Алекс Аргутин - Преемственность воспоминаний [СИ]

Местность, внешне напоминавшая поверхность Марса, удивила незваную гостью своей активностью. В первое мгновение Меченной показалось, что плотным кольцом их окружили высокие пучки ожившего хвороста. Но случайное впечатление рассеялось, когда из ближайшего веника прямо на Меченную уставились колючие глаза его обитателя.

«Ручейники…» — ужаснулась стрелок-радистка и снова обернулась к разгерметизированному капитану.

На этот раз, к еще большей панике Ядвиги, глаза Бирса оказались открыты, а разбитые губы сжаты в неприятной улыбке. Вслед за этим Генри вскочил на ноги и стремительным движением сгреб неловкую подругу за воротник. Приподняв ее над землей, он вполне различимо прохрипел:

— Долбанная мочалка! Я научу тебя вежливости…

— Прекрати пожалуйста, — жалобно взмолилась Меченная. От неожиданности она даже забыла, что капитан вероятно вот-вот задохнется. Да и более серьезная опасность окружала их прямо сейчас.

Чрезмерная встревоженность его соратницы заставила Бирса отвести взгляд. И тогда он увидел все сам. Отпихнув Ядвигу, он торопливо запустил руку в карман. Но вибродевайс в его колене не отозвался и не превратил моллюсков, наступавших по всему фронту, в трухлявый хлам.

В ответ на это еще больше разгневанный пират бросил уничижительный взгляд на нерадивую подругу.

— Что ж ты медлишь?..

Девушка опомнилась. Однако, на действие парализатора, подобно сороконогой гусенице, ручейники реагировать отказались.

— Генри, прости! — взмолилась раскаявшаяся неудачница.

— Заткнись, — выдавил Бирс, пытаясь разглядеть, кто и откуда может управлять ощетинившимися тварями.

— Послушай… — заикнулась вновь девушка. Но сматывать удочки было уже поздно. Да и находчивому бандиту в голову пришло другое решение. И когда из ближайшего куста вытянулась прозрачная лапка, пират выхватил лазерный кортик и прыжком очутился около сильно помятого и все еще парализованного паука.

Расчет оказался верен. Злополучный Гдорр потерял способность лишь двигаться. Поэтому, заметив приближение опасного предмета к перемычке между головой и брюхом, он красноречиво застонал. И когда мольба сородича достигла слуха невидимого военачальника ручейников, те отступили.

Меченная восхищенно уставилась на главаря. Вспомнив о том, что несколько минут назад он умирал от удушия, она поинтересовалась его самочувствием.

— Отстань, — продолжая угрожающе посвечивать клинком около горла членистонога, нервно ответил тот. — Лучше погляди, что готовится за твоей спиной.

Ядвига обернулась. Действительно, позади нее происходило нечто. Кольцо живых кустов все еще не расступилось окончательно, однако вдалеке начал вырастать холм. Трудно было разобрать, какого черта в действительности там происходит. И Меченная решила, что это тысячи каких-то жуков карабкаются вверх друг по другу. От неприятной мельтешни у девушки зарябило в глазу. И пиратка снова повернулась к капитану:

— Если ты не умер, значит здесь есть кислород? — с надеждой спросила она.

— А если я не дышу? — неотрывно наблюдая за ростом возвышенности, произнес Бирс.

— Как это?.. — не поняла Ядвига.

— Я думаю, значит существую! — гордо прохрипел молодчик, и брови его снова нахмурились.

Строительство холма подходило к концу. И теперь уже хорошо было видно, как на вершину этой насыпи спешно карабкается нечто на порядок здоровее и неприятнее паука.

И когда Дежурный Скорпион оказался на возвышении, в головах ошарашенных путешественников громоподобно прозвучало:

— Убейте Гдорра, он не оправдал себя!

Вдохновленный напутствием Ярла, купаясь в питательном океане божественных эманаций, новобранец Карлос разомлел окончательно. В округленный желанием омара разум больше не лезли воспоминания из прежнего существования. Калорийные волны эфира, омывавшего бусину, аккуратно вытеснили из ума заново рожденного все, оставив ему только стремление быстрее поднабраться сил, так необходимых его господину.

Самозабвенно следуя божественному завету, бывший минер теперь перекатывался с боку на бок в хрустальной колыбели, в точности напоминавшей ту, чье появление заставило капитана Бирса дать команду уносить ноги. Круглое тело перламутрового Карлоса постепенно толстело, приятно набухая по всем параметрам. И недавний наркоман больше не испытывал потребностей в стимулирующих удовольствие препаратах. Жемчужину и без того распирало от счастья.

Однако, как вскоре заметил осчастливленный господом, вместе с ростом в нем начала просыпаться новая память. Именно просыпаться, ибо вокруг не было другого источника знаний, незаметно проникавших в его ум извне. Ранее не осознанные истины потекли рекой, и поначалу островитянин чуть даже не захлебнулся ими. Но вскоре умение управлять сложными процессами внутренней жизни этого удивительного симбиоза раковины-корабля и мыслящей бусины пришли на смену первоначальному замешательству.

Знание своих способностей еще больше воодушевило Карлоса. Было что-то сверхличное в той мощи, которая таилась под перламутровой оболочкой его тела. Невидимые механизмы, работавшие на уровне пропорциональных соотношений испытываемых эмоций, управляли невероятными возможностями резкого изменения скоростей вплоть до противоположных. При чем нечто, выражавшееся как фактор изначального состояния всей системы, позволяло материальной сущности жемчужины не испытывать перегрузок словно прирожденному актеру после выхода из роли.

Столь же уникальными оказались и способности к выживанию в любых экстремальных условиях. То, что быстро возмужавший моллюск прекрасно чувствовал малейшие колебания активности окружавшей среды, прекрасно сочеталось с полной независимостью от оной. Мало того, никакие противники стали ему не страшны, когда его деликатный наставник ненавязчиво объяснил, что за совершенное оружие оснащает его хрустальный корабль.

Вооружение космической устрицы, как и остальные ее особенности, тоже имело под собой чувственную основу. Достаточно было возникнуть легко контролируемой неприязни, как срабатывал условный рефлекс, заставлявший раковину выбрасывать в нужном направлении необходимое количество антиматерии. Впрочем, до сих пор в беззвездном вакууме детской площадки и школы, в которых вне зависимости от реального времени проходило становление нового воина Вселенского гарнизона Ярла, ненависть испытывать было не к кому.

Однако, всю жизнь держать новобранца в рекрутах гигантский омар не собирался. И однажды, побуждая курсанта испытать еще большее наслаждение от исчерпавшего себя периода, Господь неторопливо приблизился к одиноко болтавшейся в лимбе скорлупке.