Тери Терри - Разрушенная

— Не понимаю. Где же она тогда? — спрашивает в конце концов Стелла.

Наступает пауза.

— Понятия не имею. Официально она все еще числится погибшей, но неофициально — пропавшей. Похоже, в некоторых… интересных местах хотели бы ее найти. Любопытно, что задумала эта девчонка.

— Уверена, ничего такого, что может причинить тебе беспокойство! — бросает Стелла поспешно, и я тревожусь. Это опасная игра. Каким-то образом мне известно — то ли из проблесков памяти, то ли из сегодняшних наблюдений, — что Астрид понимает не только то, что говорят люди, но и то, чего они недоговаривают. Разве Стелла не должна разразиться истерическими рыданиями при известии, что я жива?

— В самом деле? Увидим. Но как бы то ни было, ты знаешь, что я соблюдаю свою часть сделки и выведываю все, что могу, о случившемся с ней. Если сумею, защищу ее и доставлю домой в целости и сохранности. Дорогая девочка, несмотря на наши разногласия, ты знаешь, что я желаю тебе добра. Как только узнаю о местонахождении Люси, сразу сообщу тебе. Но больше ничего у меня не проси. Ты будешь разочарована.

Вскоре их разговор переходит на другие темы: текущий ремонт кровли, сырость в подвале. Я замерзла, ноги затекли от сидения на корточках в неотапливаемом коридоре. Пора убираться, пока они заняты беседой.

Я не могу уходить тем путем, которым пришла; наверняка за дверью кабинета окажутся лишние глаза. Осторожно выпрямляюсь, расслабляю мышцы и медленно крадусь вперед, держась одной рукой за стену. Добравшись до следующей двери, уже не слышу их голосов.

Аккуратно тяну дверь на себя; без толку! Начинаю паниковать — неужели заперта? Я уверена, что раньше в ней замка не было. Шарю по двери рукой: замка нет, только простая задвижка. Отодвигаю ее. Через дверь попадаю в подсобку, примыкающую к кухне, потом выхожу в холл.

Каким-то образом ноги сами, без моего участия, вспоминают, как перемещаться по зданию. Перед выходом в холл осматриваю себя, стряхиваю пыль с одежды.

Уже позже, вечером, в своей комнате, не перестаю думать об Астрид, о том, что и как она говорила. Ее слова как поворот ножа.

Стелле сообщили, что я погибла. Случилось ли это до того, как я заявила о себе на веб-сайте, до того, как она узнала, что я еду к ней? Мать ничего мне не рассказала, и спросить, не сознавшись, что подслушивала, я теперь не могу. Но почему она не рассказала? Совсем не понимаю ее.

Астрид говорит, что ищет меня, что доставит домой, если найдет. Но я уже здесь, и очевидно, ей об этом неизвестно; Стелла не сказала. Стелла не доверяет ей.

Но Астрид заметила — со Стеллой что-то не так. В этом я уверена. И она не успокоится. Если Астрид выяснит, что я здесь, мне угрожает опасность. Несмотря на заверения, данные Астрид Стелле, я ей не верю. Если лордеры узнают, где я нахожусь, они явятся за мной.

Опасность.

Осторожно, беззвучно крадусь на цыпочках через мамин кабинет, но в этом глупом розовом платье трудно играть в шпионов: при малейшем движении оно шуршит и шелестит. Собираю подол, держу в руках и проскальзываю за портьеры.

Толкаю дверь, делаю шаг и одной ногой удерживаю ее приоткрытой, а сама тянусь к светильнику. Включаю его и убираю ногу, чтобы дверь закрылась.

Двигаюсь вдоль стены, поворачиваю за угол, потом присаживаюсь на корточки, чтобы подслушивать, как шпион.

— …скоро будет здесь.

— Он ее балует, и ты тоже.

— У нее сегодня день рождения!

— Послушай, Стелла. Не пора ли рассказать ему правду? Что его бесценная дочка — вовсе не его, что ты даже не знаешь, от кого она. Может, мне сказать ему?

— Нет! Не смей, я…

— Не грози мне, Стелла. Пожалеешь.

Разговор продолжается, но я уже не слушаю.

Дрожа, я зажимаю уши ладонями, но бабушкины слова звучат в голове снова и снова: его бесценная дочка вовсе не его.

Как такое может быть? Он же папочка.

Мой папочка!

Я плачу.

— Все в порядке? — спрашивает Мэдисон.

— Разве не я должна об этом спрашивать? Куда ты вчера подевалась? Девчонки держат пари, что Стелла тебя в порошок сотрет — и за твое исчезновение, и за то, что ты наговорила за обедом.

Она улыбается, и улыбка у нее счастливая.

— Я в журнале написала: «допоздна». По-моему, очень доходчиво.

Подъезжает автобус, мы проходим в салон. Мэдисон садится с Финли, он держит ее за руку, его приятели посвистывают. Я усаживаюсь особняком, довольная тем, что побуду на удалении от Мэдисон, пока она не выйдет из своего влюбленного состояния настолько, чтобы наконец поинтересоваться, все ли в порядке.

Тот сон и слова Астрид из него — может ли это быть правдой? Он мне действительно не отец? Все обрывки воспоминаний о нем, о его ко мне отношении говорят обратное. Но что, если он действительно не знал?

Тогда он отдал жизнь за чужую дочь.

Немного времени спустя я уже в зале собраний КОС и, услышав свое имя, получаю конверт. Теперь это уже не кажется таким важным. Но пока Астрид не разобралась, что скрывает Стелла и кто я на самом деле, пока все не рухнуло, пять лет моей жизни предопределены.

Я вскрываю конверт.

Дорогая мисс Кейн, бла-бла-бла. Я пробегаю глазами до главного — результатов тестов на пригодность. Рекомендованы:

Неделя 1: Образование

Неделя 2: Национальные парки

Неделя 3: Гостиничная сфера

Неделя 4: Транспортная сфера

Ура! Я получила свои приоритетные секции! Но озадачена гостиничной сферой. Она меня совсем не прельщает, поэтому в списке приоритетов я указала ее внизу, и почти все так сделали. Переворачиваю лист и нахожу подробности трудоустройства.

Сразу бросается в глаза приписка рядом со словами «гостиничная сфера»:

Запрос из пансионата для девушек «Уотерфолл-Хаус», Стелла Коннор.

Что? Как это возможно? И мне вспоминается, как непреклонная Стелла уговаривала не подписывать договор с КОС и особенно не стремиться в секцию национальных парков. А потом, когда я сообщила, что все-таки подписала, отнеслась к этому спокойно, так что я даже решила, что она признала мое право на собственный выбор. Но я ошибалась. В тот день она побывала в городе; у нее есть связи, и Стелла подергала за веревочки. Можно спорить на что угодно: эти испытания ничего не стоили, и я обречена на пять лет обучения в качестве домохозяйки.

Наконец до меня доходит, что остальные уже покидают зал, направляясь в те учреждения, где проведут первую пробную неделю. Для меня это «Образование», и я смотрю адрес: начальная школа Кезика. Предполагается, что я явлюсь туда и доложу о прибытии в приемной. Но какое все это имеет значение?

Добравшись до места, бегу в приемную. Здесь уже ждут еще два потенциальных педагога и та самая улыбчивая женщина, с которой на прошлой неделе я беседовала об обучении на секции образования.