Игорь Гардер - Попал так попал, или Орки рулят

Так, весело общаясь и похохатывая, ехали орки домой и наслаждались дорогой, а то в первый раз им пришлось лететь на перекладных практически без остановок. Дорогу тогда они осилили за три дня, когда караван проходил её за полторы недели. А сколько нервов они потратили у себя в клане, пока уговаривали старейшин, да пришлось выкупать четырёх орков у вербовщиков. Но самым невероятным был выкуп Быкардов у членов племени. В отряд собрали почти всех боевых животных, в клане остались лишь семь варгов, да и те уже поступили на службу к бургомистру и сейчас в составе его личной конницы патрулировали территорию, прилегающую к городу.

Да, эти две недели были самые тяжелые в жизни двух друзей, но они справились перестроили свою молодёжь, вернее её остатки от некогда могучего и многочисленного племени. Каждый орк знает, что часто не сила и умение может помочь выжить в бою, а крепкий строй и добротно сделанный доспех. Последний может выдержать пару добрых ударов и сохранить своему владельцу жизнь.

Жизнь солдата, скажу я вам, не пряник. Во-первых, жёсткая муштра, начинается с восходом солнца и длится до заката с небольшими перерывами на приём пищи. Нас учили правильно держать строй, понимать звуковые сигналы, как нашей армии, так и сигналы противника. Ну, и конечно особое значение придавали церемонии принесения клятвы верности, мы тренировались каждое утро и все наши действия были выверены до мелочей. Мне всю плешь проели, что и как я должен делать.

День дачи присяги.

Пришлось вставать по сигналу горна и топать на центральный плац. Где нас официально под бой барабанов приняли в вооруженные силы империи. Представление по принятию присяги было разыграно по всей форме, с парадными мундирами высших офицеров. Огромное количество флагов и музыкальное сопровождение из барабанов, каждый из которых был с меня ростом. Всё это представление было организовано не только для меня одного. Приносящих присягу было с пару тысяч молодых добровольцев, и пусть из них больше половины были добровольно-принудительно призваны на защиту империи, факт торжественной обстановки никто не отменял.

Лично мне выпала честь давать клятву верности одному из родственников императора, он то ли младший племянник двоюродного дяди, то ли дядя двоюродного племянника. В общем, очень близкий к трону человек. И он, поди, в отличие от меня раза два видел царственную особу. Зато гонор и спесь из него так и пёрли, но он даже соблаговолил и спустился к нам, дававшим клятву верности, и каждого из благородных приобнял за плечи и поддержал морально. Затем родственник зачитал речь, суть которой сводилась к тому, что, дескать, он всей душой с нами, но из-за своего плохого здоровья не сможет участвовать в нашей компании по освобождению территории великой империи.

Ну, и он не забыл упомянуть, что возглавляет фонд по сбору пожертвований на формирование какого-то там полка, и что мы, как истинные сыны империи, должны сделать вклады в размере не менее двух золотых каждый. Если у кого таких денег нет, то он может договориться с казначеем и нам одолжат вышеупомянутую сумму.

А, не, это он нескромно так попросил, если учесть что дворян здесь не менее трёх десятков, да с каждого по два золотых… да это почти сотня золотом на ровном месте.

Большинство кривились, всё прекрасно понимая, но подходили к казначею, подписывали все нужные бумаги и, получив свои два золотых, отдавали их тут же стоящему родственнику императора. Тот цинично каждого благодарил и убирал деньги в карман. Лично я, как и десяток дворян, не тронулись с места и остались стоять.

– А вы что, господа, не хотите победы? – обратился он к нам.

– Нет, я победы хочу, но почему-то уверен, что мои деньги пойдут на выплаты по вашим многочисленным счетам, – негромко, но отчётливо сказал один из хорошо одетых дворян, смотря в лицо двоюродному дяде.

– Да как вы смеете обвинять меня! – аж покраснел тот от гнева – Да вы знаете кто я?!! – наступая на совсем молодого дворянчика, произнёс он.

– Знаю! И даже больше скажу, я знаю, что император будет скоро лично знать о том, что здесь произошло, а пока сдайте оружие и все ценности, и будьте так любезны, проследуйте со мной, – не моргнув глазом, сообщил он опешившему родственнику императора.

– А вы кто такой будете ? – отчего-то вдруг нерешительно произнес тот, бледнея.

– Представитель седьмого ордена!! – И молодой человек показал какой-то переливающейся значок.

– Но… ведь седьмой орден был распущен императором после коронации! – робко, ещё на что-то надеясь, пробормотал родственник.

– Вы правы, император Клаус XXVI распустил было нашу службу. Но его отец временно взял управление империей в свои руки и восстановил орден. А теперь, будьте любезны пройти к месту вашего временного заточения. Да, и господа, вам всем следует завтра до полудня явиться в комендатуру и дать показания, – обрадовал он всех чинуш, что стояли и молча смотрели, а после его слов половина из них стали белее полотна и покрылись потом.

После того, как удалились представитель седьмого ордена и родственник императора под охраной, дальнейшие действия как-то скомкались и торжественный ужин проходил почти в полном молчании. Чиновники и высшие офицеры мысленно уже давали показания и с подозрением смотрели на своих соседей, в наших рядах новобранцев тоже особого веселья не наблюдалось. Многие сокрушались, что сделали пожертвование, а те, кто не сделал, шушукались о чём-то в сторонке.

Ну, а я, как истинный орк, решительно набивал своё чрево яствами, коими изобиловал стол. Да и смысл куда-то дёргаться, мне и одной попытки завести знакомства хватало за глаза. Одному орку ясно дали понять, что со свиным рылом не стоит соваться к благородным господам. К сожалению, это было сказано чрезвычайно вежливо и без тени оскорбления, но руки чесались, было желание кое-кого приласкать и дать хорошего пенделя чуть пониже спины.

Но нельзя, мне кое-кто ясно дал понять, что могут кое-что за мой нрав на лбу нарисовать, специальной краской. Это было сказано таким тоном, что я этим двум старикам поверил на слово. Да и в моём отряде уже красовался орк с нехорошей несмываемой надписью на лбу, его шаман наказал за сквернословие в отношение собственной матери. Так он теперь ходит, не снимая шлема, и искренне сожалеет о своих словах, да с нетерпением ждёт, когда снова приедет шаман и сведёт эту надпись. Хотя там всего-навсего написано, что сей человек (то есть орк) неуважительно относился к матери, и теперь каждая мать сочтёт своим долгом прочитать ему нравоучения.

Вот такие пироги с котятами, тут хочешь не хочешь, а задумаешься, прежде чем проявить характер. Теперь часто приходится думать, чтобы не нарваться на неприятности. Тут если не убьют, то старый шаман осуществит свою угрозу, и что будет пострашней, ещё неизвестно. Походу, старик взял надо мной шефство, и, в отличие от других орков, денег у меня не брал никогда.