Анатолий Заклинский - Планета Снегов

— Тебе не кажется странным, что все здесь начинают сходить с ума?

— Кто все?

Ланд осёкся. Он построил фразу так, как будто подразумевал в том числе и несчастные случаи прошлого, о которых Джен не знала. Он быстро собрался и нашёлся, что ответить, чтобы не пришлось посвящать её в то, что он сегодня узнал.

— Ну, Кроу раньше тоже немного становилось плохо, но больше физически. Если я правильно помню, он никогда не принимал успокоительного, и уж точно не просыпался с криками по ночам. Ни на базе, ни на корабле.

— Ну, это могло проявиться только сейчас.

— Хорошо-хорошо. Кроу ладно, но Лизи. Она с нами ещё дольше, чем он, и у неё раньше всё было очень хорошо. Никогда ничего такого. А тут сейчас началось. Не думаешь, что это не совпадение?

— Почему бы и не совпадение? — покачала головой Джен, — к тому же с Лизи точно всё в порядке. Будет в порядке.

— Будем надеяться.

Она даже лишний раз не спросила его о том, что он читал там, наверху. Это было к лучшему. Он докопается до истины сам, а потом уже решит, стоит ли посвящать кого-то или нет. Так будет лучше для всех. Тем более, что сам он уже не считал совпадением беспокойство, которое неожиданно испытали два разных члена его команды, почти ничем не связанные между собой. Пожалуй, пока они будут в порядке благодаря таблеткам, на которые не поскупится их бортовой медик, а потом они быстренько уберутся отсюда. Тем более, что самые главные члены команды — Грант и Шиффер — отлично сохраняли самообладание, и выглядели более устойчивыми, чем остальные.

Так что в сон Ланд уходил спокойно, в объятиях женщины, которую, как он считал, любил, но проснуться утром ему было суждено от истиричного крика Лизи, разбавленного мужскими голосами.

11

Ланд поднялся в кровати, а следом за ним и Джен, которой не нужны были лишние слова. Им обоим одновременно пришла в голову одна и та же мысль — теперь уже Лизи приснился настолько кошмарный сон, что она вскрикнула. И, поскольку, она была женщиной, в отличие от Кроу, то и отреагировала более эмоционально. Однако всё оказалось хуже.

В суматохе, царившей в коридоре, никто даже не обратил внимания на то, что Ланд и Джен вышли из одной комнаты. Учитывая происходящее, это было одно из самых маловажных обстоятельств. Капитан, уже ожидавший ещё одну сцену страха и ужаса, плохую, но не слишком тяжёлую, вздрогнул, когда увидел, что приоткрыта дверь в комнату Кроу. Кричащую и плачущую Лизи отводил в общий зал Грант, а Шиффер с ничего не выражающим лицом стоял около дверей.

Он повернулся на Ланда за несколько секунд до того, как тот увидел, что находится внутри комнаты. Он попытался убрать Джен, но та не далась, сказав, что она врач. Однако сомнений в том, что Кроу уже не нужна помощь медиков, не возникало ни у кого, потому что он сидел без движения в луже собственной крови, опершись спиной на стену.

Все его руки от локтя до запястья были изрезаны, и некоторые раны были глубокими, но не они стали причиной смерти, потому что большая часть крови вытекла из кошмарного разреза на шее. Как будто бы он долго испытывал себя на предмет того, сможет ли он вообще порезать сам себя, но потом у него не хватило терпения, и он решился на рывок.

Весь пол был в следах. Кроу метался по комнате, нанося себе раны, кровь капала на ворсистый ковролин. Но самая страшная отметина, пожалуй, была даже не на его теле, а на стене. Большая надпись кровью — "УЙДИ!". Именно на неё смотрел Ланд, не отводя взгляд. Он ощущал, что бледнеет, но старался держаться в руках. Несмотря на работу в гражданском флоте, он видел уже и кровь, и даже смерть, но никогда она не принимала такое обличие. Всегда человек цеплялся за жизнь, и гиб в результате несчастного случая. Но здесь — самоубийство, причём очень и очень жестокое. Всегда можно ждать, что человек будет жестоким по отношению к другим, но когда дело доходило до себя, то если уж и сводить счёты с жизнью, то наименее болезненным способом. Но про этот случай сказать подобное, конечно же, было нельзя.

Оглядевшись, Ланд увидел атрибуты ещё одной попытки самоубийства. Простыня, собранная в жгут, Была примотана к спинке кровати. Следствие прогресса — в обычной жилой комнате не было ничего такого, на чём можно было бы повеситься. Светильники были красиво и удобно вписаны в стены ближе к потолку, никаких труб и прочих выступающих частей. Что же до того, что было закреплено ниже, то Джим пытался, но у него ничего не вышло. Смерть в этом случае становилась отвратимой, и в последний момент, перепугавшись, он избегал её. И только после нескольких попыток пошёл дальше.

Ланд наблюдал за сомнениями Джен. Она осторожно подошла и осмотрела раны. Он видел, как она немного боялась прикоснуться, хоть и понимала, что без этого не обойтись. Это наверняка было самым страшным из всего того, что она видела за свою карьеру.

— Хватит, — сказал ей Ланд, — иди и осмотри Лиз. Помоги ей, а мы разберёмся здесь.

Джен вышла, и капитан остался наедине со своим инженером. Оба молчали. Несчастный случай должен был быть тщательно запротоколирован с приложением снимков и показаний свидетелей. Ланд уже выполнял такие процедуры, но впервые перед ним был настолько тяжёлый случай. Даже назвать его несчастным можно было лишь с преувеличением. Тем не менее всё нужно было сделать по протоколу. Это значило, что тело трогать пока нельзя. И хотя это всегда была по большей части формальность, сейчас он находился в ступоре, не зная с чего именно ему начинать.

— Это по твоей части, командир, — подтвердил его мысли Шиффер.

— Я знаю. Сейчас.

В общем зале быстро нашёлся небольшой компьютер с камерой, которым и воспользовался Ланд. Вообще, стоило им всем втянуться в работу, с последствиями справились достаточно быстро. По протоколу положено было не проводить уборку места происшествия и оставить труп в здешнем морге. Вообще, если бы здесь был собственный персонал, в штат которого не включена следственная группа, им бы пришлось ждать данных специалистов со стороны. Сплошные экономические потери, если учесть, что даже день простоя груза может быть существенным. Хотя, в их случае, наверное, за атомными топливными элементами был бы прислан другой корабль, что означало бы потерю денег экипажем Лютена, но не заказчиком, у которого установлены сроки.

Ланд не знал, считать ли сложившиеся обстоятельства лучшими или худшими из возможных. С одной стороны они выполнят контракт и получат полную сумму, а все разбирательства будут уже потом. С другой — он вдруг ощутил себя бесконечно потерянным и одиноким, несмотря на то, что при нём всё ещё оставалась большая часть его команды. Ему стало бы легче, если бы сейчас кто-то смог разъяснить, что происходит, подсказал и поддержал бы, но рассчитывать на это не приходилось. Разве что, на разъяснения, и те лишь в виде дневника.