Роман Гётц - Танец плащей

Когда он попытался оттолкнуть его, мальчик схватил его за запястье и крепко сжал.

— Она была моей первой жертвой, — слишком громко прошептал он. Волосы на затылке Дастина встали дыбом. Что-то здесь было не так. Эти глаза казались такими знакомыми.

— Ромул? — спросил он, высвобождая руку.

— Нет, — ответил мальчик. — Меня зовут Гёрн.

Боль пронзила бок Дастина. Он рефлекторно обернулся, смутно сознавая, что мальчик ударил его ножом. Его вращение вынудило Кинжал выскочить, разбрызгивая кровь по нижним ящикам кухни. Он взмахнул булавой и с кряхтением сломал дверной косяк. Гёрн выкатил под удар, пнул со стола, а затем бросился с кинжалом.

Дастин парировал удар длинной булавой, приблизил левую ногу и отскочил назад, надеясь, что Гёрн споткнется. Вместо этого мальчик нырнул под него, обвил ногой ногу Дастина и вонзил кинжал ему в икру.

Подавив крик, Дастин опустил булаву. Один хороший удар и он брызги мозгов Гёрн по полу. Проблема была в том, что мальчик был слишком быстр. Он метался из стороны в сторону, едва избегая каждого удара. Дастин понятия не имел, как шум не привлек к себе внимания. На четвертом замахе Гёрн парировал булаву в сторону, затем нанес достаточно быстрый удар, чтобы нанести тонкую рану вдоль руки Дастина.

Вор постарше оставил всякие претензии на молчание. Любой недооценки мастерства Ромула пропали. Он отступил назад, надеясь уйти в оборону, чтобы увидеть, если Ромул ошибся. Вместо этого Ромул сделал выпад, его внезапная агрессивность поразила его. Еще больше кинжальных порезов было на его ногах, которые уже пульсировали от боли.

— Возьми ее, — сказал Дастин, отступая к окну. — Ты можешь забрать ее, просто убей ее потом, ладно?

Это только, казалось, еще бесят Ромул. Дастин повернулся, чтобы бежать, зная, что мальчик никогда не позволит ему уйти. Он сделал всего два шага и обернулся. Его колено ударило Ромул в живот, выбив из него дух. Прежде чем мальчик успел отскочить, он двинул его локтем в сторону. Он почувствовал мрачное удовлетворение при виде крови, брызнувшей на ковер, крови, которая не была его. — В чем дело? — спросил Дастин, опускаясь на колени. Ромул лежал на животе, его кинжал лежал на несколько дюймов вне досягаемости на кухне. Он схватил Ромул за ногу и притянул к себе, решив снять маску. У него были подозрения, что подросток — Ромул, но он должен был знать наверняка. Если бы это был Ромул, он бы ушел и позволил отцу наказать себя, как ему заблагорассудится. Если нет, Что……

В другой руке он держал булаву.

— Давайте посмотрим, а? — Сказал Дастин, как он закрутил Ромул на спину. Когда Ромул проката, ногу выстрелил вверх, ногами Дастин в подбородок с его пяткой. Ромул воспользовался минутным замешательством, чтобы продолжить перекатываться, вырвавшись из рук Дастина. Булава промахнулась и ударилась о ковер, разбив деревянный пол. Мальчик бросился к кинжалу, схватил его и повернулся.

У Дастина отвисла челюсть, когда кинжал вонзился ему в грудь. Прежде чем он успел среагировать, Ромул уже преследовал его, его нога врезается в горло Дастина. Падая, Дастин хватал ртом воздух. Его Булава дважды ударила по полу, ни разу не задев плоть. Ромул оседлал его, упершись коленями в локти. Он почувствовал, как кинжал вырвался из его груди и прижался к горлу.

— Ты не можешь убить ее, — сказал Ромул.

— Твой отец разберется, Ромул, — сказал Дастин, надеясь, что его догадка верна и настоящее имя мальчика поразит его.

Вместо этого, все лицо «Гёрна» потемнело, пугающий блеск в его глазах.

— Я не Ромул, — сказал он. — Не тогда, когда у меня есть выбор.

Кинжал опустился, и Дастин больше не видел его.

Ромул спрятал свой кинжал и затянул свою маску. Из носа, куда его толкнул Дастин, текла кровь, и, поскольку идти было некуда, она просачивалась в маску и стекала по губам. Живот свело судорогой оттого, что он стоял на коленях. Шмыгая носом, он встал и поежился.

Теперь, когда он действительно убил Дастина, он понятия не имел, что делать с телом. Он подумал, не оставить ли его там, чтобы старая леди убрала. Конечно, она знала, что некоторые молодые люди, чтобы помочь доставить его в нужное место.

Ромул нахмурился. Так не пойдет. Если отец узнает, что один из его людей погиб на работе, он пошлет за ним другого. Он никогда ничего не оставлял незаконченным. Ему нужно было, чтобы Дастин исчез, чтобы он мог забрать себе добычу и вести себя так, будто Дастин никогда не появлялся. Воры пропадали все время по миллиону причин. Конечно, он мог придумать что-нибудь убедительное.

Что-то тупое ударило его по затылку. Перед глазами поплыли точки, и все тело дернулось в сторону. Падая, он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то большое и черное обрушилось на его лицо. Прямо перед тем, как потерять сознание, он задумался, сколько дней пройдет, прежде чем отец забудет о его существовании.

— Возвращайся, Делисия, — сказала пожилая женщина, держа тяжелую железную сковороду. — Эти паразиты опасны даже в юном возрасте.

— Не глупи, бабушка, — сказала Делисия. — Ты причинил ему сильную боль.

Бабушка стояла над обоими телами, держа сковородку обеими руками, как будто это было древнее легендарное оружие. Прежде чем вернуться на кухню, она легонько ткнула босой ногой в тело мальчика. — Он умер? — Спросила Делисия.

— Не похоже, — сказала бабушка. — Может быть, будь я на двадцать лет моложе, я бы вышибла ему мозги из ушей, но, похоже, я только что позвонил.

— Что же нам делать? — спросила Делисия. — Связать его?

— У меня нет для этого веревки. Помоги мне затащить его в кладовку. Мы просто запрем его там.

Она обошла мальчика и схватила его за ноги.

— Фу, — сказала она. — Весь ковер в крови.

— Гран!

Старая леди подняла глаза на внучку.

— Что? — спросила она.

Делисия побледнела и вяло указала на безжизненное тело Дастина. Бабушка, под чьим настоящим именем она не появлялась по меньшей мере пятнадцать лет, обернулась и посмотрела.

— Все время забываешь, как ты была защищена, — сказала бабушка. — Делиус, по крайней мере, хорошо поработал. Если бы он позволял тебе время от времени ходить на рынок одной, ты бы видела много зрелищ похуже этого, лежащего в канаве.

Глаза Делисии прослезился на имя ее отца. Бабуля увидела, как она тихо выругалась про себя.

— Прости, девочка. Это был тяжелый день, и это уродливое дело намного больше, чем ты заслуживаешь. Твой отец был хорошим человеком, и я уверен, что он делал то, что считал лучшим для тебя.

Делисия кивнула и вытерла слезы. Стараясь быть храброй, она схватила мальчика за руки и помогла поднять его с пола. Они потащили его к двери кладовки, а потом бросили, чтобы бабушка могла вытащить кинжал из-за пояса мальчика.