Сергей Куц - Земля 2252 [СИ]

— Не стреляют, — растерянно произнесла Ливадова.

— Все закончилось, — повторил мужчина-медик.

Евгения перевела взгляд на прислоненного к такси Дмитрия. Ему уже закрыли глаза, и это было очень важно для Ливадовой. Как хорошо, что Дмитрию закрыли глаза! Почему же она сама не сделала это раньше?

Ливадова смотрела на убитого. Губы девушки задрожали. Она вскрикнула и тут же закрыла рот рукой. Отвернулась, чтоб не расплакаться. Дмитрий мертв. Мертв. Мертв!

— Вы можете идти?

Женька кивнула и затем еще. Закивала часто-часто, слово хотела, чтоб одна и та же мысль о погибшем из-за нее Дмитрии выпала из головы. Чтобы исчезла, перестав ее мучить.

— Помоги ей.

Медик вывел девушку из-за такси и вместе они направились к белому автомобилю с красным крестом внутри круга. Шли по дороге, усеянной мелкими камнями и асфальтовой крошкой. Ближе к атакованному посту дорога напоминала разбомбленное шоссе — вся в ямах от взрывов ракет, выпущенных террористами из переносных комплексов.

Стены домов посечены пулями и осколками, окна разбиты, а впереди тела. Погибшие полицейские, которые не допустили прорыва из сектора. Раненных совсем немного, им сейчас оказывали помощь.

Ливадова оглянулась. Сзади еще страшнее. Тоже тела в экзокостюмах, это были террористы, но не только. Средь темно-синих неподвижных фигур были и гражданские. Некоторые еще живы! Но на ногах из тех, кто случайно оказался заложниками прорыва, нет никого.

Очень много людей из различных служб. В основном полиция: вооруженные до зубов стрелки в темно-синей экзоброне и офицеры в обычной форме, но все при пистолетах. Много врачей в оранжевых костюмах скорой помощи. Пожарные. Сразу несколько расчетов тушили подорванные бронемобили. Террористы недостатка в выстрелах против техники не испытывали.

Медик довел Женьку до автомобиля скорой помощи.

— Увозите! Полный реабилитационный курс! Деньги на счету у нее есть.

Майор Владимир Воронцов расстегнул пуговицу под воротником армейского кителя. Дышать стало трудно.

Он работал с документами в своем кабинете на базе 10-го отдельного десантно-штурмового полка, когда получил информацию о масштабной попытке прорыва из района для рабов в двести одиннадцатом секторе Красноярска.

Не его компетенция, это дело полиции, однако в эпицентре необыкновенно крупной атаки террористов оказалась Евгения Ливадова. Объект эксперимента, который Воронцов по-прежнему продолжал курировать, и его бывшая собственность, в постели с которой провел несколько ночей.

Нет, она больше его не интересует. Воронцов сломал карандаш, который крутил в руках все время, что читал в инфопроекции доклад о самом настоящем бое полиции с рабами.

Владимир выругался. Он давно говорил отцу, что пора вычистить двести одиннадцатый. Сначала кварталы с бандами, а потом прошерстить каждый угол сектора для рабов. Если требуется привлечь армию, то, значит, нужно ее задействовать.

Но что-то мешает. Кто-то помогает террористам. Кто-то давно снабжает их оружием, связью и прочим. Владимир вновь процедил несколько крепких слов.

— Неладно что-то в датском королевстве, — пробормотал он. — И эта еще! Туда же! Что ее понесло в двести одиннадцатый?

Плевать он хотел на дикарку! Воронцов со злостью отбросил поломанный карандаш. Но она очень важна! Сенаторы больше не дают добро на изъятие объектов из прошлого, а отец полностью самоустранился. В сенатской комиссии по эксперименту требуют полной информации о текущем моменте и говорят, что нужно время.

Какое время? Она уже гражданка! Нетчип демонстрирует стопроцентное вживление. Чего еще надо? Гражданство дикарке дало свободу? Слежка за Ливадовой невозможна. Владимир боялся, что профессор Мартынов не сможет уговорить дикарку на продолжение сотрудничества, но все получилось.

Зато чуть не угробила себя!

Владимир зарычал, ища что-нибудь, что можно сломать.

Спокойно! Нужно успокоиться, а потом запросить данные от медиков. Он должен знать состояние дикарки!

Неграждан с подорванного и расстрелянного поезда куда-то перебрасывали. За пару минут до взлета внутрь конвертоплана поднялись пять бойцов в экзоброне с заклеенной символикой. Они отогнали пленников, кто сидел в креслах в конце отсека, и расположились там сами.

Машина набирала скорость. Вероятно, ее пригнали к месту засады только за рабами. Андрей ругнулся про себя. Он по-прежнему раб, но это лучше, чем быть расстрелянным. Особенно, как Джонс… Вот он и сдох.

Ливадов хотел бы порадоваться, да мерзко внутри, как подумаешь, что стал свидетелем локального геноцида.

Впрочем, погибшие в бою наемники «Белой головы» и расстрелянные пассажиры поезда для Андрея никто. Самое главное, что выжил — запросто мог ведь получить шальную пулю или случайный осколок. А еще у Ливадова больше нет ошейника! Андрей коснулся кожи, где раньше был стальной обруч, и растянулся в улыбке.

Что же дальше? Одно ясно, убивать пленников сейчас не будут. Это можно было сделать прямо у железной дороги и не гонять целый ковнвертоплан. Он летел полупустым: к почти трем десяткам пленников и пятерке бойцов, конвоировавших их, легко можно было подсадить столько же.

Куда теперь? На перепродажу? Либо в рабсилу к этим бравым ребятам? Андрей невесело усмехнулся. В его случае стоило понимать рабсилу, как рабскую силу, а не рабочую.

Ливадов покосился в сторону расслабленно сидевших в хвосте отсека стрелков. Шлемы сняты, треплются о чем-то, иногда ржут, как кони. Штурмовые винтовки рядом, но отставлены или закинуты за спинку кресла. Не думают даже следить за пленниками. Андрей оглядел новых собратьев по несчатью. Никто нападать на конвой не собирается.

Короткий бой с быстрым уничтожением «белоголовых» и казнь граждан недвусмысленно демонстрировали, что все без шуток. В расход пустят быстро. А что он? Он никто! Безоружный, почти что голый.

Будь, что будет! Андрей прикрыл глаза, пытаясь задремать. Ближайшее будущее скоро пока покажет, что его ждет. После тяжелой ночи в полубреду и ползанья по шпалам под вагонами сон пришел быстро.

Разбудили голоса. Конвертоплан уже совершил посадку. В корме раскрылся люк, опустился трап. Бойцы конвоя вновь в шлемах, ремни винтовок на правом плече. Дула автоматического оружия опущены к земле, но указательный палец каждого стрелка лежал на спусковом крючке. Секундное дело, чтоб вскинуть винтовку, и пристрелить особо ретивых. Впрочем, таковых среди пленников не наблюдалось, люди покорно вставали со своих кресел и направлялись к выходу из машины.

Привычные, блин! Андрей заскрежетал зубами, но тоже поднялся. Сука! Была у него свобода, когда прикончил двух подручных Джонса, а самого его, трясущегося от страха, обезоружил. Но, тварь такая, смог как-то вызвать «белоголовых». Надо было сразу с ним решать! Ливадов сейчас не думал, как сбежал бы от стаи зомби, да и вообще, чтобы делал в мертвом Ярославле, не зная новой мир и не умея ничего, кроме как стрелять. Сейчас Андрей был просто зол. На себя и на судьбу.