Франсис Карсак - Том 4. Пришельцы ниоткуда

— Теперь от мисликов не должно остаться и следа, — тихо проговорил Берантон. — И от их планет тоже.

Суйлик увеличил изображение в сто раз, одновременно сменив фильтр. Весь экран заполнило кипящее огненное море. Вздымались и опадали гигантские волны, каждая величиной с несколько планет... Диаметр звезды уже превысил пределы ее старой солнечной системы, и все миры, которые она некогда озаряла, со всеми их горами, замороженными океанами, развалинами всевозможных человеческих культур и... мисликами, вернулись в огненные недра нового солнца.

— Нет, это уж слишком! Свет Небесный, ты дал слишком большую власть своим созданиям! — пробормотал молодой хисс, только что вошедший в сеалл.

Суйлик обернулся столь резко, словно его ужалила змея.

— Что значит — слишком? Ты что, предпочел бы увидеть погашенный мисликами Иалтар?

Юноша не ответил. То был единственный раз, когда я услышал, как хисс усомнился в «Древнем Пророчестве». И, словно по иронии судьбы, его одернул именно Суйлик, один из редких агностиков Эллы.

Безымянная звезда стабилизировалась. Время от времени над ней еще вздымались пылающие протуберанцы, но диаметр ее перестал увеличиваться. Пора было возвращаться, и мы ушли в ахун.

Когда Элла возникла на экранах, Суйлик передал сообщение об успехе экспедиции, поэтому еще до того, как мы проникли в атмосферу, нас встретил почетный эскорт из сотен ксиллов и «Тсалана», а на пирсе, возле которого опустился на воду гигантский ксилл, нас ожидал Совет мудрецов в полном составе. Впереди всех, на самом краю мола, появились три тонкие фигуры, размахивающие руками, — Ульна, Эссина и Бейшит. Весь берег, вся нижняя терраса, все прибрежные склоны были покрыты тысячами хиссов — первый раз я увидел на этой счастливой планете настоящую толпу. Когда мы выбрались на броню «Ссуинсса», грянул гимн, тот же самый, что я слышал в зале Совета миров на планете Рессан. И на сей раз даже я, тссемлянин, человек с красной кровью и неразвитыми мистическими способностями, был взволнован и тронут до слез. Ибо это была песнь освобождения сотен человечеств от угрозы Вечной Ночи, песнь сынов Света, перед которыми открывалось будущее без конца и края.

Сломленные усталостью и волнением, мы еле добрались до зала Совета. Суйлик приступил было к докладу, но Аззлем мягко прервал его:

— Нет, Суйлик, не надо. Технические подробности подождут до завтра. А сегодня просто расскажите нам, как все происходило.

Мы рассказывали по очереди. Нервный подъем помог мне подобрать нужные слова для того, чтобы передать весь ужас и отчаяние тех секунд, коротких секунд на поверхности мертвого солнца, когда я напрягал все силы, пытаясь поднять «замедлитель». Я предложил установить на куполе «Ссуинсса» подъемный кран или таль. И меня слушали так, как до этого не слушали никогда в жизни!

Потом мы с Ульной отправились домой. Целую неделю я приходил в себя и отдыхал. За эти восемь дней у нас в гостях, помимо Эссины и Суйлика, Бейшит и Сефера, перебывали все соседи, кроме того, из дальних мест слетелось множество хиссов, которых я видел вообще впервые. Мне пришлось повторять свой рассказ бесчисленное количество раз.

Вечером восьмого дня, когда я возвращался после купания, возле моего дома опустился реоб, выкрашенный в синий цвет, цвет Совета. Из него вышел Ассза и спокойно сказал:

— Слер, второй килсим готов!

И тогда начался для меня самый фантастический период жизни. План хиссов заключался в том, чтобы создать в проклятой галактике пятно света, систематически торпедируя мертвые солнца вокруг первой зажженной нами звезды. Мне пришлось участвовать еще в десятке экспедиций, но теперь все проходило уже легче: замедлитель поднимали краном, и мне оставалось только направлять его в отверстие и поворачивать. Однако по общему согласию, хиссы, синзу-ны и хр’бены предоставляли эту почетную роль мне, хотя при помощи крана с подобной задачей могла бы справиться любая женщина. Действительно, вскоре и женщины начали принимать участие в подобных экспедициях, пусть и утомительных, но уже не столь опасных, как военные экспедиции на планеты, захваченные мисликами.

Заводы на Марсе работали на полную мощность, собирая новые гигантские ксиллы. В четвертую экспедицию полетели три таких корабля. Начиная с десятой, их было уже семь, и во тьме одновременно вспыхнули сразу семь новых солнц. В одиннадцатую экспедицию отправились десять ксиллов, но вернулись только пять!

Этого рейда я никогда не забуду. Мы торпедировали громадное солнце и, несмотря на предельное напряжение антигравитационных полей, едва уцелели. Один хисс неосторожно приблизился к краю центральной площадки, где поле было слабее, упал на поверхность мертвого солнца и погиб у нас на глазах, раздавленный собственным весом, — мы даже не успели прийти ему на помощь.

Долгое время мы парили в Пространстве, ожидая взрыва. Кругом стояла кромешная тьма. Дело в том, что первое солнце мы зажгли чуть более шести месяцев назад, а расстояние между мертвыми звездами было в среднем раз в десять больше, поэтому свет сюда еще не дошел. Вместе с Суйликом, Ульной и Эссиной я находился в сеалле. Эссина была подавлена: погибший хисс, тело которого должно было исчезнуть в невообразимом взрыве, приходился ей дальним родственником. Мы молчали. Дежурный штурман монотонно, как заклинание, считывал показания приборов:

— Секан, сник. Тсенан, сник. Офан, сник...

Вдруг мы увидели, как он резко распрямился и уставился на один из циферблатов:

— Тсенан Мислик: сен, тси, серой, стелл, сидон...

Регистратор излучения мисликов подскочил с нуля до

пяти. Для хиссов оно становилось опасным начиная с седьмого деления, для хр’бенов — с шестого! Значит, где-то в Пространстве, вдали от всяких планет, еще оставались мислики. Уже одно это, само по себе, являлось новостью и угрозой.

Но на сей раз все обошлось — во всяком случае, для нас. Излучение быстро ослабело. А еще через несколько минут нас настигла световая волна: килсим снова сработал вовремя.

Через ахун мы вернулись на планету кайенов, где находился наш сборный пункт. На космодроме уже лежал гигантский ксилл Акейона. На другом краю огромного поля виднелся маленький космополитический городок, в котором проживали инженеры, обслуживающие ксиллы. Кайены относились к нам дружелюбно, но сдержанно.

Мы принялись ждать. Появились еще два больших ксилла; их капитаны пришли к нам с отчетом. Все было нормально. Мы зажгли уже пятьдесят солнц, но, как заметила Бейшит, по сравнению с миллиардами мертвых звезд проклятых галактик это было всего лишь слабой вспышкой в ночи.

Время шло. Настала ночь, ночь планеты Ссвфт. Шесть ксиллов не возвращались. Однако, пока не истекло резервное время, это нас не очень тревожило. Мы поужинали и легли спать. Утром над космодромом по-прежнему высились только четыре огромных купола наших ксиллов.