Дмитрий Самохин - Цепные псы Россы [litres]

Хозяин предложил гостю идти первым, но тот отказался. Гореван понимающе ухмыльнулся, но смолчал.

Подвал, как обычно, свалка ненужных вещей. Когда Аркел включил свет, первым делом на глаза попался ржавый пробитый таз, сверху лежал большой топор, а к боку была прислонена игрушечная лошадка-качалка с облупившейся краской. В углу стояли ветхие книжные шкафы с выбитыми стеклами и покосившимися полками. На стенке одного из них красовалась вырезанная чем-то острым надпись: «ЗАНАВЕС».

– Зачем вы меня сюда привели? – насторожился Борис.

– Вы спрашивали про шурале. Я хочу кое-что рассказать и показать из истории этой многострадальной планеты, – Аркел открыл дверцу одиноко стоящего в стороне шкафа и вошел внутрь.

Магистр замер. Он не знал, безопасно ли идти за гореваном. Аркел высунулся из шкафа и позвал за собой.

Борис чертыхнулся и решительно шагнул в шкаф.

Они оказались в другой комнате, в центре стояло непонятное сооружение, похожее на спутниковую тарелку.

– Я думаю, что Прелат говорил вам, что мы пытаемся работать с летианами, переубедить их, настроить на позитив, на дружбу с нами, на то, что на планете мы можем жить вместе – она большая. И каждый разумный достоин жизни. Мы не опасны, – произнес Аркел.

– Прелат говорил, что он пытается убедить зло в том, что оно должно измениться. Извиняюсь за вольный пересказ, – скептически хмыкнул Магистр.

– Вы видели в нашем городе Плакальщиц? – осведомился Аркел.

– Да. Видел, – вспоминать о них почему-то не хотелось, способность читать сознание людей, подаренная Плакальщицей, уснула, навсегда или на время.

– Плакальщиц много, в определенное время они собираются вместе и выполняют обряд. Цель обряда – убедить летиан подружиться с гореванами.

– Как они могут это сделать? – слегка удивился Борис, разглядывая антенну.

– Во время обряда создается узко нацеленная программа, передаваемая на расстояние. Эта антенна улавливает ее и перенаправляет. В городе таких антенн десять. Таким образом создается поле, внутри которого активируется программа ментального очищения. Мы пытаемся менять летиан к лучшему, – гордо заявил Аркел.

Вот, стало быть, кто такие Плакальщицы… По сути, ментальное оружие, хоть при его использовании и не погибают разумные.

Борис улыбнулся. Разгадка лежала почти на поверхности, он мог дойти и своим умом.

– И как, получается? – поинтересовался он.

– Летиане пытаются нас глушить. В городе работают специальные глушилки, но у них несколько другой принцип. К тому же эти глушители из наших запасов, они созданы гореванами. А то, что создал один гореван, другой сумеет с легкостью обойти. Постепенно программа начинает работать, и все больше летиан переходят на нашу сторону. Успех пока скромный, но с каждым годом он становится более заметным.

– Вам не кажется, что зомбировать людей, пусть даже и таких гнилых, это не есть хорошо? Мягко говоря… – Борис пренебрежительно поморщился. – Ведь они не сами приходят к мнению о равноправии гореванов и летиан, вы их не убеждаете. Потому что убеждение – процесс свободный. Вы их программируете.

– Вы спрашивали о том, кто такие шурале, – напомнил Аркел, последняя реплика Магистра его разозлила. – Летиане захватывают гореванов и отправляют их в резервации, где у горевана есть два вида будущего. Первый вид, если гореван здоровый, его разберут на запчасти. Кому-то потребуется сердце, кому-то легкие, кому-то мочеполовая система. Так поступают с детьми и совсем юными гореванами. Другой путь ужасней…

– Что может быть ужаснее?! – удивился Борис.

– Горевана тщательно изучают, перебирают и изменяют. Из него, как из конструктора, собирают новое существо с одним определенным предназначением. Одним суждено таскать грузы и вкалывать на грубой физической работе. Это камнелобы. Другие предназначены для проведения тонких хирургических работ. Это секаторы. Третьи промывают мозги, это мозгоклюи. А кое-кто роет норы и устраивает забеги по ним. Это крысоноры.

Борис вспомнил сражение в туннеле под Чернавским лесом, маленьких юрких тварей с длинными лапами и узкими хищными мордочками, в которых с трудом, но угадывался гуманоидный тип.

– И все крысоноры – гореваны? – уточнил Борис.

– Не все. Есть гореваны, есть и летиане из числа несогласных, есть и искусственные создания – клоны. Весь свободный материал идет в работу.

– Это чудовищно.

– Вот таких существ и называют шурале. В них не осталось ничего разумного. Они просто узкоспециализированные животные-роботы. Шурале работают на урановых рудниках, добывают нефть и газ, работают на производстве. Шурале добывают и производят то, что потребляют летиане. Поэтому мы и хотим напасть на резервацию. Спасая вашего друга, мы спасем сотни гореванов, обреченных стать шурале.

Провал в земле выглядел неопрятно, с неровными краями, с вывернутыми наружу корнями кустов и дерна и холмиками земли возле него, точно здесь похозяйничал огромный крот размером с раскормленную на убой свинью из гарнизонного хозяйства. Рядом расстилалась целая поляна, поросшая кустарником с крупными синими ягодами ярлюги, лесной смерти. Одна такая ягодка валила насмерть медведя, но не причиняла никакого вреда дятлам и свестарефам, маленьким серым птичкам с красными крыльями и пушистым хохолками на голове. Они стаями вились над опушкой леса, заполненной летианами и машинами.

Провал оцепили солдаты в блестящих сапогах и с автоматами, нацеленными на дырку в земле. Было жарко, солнце припекало, но солдаты стояли в полной боевой выкладке, в тяжелых бронепанцирях, потели и негромко переговаривались, так чтобы старший не услышал.

– Скоро эти научники дырку обследуют? Задолбало стоять дуриком. У меня скоро яйца вкрутую сварятся прямо в штанах, – пожаловался Косяк и почесал ногу дулом автомата.

– Ты потише, а то сержант услышит, он тебе сразу яйца ампутирует, чтобы не мучился, – опасливо оглянулся на прогуливающегося в стороне командира Утконос.

– А по какому поводу такой кипешь? Что вообще тут за суета вокруг провала? – спросил Везунчик.

– Этот провал – вход в гореванский туннель. Вон там, напротив, корабль пришельцев упал, они, стало быть, за ними наблюдали, пока на них Цепные Псы не вышли, – разъяснил Медведь.

– Да, Псы еще те нюхачи. Их кто-нибудь видел вообще без капюшона? Говорят, жуть страшная, – поинтересовался Щербатый.

– Отвратное зрелище. Мне батя рассказывал как раз перед тем. Он видел мертвого Пса, когда сам служил. У того балахон был порван, и они с мужиками смотрели, пока их не разогнали. Тело у твари волосатое, точно у собаки или медведя. Голова ремнями кожаными перетянута, пасть распахнута и зубы точно клинья. Глазки маленькие, глубоко вдавленные в череп. Он говорил, что мертвяк смотрел, точно прицеливался куда впиться, – поведал Кудрявый.