Роман Гётц - Танец плащей

— Дайте мне ваших лучших людей, — сказал Рэмольд, коснувшись рукояти рапиры, — Когда Лион Кеннинг истечет кровью в своей гигантской кровати, остальные поймут, что принимать наши взятки гораздо лучше, чем принимать нашу немилость.

— Ты еще молод, — сказал Аргон. — Ты не готов к тому, что приготовил Кеннинг.

— Мне девятнадцать, — сказал Рэмольд. — Я взрослый мужчина, и у меня больше убийств, чем лет.

— А у меня больше, чем твоих вдохов, — сказал Аргон, и в его голосе послышались жесткие нотки, — Но даже я не вернусь в этот особняк. Они жаждут этого. Целые гильдии будут уничтожены за несколько дней. Те, кто выживет, унаследуют этот город, и я не позволю моему наследнику сбежать и умереть понапрасну.

Аргон положил один из своих коротких мечей на стол рядом с неповрежденной рукой. Хотя он и был стар для гильдмастера, он все еще был полон жизненных сил — этот факт, доказанный рождением Ромула так поздно в его браке с Мариони. Он вызывал сына посмотреть ему в глаза и бросить вызов. На этот раз он ошибся насчет старшего сына.

— Я могу оставить особняк в покое, — сказал Рэмольд. — Но я не стану прятаться. Вы правы, отец. Наши действия здесь решат исход многомесячных боев. Пусть купцы и дворяне спрячутся. Мы правим ночью.

Он накинул на голову серый плащ и повернулся к потайной двери. Аргон смотрел ему вслед, его руки дрожали, но не от яда.

— Будь осторожен, — сказал Аргон.

— Я позову Сенке, — сказал Рэмольд. — Он присмотрит за тобой, пока Ромул не вернется с магом.

Он исчез. Аргон ударил кулаком по столу и выругался. Он думал о часах, потраченных на Рэмольда, о тренировках, преподавании и лекциях в попытке воспитать достойного наследника. «Напрасно, — подумал он. — Потраченное время и семя впустую».

Он услышал щелчок замка, и дверь со скрипом отворилась. Аргон ожидал, что это маг или, возможно, его сын вернулся, чтобы сгладить свой внезапный уход, но вместо этого в комнату вошел невысокий мужчина с черной тканью, обернутой вокруг лица.

— Не убегай, — сказал с насмешкой незваный гость. Аргон схватил короткий меч и отразил первые два удара кинжала. Он попытался контратаковать, но перед глазами все плыло, а скорость была жалким остатком отточенных рефлексов. Резкий удар выбил меч из его руки. Аргон откинулся назад, используя стул, чтобы заставить своего преследователя споткнуться. Однако лучшее, что он мог сделать, — это прихрамывать, а когда каблук ударил его по колену, он упал. Гильдмастер развернулся, отказываясь умирать с кинжалом в спине.

— Кеннинг передает вам привет, — сказал мужчина, занеся кинжал для последнего смертельного удара.

Внезапно он дернулся вперед. Его глаза расширились. Кинжал выпал из его безвольной руки, когда несостоявшийся убийца упал. Позади него стоял Ромул с окровавленным коротким мечом в руке. Глаза Аргона расширились, когда его младший сын опустился на колени и протянул меч. Плоский край лежал на ладонях, кровь стекала по запястьям.

— Твой меч, — сказал Ромул.

— Ка…почему ты вернулся? — спросил он.

— Мужчина прятался, — сказал мальчик все еще тихим голосом. Он ни капельки не расстроился. — Ждал, когда мы уйдем. Поэтому я ждал его, когда он войдет сюда.

Аргон чувствовал, как углы его губ подрагивают. Он взял меч у мальчика, который целыми днями читал под кроватью и прятался в шкафах. Мальчик, который никогда не бьет, когда его заставляют драться. Мальчик, который убил человека в возрасте десяти лет.

— Я знаю, что ты умен, — сказал Аргон. — Но разве можно понять смысл слов человека? Не из того, что он говорит, а из того, чего не говорит. Можешь, сын мой?

— Могу, — ответил Ромул.

— Хорошо, — сказал Аргон. — Подожди со мной. Рэмольд скоро вернется. Он предал нашу семью.

Через десять минут дверь тихонько отворилась.

— Отец? — спросил Рэмольд, едва шагнув внутрь. С ним был Сенке. Он выглядел немного старше Рэмольда, с подстриженной светлой бородкой и толстой булавой в руке. Они оба вздрогнули, увидев окровавленное тело, лежащее на полу с зияющей раной на спине. — Он ждал, пока ты уйдешь, — сказал Аргон, сидевший в кресле напротив входа.

— Куда? Кто ждал? — спросил его сын. Он указал на Ромула. — А почему он здесь? Он же должен был уйти.

Аргон покачал головой.

— Ты не понимаешь, слишком много, Рэмольд. Одной фатальной ошибки слишком много. Ты не воспринимал братика всерьёз, а он всё видел и слышал.

Потом глава семьи просто стал ждать, и надеяться на младшего наследника своего Паучей Гильдии.

Ромул шагнул к старшему брату. Его голубые глаза были безмятежны и спокойны, с милой невинной улыбкой ребёнка подошёл к брату. Одним плавным движением он выдернул из-за пояса кинжал Рэмольда, перевернул его и вонзил по рукоять в грудь брата. Сенке отступил назад, но благоразумно придержал язык. Мальчишка вытащил кинжал, развернулся и протянул его отцу. «Без какой либо совести, укора, он так просто убил своего старшего родного брата», — подумал Аргон. Глаза отца маленького убийцы блеснули от счастья, когда он поднялся со своего места и положил руку на плечо Ромула.

— Ты Молодец, сын мой, — сказал он. — Мой наследник.

Мальчик только улыбнулся и поклонился, когда тело его брата истекло кровью на полу.

Прошло пять лет. 17:61 год.

Бернард Готфрид расхаживал по коридорам, его босые ноги утопали в толстом ковре. Он отошел подальше от окон. Хотя он щедро заплатил за толстое стекло, но он не доверял ему все равно. Толстый камень с единственной стрелой-вот и все, что нужно, чтобы уложить его на ковер, истекающего кровью на синей ткани. Худой, жилистый, он жил в своем замке-особняке, охраняемом более чем сотней стражников. Только король был так хорошо защищен. Однако два дня назад он чуть не умер.

Охранник открыл дверь и вошел внутрь. Он носил кольчугу с темным поясом, обернутым вокруг талии, что означало его верность роду Готфридов. Зубы у него были кривые, и когда он говорил, вид их вызывал у Бернарда отвращение.

— Ваша дочь хочет вас видеть.

— Пусть войдет, — сказал Бернард, поправляя мантию и приглаживая волосы. Он всегда гордился своей внешностью, но в последнее время находил все меньше времени для прихорашивания и прихорашивания. Казалось, каждую ночь он просыпался от тревожных криков нарушителей. Утром еще один охранник будет лежать мертвым где-нибудь на земле. Охранник вышел, и в комнату вошла его дочь.

— Элисса, — сказал Бернард, подходя с распростертыми объятиями. — Вы рано вернулись. Мужчины в Кинамне были слишком скучными для тебя?

Она была маленькой леди, но ее стройное тело было гибким и сильным. Бернард никогда не видел, чтобы кто-то превзошел его Элиссу в ловкости, и он знал, что многих она может перепить. Он вспомнил, что ее мать была необузданной. Жаль, что она переспала с другим мужчиной. Нежные прикосновения Кэннинга всегда приносили женщинам приятные ощущения.