Артём Помозов - Проклятое место. Дорога домой [litres]

– Побереги силы.

– Больше не имеет значения. Если командование приказало убрать Малинина, то это точно конец для всех вас. Так что не важно. Ты все равно опоздал, а я выиграл. Все вы. Мы скоро выступим. И вы утонете в кро… – Кот зашелся в кашле.

– Я помогу тебе. – Михаил извлек нож из ножен.

– Себе помоги. – И расхохотался.

Такого жуткого смеха Мельникову не приходилось слышать.

– Сам сдохнешь. – Рохля вернул оружие в чехол.

– Не. Я же чертов кот. У меня, кха-кха, девять жизней. Я выберусь. Я всегда выбираюсь. А вот тебе, кх-а-а-а, сук-а-а-а! А, э, не помешало бы упасть тут, закрыть глаза и тихонечко подохнуть, – без запинок выговорил Кот, смотря на раны Михаила. – Кровь идет, мой друг. С ней вытечет вся твоя жизнь. Ты уже ходячий труп.

Артефакт на поясе постепенно угасал.

– Кот, я с радостью сдохну, но когда завершу начатое… Где мой факел?

– В… углу… Начатое? Комната.

– Не трать силы. Их у тебя почти не осталось. – Михаил тупо пялился на свои окровавленные ладони. Очень странно было видеть собственную кровь. В таких-то количествах.

– У меня еще есть шанс. Ты мне, похоже, ребра переломал своими пульками. А пара ран… и не такое переживал… дождусь своих и выберусь. А у тебя шансов нет, – сказал Кот и замолчал на долгую минуту. Потом продолжил: – Не найдя ничего, ты застрелишься. Они все стрелялись.

– Дождаться своих? «Анархистов»?

– Совсем тупой? «Анархистов», считай, больше нет. «Удара», считай, больше нет. Всех вас больше нет, – скривился. – Скоро мы установим свой контроль. Спасем мир от Зоны.

– Кукуха поехала.

– У кого из нас двоих?

Сквозняк срывал волосы с головы. Шелушил кожу.

Радиация не имеет ни запаха, ни вкуса. Она убивает тебя незаметно.

Под ногами хрустели стекла противогазов. К подошвам цеплялось тряпье.

Множество дверей.

«И какую выбрать? Сил почти нет. Жизнь вытекает медленно, но верно, как и говорил Кот. С каждой разбившейся об плитку капелькой кровь».

Артефакт в контейнере потух. Михаил тщетно распахивал все двери. За каждой – ничего.

Последняя.

Собравшись, ударил в нее плечом. Ввалился в просторное помещение.

Конец.

Подняться не получалось. И здесь была только пустота. Мельников понял, что умрет. Неизвестный артефакт начал наливаться светом, словно чем-то подпитывался.

«Чего это он? И где «исполнитель желаний»? Нет его. Пустота вокруг».

– Я… я… прошу тебя. – Михаил еле шевелил губами. – Ты можешь. Ты же можешь. Помоги ей. Верни ей то, что у нее отняли. Я готов отдать все! – Он перешел на крик. – Самое дорогое! Свою жизнь! Мне не нужен контроль, не нужно уничтожение! Только верни Юле возможность ходить! Верни ей счастье! Ты должна! До меня дошло, зачем ты привела меня сюда! Дошло, какая у меня была роль! Но я не могу подчиниться! Потому что мне есть что терять! Ты должна понять. – Неожиданный приток сил иссяк. – Умол… умоляю тебя… исполни мое желание…

Михаил не заметил, как потерял сознание…

Комнату заливала мутная речная вода.

Вода забвения.

Женщина сидит за красным пластиковым столом. Тусклая лампочка едва освещает кухню.

Плитка на стенах – грязная, вся в бурых потеках. За окнами – темные облака.

Волосы женщины растрепаны, под налитыми кровью глазами – мешки. В ее тонких пальцах трясется догорающая сигарета. Последняя сигарета. Пепел падает на ткань скатерти, прожигает ее.

Настя переводит взгляд на магнит-фоторамку. Там – картинка, на которой запечатлен один из самых счастливых моментов в ее жизни. Жизни, за секунду превратившейся в кошмар наяву. С фотографии смотрит молодой Миша, на его плечах сидит крохотная Юля. Рядом с ними – еще один человек. Она, Настя. Но себя женщина не узнает. Сейчас от былой красоты осталась едва заметная тень.

В груди защемило. Настя очень хочет умереть. С того самого дня, как Миша бросил их. Но кем она уйдет в мир иной, если бросит дочку?

Дверь в кухню открывается.

Заходит девочка. Боли на ее лице нет. Болезненный вид – испарился. Она веселая и счастливая, в ручках – конверт.

Веселая. Счастливая. Как будто и не было той трагедии. Как будто все случившиеся – дурной сон.

– Мама! Под дверь бросили!

– Юль? – переспрашивает пораженная мать. – Но…

И осекается.

Не хочет знать ответ.

Молитвы услышаны. Случилось настоящее чудо. Женщина порывается схватить телефон, чтобы набрать своему мужу и порадовать его, но тут же вспоминает, что Миша давно поменял номер. За эти месяцы они ни разу не позвонил, ни разу не объявился на пороге. Забыл их. В такой сложный период. Настя начинает злиться. Она тушит сигарету, вдавливает ее в столешницу, после чего хватает со стола пустую пачку и выкидывает в урну.

Юля молчит.

Они обнимаются. Настя гладит дочь по волосам, целует в лоб. Слезы радости льются по щекам.

Они проводят так много времени, не говоря ни слова.

Зачем, если все понятно и без слов?

Они счастливы.

И теперь, понимает Настя, все будет хорошо.

Конец боли.

Печали.

Разочарованию.

Страху.

Конец всему.

Настя выстоит. Найдет работу. Выберется из болота, в которое она сама себя и загнала.

Ведь ей есть ради кого жить.

– Все будет хорошо, доченька, – шепчет она. – Все будет хорошо.

Ведь по-другому и быть не может.

Ведь правда?

Автор выражает благодарность за поддержку и неоценимую помощь в создании этой книги:

Юрию Уленгову

Вадиму Чекунову

Кириллу Худякову

Вадиму Кузнецову

Анне Мариновской

Андрею Гринько

Дмитрию Манасыпову

А также вам, дорогие читатели, которые были с персонажами романа до самого конца.

Речь идет об автомобиле «Range Rover».

Научно-исследовательский институт Аномальной Зоны.

Карманный персональный компьютер.

ППИ – пакет перевязочный индивидуальный.

Understand ( англ .) – понял, согласен.

Прибор бесшумной беспламенной стрельбы.

Ругательство.

Я благодарен, но ты умрешь в одиночестве, сталкер, прямо как я.

Рим предателям не платит.