Олег Борисов - Каппа

Через пятнадцать минут муть развеялась и сгрудившийся на палубе экипаж “Мамы Зубатки” в тишине начал снимать с головы береты и повязанные платки.

На песке валялись несколько кусков рыб, пара хвостов от угрей, кусок обжеванной ласты и перекошенная коробка воздушного аппарата. Ни человека, ни тритона не было видно. А насытившаяся акула, которая столь неожиданно поставила точку в представлении, медленно убралась подальше, утащив с собой что-то большое, периодически мотая башкой и оставляя после себя кровавые ошметки. Кого именно она успела вытащить из всеобщей свалки никто толком заметить не успел.

Всхлипнув, Перлита повернулась к капитану, сжимавшему в руках погасшую трубку:

– Ты знаешь закон! Мы обязаны ждать до следующего утра! Может быть, он все же найдется...

– Я знаю... Правда, без аппарата наш водяной уже бы всплыл кверху брюхом, но... Закон будет исполнен.

Подождав, когда девушка скроется по трапу в глубинах корабля, Ностро снова повернулся и попытался найти хоть какие-нибудь понятные следы от разыгравшейся под водой драмы. Мрачный как туча боцман рявкнул на столпившуюся команду:

– Что застыли? Моря не видели? А ну по местам! Расслабились, я погляжу...

Чуть позже он все же подошел к капитану и тихо спросил:

– Как думаешь, успели они до хижины пробиться?

– Не знаю, Гралл. Не знаю... Ласта и коробка вон где, а до ближайшего купола плыть и плыть. И посмотри внимательно, похоже на аппарате следы зубов. И одну из последних атак акула провела как раз с той стороны... Поэтому ждем до утра. Если тритоны появятся, все им расскажем. А потом поднимем якорь и домой...

Аккуратно выбив остатки табака Ностро еще раз глянул за борт, приказал назначенному смотрящему не расслабляться и медленно побрел к рубку. Вполне может быть, что они и вернутся в Лортано, но это уже не будет их домом. Неудачники никому не интересны. И пусть контракт на ремонт города не подписан, но о каких переговорах с тритонами теперь есть смысл говорить? Одна надежда, что они не посчитают капитана виновным в гибели соплеменника.

А водяной? Что поделать, такая судьба у каждого, кто уходит под воду. Ни один из них в своей постели не заканчивает короткий жизненный путь. Хотя Каппу все же жалко. Успел Ностро привязаться к веселому водолазу. Теперь будет грустный повод поднять рюмку-другую в память о хромоногом ушкуе.

Солнце не успело еще добежать до горизонта, а Перлита уже развила странную активность. Она долго гремела железом в мастерской, потом выбралась на палубу и спустила в воду два странных приспособления. Одно походило на длинный крюк, который девушка зацепила за леер, опустив свободное плечо вниз. Другое — чуть изогнутая трубка с корявым раструбом на конце.

По “посоху-переростку” Перлита регулярно постукивала, после чего прикладывала ухо к трубке и слушала. И так – уже почти час, чем вызвала тихую панику среди экипажа.

– Девка-то с горя совсем тронулась, – мрачный Гралл замер рядом с капитаном, разглядывая гремящего железками механика. — А нам еще назад добираться. Того и гляди, вслед за водяным сиганет. И кто за машиной следить будет?

– Вряд ли она с ума сошла, — засомневался Ностро, водя пальцем по мятым листам старой тетради. — Вроде как у ныряльщиков свои сигналы под водой есть. И стучат друг другу, если далеко и в мутной воде напарника не видно... Вон, я даже на посиделках с Таторе записывал.

Но закончить объяснения капитан не успел, потому что девушка застыла на мгновение, а потом закричала, перепугав летавших над кораблем чаек:

— Он жив! Жив! Я слышу его!

С неожиданной для его комплекции скоростью Ностро выскочил на палубу и вот они уже вдвоем водят пальцами по каракулям, пытаясь разобраться в списке команд:

— Так, два коротких, пауза, одиночный... Одиночный... А — вот, “в помощи не нуждаюсь”... Так, что мы ему простучим?

Покрутившись рядом с боссом, Гралл достал из-за пояса платок, встряхнул его и повязал обратно на голову. Затем покосился на сгрудившихся рядом матросов и проворчал, с трудом пряча улыбку:

– Чего опять без дела слоняетесь? Все нормально, нашего водяного никакой акуле не схарчить. Успел он в лягушачьем доме спрятаться. Вон, гремит снизу, отчитывается... Так что – за вечернюю приборку взялись, а то скоро наверняка гости пожалуют, а у нас тут свинарник...

Тем временем у него за спиной Перлита вместе с Ностро разбирали скупые сообщения из-под воды:

— Жив. Ранений нет. Напарник жив. Подъем завтра утром. Отбой...

Видимо, глубина действительно решила в этот раз не забирать Каппу. Потому что когда зубастая скотина хватанула висящий на спине ящик с фильтрационными пластинами, нагрудные ремни лопнули сразу же. Будь там брезент или не дай бог родной нейлон с прострочкой – так бы и утащила акула бедолагу куда подальше. А тут: оборудование старое, ремни из водорослей хранили как попало, вот и сдались первому же серьезному натиску. А дополнительный удар хвоста отправил водолаза с раненым тритоном прямиком к входу в жилище. Туда, в черный зев, первым и засунул Каппа бедолагу, а затем протиснулся следом и сам. Правда, напоследок одну ласту содрал с ноги кто-то из молодых зубаток, но хоть пальцы не отхватил.

Под куполом места было совсем чуть-чуть. Но все же удалось пристроить на сухом ровном полу тритона, усевшись рядом. Ровное зеркало воды на пару ладоней ниже в узком лазе. Слабое равномерное свечение шершавых стен. Небольшие коробки с округлыми углами. Из одной из них абориген с трудом достал кучу измахренных водорослей, комков меха и бутылки, сделанные из чего-то похожего на тыквы. Показывая пальцем пастух подсказал Каппе, как налить тягучую жидкость на импровизированные бинты, как лучше приложить мох и наложить повязки. Через десять минут замотанный наподобие мумии тритон уже снова лежал на полу, сипло дыша.

Виталий убрал в сторону очки с зажимом для носа, одинокую ласту и пояс с самодельными грузилами. Хотел было снова поупражняться в глухо-немом общении, но вздрогнул, услышав слабый чужой голос:

-- Я знаю ваш язык, ходил с торговцами... Ошибаюсь, слова путаю, но говорить и понимать могу...

Отлично. Еще одной проблемой меньше.

– Тебе поесть надо. Есть что?

– Там. Чага и вода с травами. Утром можно будет еще набрать, когда акхи уйдут.

– Акхи? Зубатки? Такие маленькие, кто напал сейчас?

– Да. Чагов вы приманили, акхи напали.

– Мы не специально, – вздохнул Каппа. – Наоборот, эта штука должна была зубаток, то есть акхов, прогнать. Кто знал, что они на запах соберутся.

Тритон оскалил в улыбке зубы:

– Вы всегда думать потом, после беды... Бак, туда ваш корм. Водой залить, настоять, воду за борт слить. Акхи уйдут... А так вы корм дали, чаги собрались, других позвали на обед. Расшумелись от радости на всю округу, акхи услышали и нас атаковали.