Франсис Карсак - Том 3. Львы Эльдорадо

— Поль, взгляни-ка, не осталось ли там какой-нибудь целой бутылки, да покрепче! Ей нужно выпить! А вы, парни, заканчивайте пока начатое! Вам, лярвы, даю пять минут на то, чтобы утащить кто что пожелает. По истечении этого времени мы всё здесь сожжем, так что кто не успеет, пеняйте на себя. Людвиг, позвони пожарным, пусть подъедут — вдруг огонь перекинется на соседние дома?.. А, ну вот! Возьмите, выпейте! Коньяк 2184 года! Из запасов хозяина заведения. Жаль, сгорит со всем остальным, но время уже поджимает. Давайте, скорее! Уносите раненых! Да, тех тоже, пусть они и не многого стоят, но все же это не повод поджаривать их заживо!

— Этот... мерзавец мог меня убить!

— Да нет! Ему бы не хватило смелости перерезать горло женщине. Я и сам не знаю, способен ли на такое, пока что еще не пробовал. Пойдемте!

— Что-то меня ноги не держат.

— Ладно, я вас понесу. Вперед! Дамы уже спустились? Гранаты есть при себе, Мойше? Приступай!

Он подхватил девушку могучей рукой под ноги, и она обнаружила себя прижатой к огромной груди, словно дитя.

— Доставлю вас в гостиницу. Все равно нужно разбудить дока Мёрфи, чтобы заштопал тех, кого подстрелили.

Он вышел, держа ее на руках. Свежий ночной ветер стегал лицо. На небе, среди множества звезд, сверкали две из трех эльдорадовских лун.

— Думаю, я уже смогу сама.

Приближалось завывание сирены.

— А вот и наши друзья-полицейские! Что-то они не спешили! Побежали, не хочу сегодня с ними встречаться.

Он пару раз дунул в свисток, не слишком, правда, громко, и припустил бегом по темным улицам, увлекая ее за собой. Изнуренная, она потеряла счет поворотам, спотыкаясь, падая на тротуар. Наконец она заметила яркую вывеску гостиницы «Мондиаль».

— Доброй ночи, мисс, или скорее — доброго утра, так как уже половина пятого. У вас небольшой порез на шее, останется забавный шрам, который вы сможете показывать друзьям: так и так, мол, однажды на Эльдорадо мне едва не перерезали горло! Это сущий пустяк, но вы ранку все же продезинфицируйте — возможно, «перо» Джонатана было не слишком чистым, он часто чистил им ногти. И если пожелаете поговорить со мной о делах, после одиннадцати я буду у себя в конторе.

Он растворился в ночи.

В одном из маленьких кабинетов полицейского участка дежурный офицер еще раз перечитал сообщение:

«Моя дочь Стелла Хендерсон прибудет на Эльдорадо на грузовом звездолете «Сириус». Она должна остаться целой и невредимой, чего бы это ни стоило. Вы лично отвечаете за ее безопасность.

Джон Хендерсон».

Подумать только, что его дочь провела эту ночь с Ла-прадом и его дикарями! Если старик когда-нибудь узнает...

Офицер меланхолично обдумал перспективу окончания своей карьеры на какой-нибудь богом забытой планете, еще худшей, чем Эльдорадо, и тяжело вздохнул.

Стелла проснулась около одиннадцати и долго еще лежала в постели, спрашивая себя, уж не приснилось ли ей все это, действительно ли она видела ночью, как люди убивают друг друга у нее на глазах. Легкая боль в шее напомнила ей о том, что она тоже едва не умерла несколько часов тому назад.

Она встала, приняла холодный душ, проглотила две таблетки гиперстена (для выздоравливающих, беременных и астеников, как говорилось на этикетке), оделась и, прежде чем спуститься к завтраку, сунула в карман другой игольный пистолет, на сей раз с красными зарядами.

Контора Лапрада находилась в паре минут ходьбы от гостиницы, на первом этаже большого серого здания. Табличка на двери гласила: «Лапрад и Игрищев. Геологическая консультация». Она позвонила, вошла, когда открылась автоматическая дверь, и тотчас же отпрянула: маленькую прихожую почти целиком занимал огромный лев. Он поднял массивную голову с куполообразным, в отличие от тех, что были у его собратьев, лбом, вытянул тяжелую переднюю лапу, на которой верхний, лишенный когтя палец казался ненормально развитым и в действительности был хватательным, и что-то прорычал. В глубине прихожей распахнулась еще одна дверь.

— Входите, мисс. Все в порядке Лео, это друг!

Лапрад ждал ее, сидя за большим деревянным столом.

На его лице не было и следа ночных боев, за исключением небольшого синяка на правой щеке. Его широкие плечи обтягивала синяя шелковая, с широко распахнутым воротом, рубашка, выгодно подчеркивавшая золотистую кожу.

— Присаживайтесь, мисс Стелла Хендерсон!

— Вам известно мое имя?

Узнать его было проще простого. Вы сами его оставили в книге регистрации вашей гостиницы. Впрочем, можно было обойтись и без этого. Я и так вас знаю, мисс Хендерсон, дочь Джона Хендерсона из ММБ.

Она вздрогнула, а затем сказала:

— Не стану этого отрицать. Но я рассталась с семьей.

— Неужели? Значит, это случилось совсем недавно.

Он вытащил из папки старый номер «Межпланетника» и протянул его девушке.

— Да, это случилось сразу же после того приема. Мой отец хотел, чтобы я вышла за Йохансена из Бюро пластических материалов. Я отказалась, разругалась с ним и ушла из дома. Старые друзья по университету нашли мне место в «Межпланетнике».

— И эта газетенка сразу же, чтобы вас продвинуть, заказывает вам большой репортаж? Вижу, у вас весьма влиятельные друзья. Правда, сюда вас отправили на грузовом корабле... Ну да ладно. От меня-то вам что нужно? Полагаю, я уже дал вам роскошный сюжет — «Ночные огни Эльдорадо», или что-нибудь в этом роде.

— Кстати, как так вышло, что вас все еще не арестовали?

— Меня? А за что?

— За нарушение общественного порядка, поджог, убийство...

Тераи вознес руки к небу.

— Законная самооборона, мадемуазель. Не мог же я позволить этому мерзавцу Гейлу перерезать вам горло. Я просто не мог допустить, чтобы на моих глазах убили мисс Хендерсон, дочь главного босса! Вы ведь можете засвидетельствовать, что до нашего захода в «Рай на Земле» серьезных инцидентов нигде не было, не так ли? Это у полиции, которая зависит от вашего отца, как всё здесь, кроме меня, Игрищева и Лео, это у полиции, получившей тайное, закодированное сообщение, в котором им приказывалось любой ценой защитить вас, могут быть неприятности. Похоже, вы все еще весьма дороги вашему отцу.

— Я его дочь.

— Правда, это сообщение немного опоздало...

— А вы-то это откуда знаете?

— У меня свои источники, хороший приемник, а мой друг Сташинек — великолепный криптограф... Гейла здесь не слишком любили, к тому же он обирал не только инженеров, но и простых изыскателей, и, если бы ему не были известны о многих из них кое-какие детали, позволявшие ему их шантажировать... А вообще, конечно, жаль, что этот бедняга Джонатан погиб в результате случайного пожара, произошедшего в его заведении. Но сам виноват — нечего держать у себя зажигательные гранаты, если не умеешь с ними обращаться!