Грэм Макнилл - Я – Менгск [litres]

Во всяком случае, большую часть личного времени Арктур теперь проводил с дочерью Пастера. Ангусу удалось поговорить с сыном только вчера за завтраком, когда он, несмотря на предупреждающие взгляды Кэтрин, поднял тему о планах Арктура на будущее.

– Я еще не решил, – ответил Арктур, и политические инстинкты Ангуса подсказали, что это отговорка.

– Я мог бы организовать собеседование с Нестором Юргенсом, – невозмутимо произнес Ангус. – Он руководит одним из моих станочных заводов в Фейрстензе. Он хороший человек. Ты можешь многому у него поучиться.

– И чему мне хотелось бы поучиться у директора завода? – спросил Арктур.

– Нестор не просто директор завода, – ответил Ангус, раздражаясь неблагодарностью сына. – Все мои руководители эффективно ведут дела. Они и исполнительные директора, и финансовые менеджеры в одном лице, хотя, конечно, отчитываются передо мной. Тебе уже восемнадцать, и ты должен быть в курсе, как преуспеть на промышленном рынке. Кроме того, у тебя есть необходимый багаж навыков, которые потребуются, если ты настроен идти по моим стопам.

– По твоим стопам? – злобно прошипел Арктур. – У меня собственные планы.

– Я думал, ты еще не решил, чем хочешь заниматься.

– Допустим, решил.

Арктур не продолжал, но Ангус ждал ответа.

– Собираешься томить нас неизвестностью?

– Вы обо всем узнаете, – ответил Арктур, и его тон совсем не понравился отцу. После выходки Арктура на вручении дипломов Ангус удостоверился в том, что мозг сына может работать совершенно не так, как надо.

На этом Арктур извинился и вышел из-за стола. Только то, что Дороти размазала свой завтрак из хлопьев по скатерти, удержало Менгcка-старшего последовать за сыном и узнать, в чем дело…

Ангус отогнал мысли об Арктуре, когда Кэтрин сжала его руку.

Он повернулся к ней и поцеловал в щеку – толпа неистовствовала.

Супруги шли по Парадной улице, приближаясь к Форуму, здание которого буквально манило к себе сверкающей белизной и красотой. Высокая фигура в красной тоге встречала чету Менгск на верхних ступенях парадной лестницы. Ангус улыбнулся, узнав Леннокса Крейвена, генерального консула Сената и человека, который официально приветствует народного избранника.

– Должно быть, для него это просто убийственно, – произнес Ангус, – необходимость лично меня приветствовать.

Кэтрин могла не уточнять, кого имел в виду супруг. Она улыбнулась.

– Уверена, так и есть. Но мне его ни капельки не жалко.

Ангус услышал в голосе жены сталь. Он знал, что Кэтрин более чем уверена, что именно Крейвен подослал убийц на летнюю виллу. И скорее всего, она права. Но без доказательств в публичных обвинениях не было смысла.

– С удовольствием посмотрю, как покорежит этого ублюдка, – ответил Менгск супруге.

– Аккуратней, дорогой, – предостерегла Кэтрин, приветственно махая толпе. – На тебя смотрят десятки голокамер, и случится конфуз, если кто-то прочитает по губам то, что ты сейчас говоришь.

– Точно, – сказал Ангус. – Как всегда ты ветерок, утихомиривающий мою бурю.

– Такова моя доля, – улыбнулась она. – Только проследи за тем, что его точно покорежит.

Леннокс Крейвен не имел привычки выказывать свои эмоции на публике, однако, наблюдая за дефилирующим к нему довольным Ангусом Менгском, едва мог скрывать гнев.

Облаченный в аналогичную Менгсковой красную тогу, Крейвен тешил себя мыслью, что пусть он не выглядит столь внушительно и впечатляюще, как заклятый враг, зато никогда не стремился выставить себя выходцем из народа.

Генконсул точно знал, что публичная репутация Менгска слеплена по тем же самым лекалам, что и у любой звезды шоу-бизнеса, каких UNN круглосуточно транслировала по каналу знаменитостей. Менгск претендовал на роль поборника простонародья, выступая против неких «несправедливостей» Конфедерации, но разве он не поимел выгоды от деяний Совета Тарсониса? И разве не был Менгск богатым благодаря тому самому аппарату, который он так воодушевленно атакует гневными тирадами в Форуме и непрерывными интервью на UNN?

Нет, Леннокс Крейвен насквозь видел истинное лицо Ангуса Менгска. Но самым возмутительным было то, что сегодня ему приходится стоять здесь и разыгрывать комедию – словно он и Менгск лучшие друзья.

Его тошнило от этого.

Ни за взятки, ни за бывшие одолжения он не смог предотвратить того, что Ангус захватит сердца и умы людей, а также получит право выступать на закрытии сессии. Совет более чем настойчиво «рекомендовал»: Ангус Менгск должен молчать. Если в пространстве Конфедерации появится публичная информация о том, что один из ее самых богатых и избалованных миров настроен против существующего порядка, то не за горами время, когда другие колонии последуют его примеру.

Этого никак нельзя допустить.

Заказчик требовал результатов, а Леннокс Крейвен ничем не мог похвастаться.

Тысячи и тысячи людей заполнили улицы. Крейвен не помнил, когда собиралось столько народа, чтобы посмотреть на шествие сенаторов к Форуму. В памяти всплыл тот год, когда для заключительной речи избрали его самого, и как его душила обида из-за людского безразличия к его персоне. Поэтому сегодня на фоне популярности Ангуса генконсул чувствовал себя так, словно его изваляли в грязи.

Он приосанился, когда Ангус с супругой подошли к широкой лестнице, ведшей к входной колоннаде и огромным черным дверям, за которыми находился главный зал заседаний.

Ангус обернулся к приветствующим его людям и поднял руки вверх, словно принимая их идолопоклонство. Новая волна ликования прокатилась по толпе. Затем народный избранник взял супругу под локоть, и чета приступила к подъему по парадной лестнице.

Крейвен видел, как в глазах Менгска плещется самодовольство, и молился, чтобы негодяй споткнулся и упал, – быть может, тогда напыщенное высокомерие сползет с его лица. Но Ангус благополучно достиг вершины. Крейвен, натянув на лицо маску, приличествующую умудренному сенатору, и с дежурной улыбкой приготовился приветствовать Менгска, как одного из самых дорогих ему людей.

– Ангус Менгск, вы привели с собой целую толпу, – сказал он вместо приветствия. – Кэтрин, ты выглядишь изумительно. Как всегда, я рад тебя видеть!

Кэтрин присела в реверансе.

– Спасибо, Леннокс.

Ангус Менгск шагнул вперед с раскрытыми объятиями, и улыбка Крейвена дрогнула.

«Упаси господи! Этот человек желает обняться?»

Толпа ревела, и Крейвен знал, что он будет играть в эту дружескую шараду. Он поднял руки, и Менгск обнял его сокрушительной медвежьей хваткой. Генконсул неловко похлопал по спине Ангуса в дружеском жесте, надеясь, что этого будет достаточно.