Дональд Маккуин - Заключенный на воле

Нэн для него потеряна. Человека, которого она любила, больше не существует, и она не питает ни малейшего интереса к тому, кто занял его место.

Лэннет так и уснул там, под деревом, повалившись набок и свернувшись калачиком. Его сны были пусты и бесцветны. Он проснулся, едва начало светать, зная, что ему что-то снилось, но не мог вспомнить, что именно.

В то же утро, несколько позже, Лэннет вместе с Мальтраном сидел за монитором воздушного шпиона, когда в комнату вошел боец и сообщил, что принц Дафанил требует присутствия Лэннета. Лэннет улыбнулся, услышав слово «требует», однако пошел. Дафанил ждал наверху. Нэн стояла рядом с ним. Лэннет заставил себя сосредоточить внимание на принце. Удивительно, но молодому человеку долгая «прогулка» пошла на пользу. На лицо его вернулся румянец, да и в целом принц выглядел окрепшим. Он тепло поприветствовал Лэннета, а затем сразу перешел к делу:

— Я расспрашивал людей о вас. Поскольку вы не капитан Лэннет, то я решил, что мне нужна хоть какая-нибудь информация. Говорят, что вы из Изначальной гвардии. Однако сложившееся у меня впечатление не соответствует этому. Мне сказали также, что с конкретной причиной вашего появления здесь связана какая-то тайна. Это наводит меня на сильные подозрения относительно причастности к делу моего папочки, однако мы не будем углубляться в данный вопрос. Суть состоит в том, что вы явно руководили всей операцией. Вы похитили меня, доктора Бахальт и этого мерзкого слизняка Марда. Вы предполагали использовать нас в качестве товара при сделке с Этасалоу. Это так?

— В общем-то, да, но…

Дафанил прервал его:

— Вы зря потратили время.

— Почему, ваше высочество? Вы считаете, что Этасалоу не пойдет на сделку?

— Конечно, он пойдет. А вот вы — нет.

На лице Лэннета отобразилась легкая насмешка.

— И вновь, ваше высочество, — почему?

— Не знаю.

Дафанил склонил голову набок, и Лэннету на миг показалось, что он смотрит на голографию императора в юности. Пристальный взгляд Дафанила был устремлен прямо в глаза Лэннету, однако когда принц заговорил, в его тоне сквозило лукавство, которого император Халиб никогда не позволил бы себе:

— Когда вы во время своего налета вступили в спор с Мардом, вы ничего не выигрывали, а проиграть могли все. Настоящий повстанец просто зарезал бы его. Доктор Бахальт и я стали бы всего-навсего еще одной парой случайных жертв. Мне кажется, что вы не лишены совести, и я не верю, что вы отдадите нас Этасалоу. А если вы попытаетесь это сделать… мы с доктором пообещали друг другу, что в этом случае мы покончим жизнь самоубийством. Доктор Бахальт видела, что происходит с людьми, переделанными ее дядюшкой. — Прежде чем произнести следующую фразу, Дафанил помолчал и искоса глянул на Нэн. — И какие бы слухи обо мне ни ходили, я не желаю, чтобы меня использовали против моего отца. Моего так называемого отца.

Лэннет улыбнулся еще шире:

— Чувствую, что у вас есть какое-то предложение.

— И, как мне кажется, очень неплохое. Несколько дней назад вы еще могли бы использовать меня в качестве товара, натравив Улласа на Этасалоу: ни один из них не допустил бы, чтобы я оказался под контролем у другого. Теперь такой возможности нет. За меня вы не получите от Этасалоу ничего, кроме обещаний, а закончится все вашей смертью, и то если вам повезет. Разрешите нам помочь вам. Я знаю кое-что о сражениях. Доктор Бахальт может оказать неоценимую помощь в лечении ваших раненых.

— При всем уважении к вам, ваше высочество, я не уверен в вашем боевом опыте.

— Я не солдат. Я принц. Я отлично владею мечом. Испытайте меня сами.

Вспомнив о лейтенанте-Помощнике, который умер от удара принца, казавшегося не более смертоносным, нежели оплеуха, Лэннет предпочел поверить Дафанилу на слово. Высказав это вслух, Лэннет добавил:

— Я не хочу подвергать вас риску, ваше высочество. По крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет безвыходной. Возможно, вы правы в отношении Этасалоу, но я должен выждать и посмотреть. Вы не упоминали, что ваш отец сделает со мной, если вы будете ранены, сражаясь за нас.

Принц Дафанил попытался улыбнуться. Смотреть на это было жалко.

— Ранен? Если я буду ранен, он не скажет ничего. Однако если я погибну в битве за вас, а вы останетесь живы, он сделает вас одним из величайших героев в истории всей империи.

Медленно, постепенно выражение лица принца изменилось, став жестким и насмешливым.

— Вы доказали, что способны учуять предложение. А как насчет возможности?

Громко рассмеявшись, Дафанил повернулся спиной к Лэннету и пошел прочь.

Глядя, как принц удаляется самодовольной походочкой, Лэннет едва не пропустил мимо ушей слова Нэн. Она говорила:

— …храните ваше медицинское оборудование? Я должна знать, что имеется в распоряжении.

— Туда.

Лэннет взял Нэн за руку. От этого прикосновения на него обрушилась лавина воспоминаний. После стольких месяцев тьмы и безнадежности она здесь. Он может прикоснуться к ней. Женщина, которую он любит. Лэннет больше не мог ей лгать. Он сказал:

— Это я. Это на самом деле я. Они прооперировали мое лицо, изменили отпечатки пальцев…

Нэн с отвращением выдернула у него руку и отшатнулась.

— Вы даже не знаете о нем ничего. Он не стал бы торговать людскими жизнями. Или душами. Не смейте прикасаться ко мне!

— Мне пришлось сказать им, что ты нужна мне для сделки. Как еще я мог заставить их помочь мне освободить тебя? С тех пор, как я прибыл сюда, я только об этом и думал. А все остальное я просто был вынужден делать.

— Император послал вас обучать мятежников, чтобы они свергли правителя, настолько деспотичного, что его люди и мечтать не могут бороться против империи? Вы оскорбляете мои чаянья, вы оскорбляете мой ум. Вы подлы настолько же, насколько тупы!

— Меня послали сюда не затем, чтобы обучать кого-либо. Предполагалось, что эти люди помогут мне в исполнении порученного мне дела. Но они заявили, что, если я не буду обучать их бойцов, они отдадут меня Этасалоу. Я решил, что мой единственный шанс спасти тебя — это обучить их, а затем использовать. Это сработало. Ты свободна.

— Вы сами признали, что я — всего лишь ценное имущество. Вероятно, все мы погибнем. Я поняла то, что было сказано вчера ночью относительно военных планов моего дяди. Пусть кто-нибудь покажет мне медицинское оборудование. Держитесь от меня подальше. Меня тошнит от вашей лжи.

— Нэн, прошу тебя… — Лэннету хотелось протянуть к ней руки, но он подавил этот порыв. — Вспомни одностороннюю камеру. Мы говорили о детях, о том, чтобы у нас с тобой был свой дом… Мы шутили, что поскольку мы оба знакомы с императором, то не поможет ли нам это знакомство обосноваться на Атике. Мы провели бы свой медовый месяц в горах, и все в Коллегиуме лопнули бы от зависти… Откуда я могу это знать, если я не Лэннет?