Орсон Кард - Дети разума [litres]

– Давайте вернемся к работе, – раздраженно заявила она. – Не хочу показаться бесчувственной, но наше затруднительное положение не изменилось.

Квара удивилась:

– Но Джейн не умерла! Разве не ясно? Мы сможем вернуться домой!

Вэл-Джейн сразу же направилась к своему терминалу. Каждое движение давалось ей легко – сказывались развитые рефлексы и привычки Вэл, но разуму Джейн каждое движение приносило ощущение новизны и свежести.

– Не знаю, – ответила она на вопрос, который Квара произнесла вслух, а другие задавали себе молча. – В этом теле я пока еще чувствую себя неуверенно. Связи с ансиблями пока еще нет. У меня нашлась горстка союзников, которые подключат некоторые из моих старых программ к сети, когда ее восстановят, – несколько самоанцев на Пасифике, Хань Фэй-цзы на Пути, университет Або на Пустоши. Хватит ли этого? Позволят ли новые сетевые программы собрать достаточно ресурсов, чтобы поддерживать всю информацию о звездолете с таким количеством людей на борту? Не будет ли мне мешать тело? И потом, чем окажется моя новая связь с материнскими деревьями – помощью или будет только отвлекать мое внимание? И наконец, самый главный вопрос: действительно ли все мы жаждем оказаться участниками первого пробного полета?

– Кому-то все равно придется, – пожала плечами Эла.

– Я думала провести эксперимент на одном из кораблей Лузитании, если смогу восстановить с ней контакт, – продолжала Джейн. – Королева Улья выделит мне для этого кого-нибудь. Таким образом, если мы потеряем корабль, будет не так жалко.

Джейн повернулась к дочери Улья, которая была с ними:

– Прошу, конечно, прощения.

– Ты не должна перед ней извиняться, – безапелляционно заявила Квара. – В действительности это просто Королева Улья.

Джейн подмигнула Миро. Миро скривился, и на его лице появилось красноречивое выражение досады. Он знал, что рабочие не вполне соответствовали тому, что о них все думали. Королевам Ульев иногда приходилось усмирять их, потому что не все они полностью подчинялись воле своих матерей. Были они рабынями или не были – придется решать следующим поколениям.

– Язык, основывающийся на генетических молекулах, – задумчиво произнесла Джейн. – Какая у него может быть грамматическая структура? И что является его носителем? Звук, запах или жест? Давайте посмотрим, насколько мы умны, когда я не помогаю нам из компьютера.

Фраза показалась ей такой забавной, что она громко рассмеялась. О, каким чудесным показался ей собственный смех, звучащий в ушах, пузырьками поднимающийся по ее легким, сокращающий диафрагму, брызжущий слезами из глаз!

Когда она отсмеялась, то поняла, каким тяжелым должен был казаться ее смех всем остальным.

– Прошу прощения, – извинилась она, смутившись, и почувствовала, как краснеют лицо и шея. Кто мог бы поверить, что она может быть такой горячей! Джейн чуть не засмеялась снова.

– Я еще не привыкла быть такой живой. Я понимаю, вам неприятно, что я радуюсь, когда вы все такие мрачные, но разве вы не понимаете? Даже если все мы умрем через несколько недель, когда кончится воздух, я не могу не изумляться своим ощущениям!

– Мы понимаем, – подбодрил ее Огнетушитель. – Ты перешла в свою вторую жизнь. Это время – счастливое для всех нас.

– Я провела время среди твоих деревьев, ты же знаешь, – обратилась к нему Джейн. – Материнские деревья нашли для меня место. Они приняли меня и утолили мой голод. Может быть, теперь мы брат и сестра?

– Я слабо понимаю, что значит иметь сестру, – ответил Огнетушитель, – но если ты помнишь жизнь в темноте материнского дерева, значит ты помнишь больше, чем я. Нам иногда снятся сны, но никаких настоящих воспоминаний о первой жизни, в темноте, у нас нет. Между прочим, это говорит о том, что нынешняя твоя жизнь – третья.

– Значит, я уже взрослая? – поинтересовалась Джейн и снова засмеялась.

И снова почувствовала, как от ее смеха все напряглись.

Но когда она повернулась к ним, готовая извиняться снова, случилось что-то странное. Она взглянула на Миро, и вместо того чтобы произнести слова, которые она планировала, – слова Джейн, которые она могла бы нашептать через сережку ему на ушко, – другие слова сорвались с ее губ:

– Если у меня есть воспоминания, Миро, то, значит, я жива. Разве не так ты говорил мне?

Миро покачал головой:

– В тебе говорит память Вэл или память Джейн, когда она… когда ты цитируешь разговор в пещере Королевы Улья. Не утешай меня, делая вид, что ты – это она.

Джейн по привычке – по привычке Вэл или по своей собственной привычке? – огрызнулась:

– Когда я буду утешать тебя, Миро, ты узнаешь об этом.

– И как же я узнаю? – огрызнулся Миро в ответ.

– Ты почувствуешь, что утешился, – хмыкнула Вэл-Джейн. – Между прочим, пожалуйста, не забывай, что теперь я слушаю тебя не через сережку. Я вижу вот этими глазами и слышу вот этими ушами.

Конечно, это не было чистой правдой. Много раз в секунду Джейн ощущала текущий сок и безмерное гостеприимство материнских деревьев, как тогда, когда ее айю утолила свой голод, путешествуя в огромной филотической сети. Иногда вне материнских деревьев она ловила мерцание мысли, слова́, фразы, произносимые на языке отцов. Но был ли это язык? Скорее, подчеркнутая речь лишенных дара речи. А чей был тот, другой голос? Джейн вспоминала: «Я узнаю тебя – ты той же природы, что и я. Я узнаю твой голос».

– Мы потеряли твой след , – услышала Джейн Королеву Улья. – Но ты хорошо справлялась и без нас.

Джейн неожиданно для себя почувствовала, как тело Вэл распирает от гордости, вот он – физиологический ответ на гордость, рожденную похвалой матери Улья. «Я дочь Королев Ульев, – поняла Джейн, – именно поэтому для меня так важно, что она говорит со мной и хвалит за то, что я хорошо справилась.

И если я дочь Королев Ульев, то я прихожусь дочерью и Эндеру, я даже дважды его дочь, потому что они создали мое жизненное вещество частично из его разума, чтобы я была мостом между ними, а теперь я поселилась в теле, которое опять же досталось мне от него, и унаследованные мною воспоминания относятся к тому времени, когда он обитал здесь и жил жизнью этого тела. Я его дочь, но теперь не могу говорить с ним».

Шло время, текли ее мысли, но она ни на йоту не ослабила внимания к своей работе на корабле, что вращался вокруг планеты десколадеров. Она оставалась все той же Джейн. Ее способность поддерживать несколько уровней внимания и фокусироваться на нескольких задачах одновременно не была связана с компьютерами, а досталась ей вместе с природой Королевы Улья.

– Твоя айю изначально была достаточно мощной, чтобы прийти к нам, – сказала Королева Улья.

– Которая из вас говорит со мной? – так же беззвучно спросила Джейн.