Георгий Лопатин - Защитник Руси [litres]

Первым делом в полевых кузницах, что имелись при каждой рати, из запасных наконечников сделали простейшие сверла для льда, вот ими и бурили лунки. Для чего к палке, на которую насаживался этот наконечник-сверло, привязывали веревку, делали несколько витков вокруг нее, и два человека попеременно тянули ее на себя, в то время как третий человек с помощью небольшого приспособления этот бур с силой прижимал к поверхности.

Так что навертеть огромное количество лунок под углом, в которые просто вставляли заостренные колья, не составило особого труда.

– Теперь осталось спровоцировать татаро-монголов на атаку… – пробормотал царь Юрий, прекрасно понимая, что это, пожалуй, самая сложная и рискованная часть его плана.

Ведь надо быть совсем дебилом, чтобы не понимать, что тебя сюда специально заманили, а значит, ты по определению находишься в проигрышном положении.

В идеале было бы сделать несколько замаскированных засад, чтобы монголы, пробившись через колья, вышли на нее, но на такое уже не оставалось времени и сил.

Один из методов провокации – нанесение сильного урона армии противника, чтобы тот, взбесившись от потерь, пожелал немедленно наказать врага. И такая возможность была.

– На взлет! – прозвучала команда незадолго до заката, когда татаро-моголы прекращают броуновское движение по лагерю, готовят пищу и вообще готовятся к отдыху.

Всадники начали постепенный разгон, буксируя за собой небольшие санки, на которых лежал дельтапланерист с грузом в виде десятилитрового бочонка. Можно, конечно, с помощью ракетных ускорителей, как при взлете с ладьи, но зачем тащить в такую даль лишний груз, когда можно вот так, тем более что без ускорителей все равно не обойдется.

И вот первые «ангелы смерти», пусть не слишком уверенно, взмыли в воздух, чтобы через какое-то время посеять на земле смерть, боль и страдания тем, кому погибнуть сразу будет не суждено.

Да, летать зимой на дельтаплане из-за отсутствия восходящих потоков сложно, но все же можно, для чего нужен умеренный ветер, в потоке которого можно маневрировать, а уж если есть двигатель, то и вовсе нет пробоем. А двигатели имелись.

Вот заработали движки, и от дельтапланов потянулся густой дымный след, а сами дельтапланы, прибавив скорости, начали уверенный набор высоты и встали на боевой курс. Без малого тысяча «ангелов смерти» понесла свой груз.

Их заметили, не могли не заметить. Началась паника, татаро-монголы стали метаться по лагерю, но было уже поздно, «ангелы смерти», разрушив свой излюбленный строй «крест», пошли на боевой заход, и вскоре буквально сплошным ковром посыпались бомбы. Специальные эскадрильи метили исключительно по шатрам командного состава. Опознать их было легко за счет специфических бунчуков – этаких монгольских штандартов.

Бомбы были весьма непростые.

Иван Всеволодович, этот пироманьяк, сумел создать вполне надежно срабатывающую бомбу объемного взрыва, широко известную как вакуумная. Вот такие боезаряды и начали рваться над вражескими лагерями.

Бочка со специальной горючей смесью за счет шнура, тянущегося от нее к дельтапланеристу, срабатывала на нужной высоте за счет того, что натянувшаяся веревка приводила в действие терочный запал, что приводило к детонации порохового заряда, а это в свою очередь распыляло состав. Он в свою очередь почти мгновенно воспламенялся за счет подрыва микрозарядов, использующихся в фейерверках.

В общем, получился такой вот огненный фейерверк. Даже со стороны это выглядело впечатляюще и страшно, казалось, что выжить в тех условиях невозможно.

Те, кто наблюдал сию огненную феерию, истово крестились.

Хан Котян вообще забыл, что он христианин, и молился каким-то своим духам.

Отбомбившиеся «ангелы смерти» поспешили вернуться на свою территорию, потому как ракетные двигатели давно отработали, и их сбросили, авось еще кого пришибет своим весом.

– В атаку!

На деморализованный лагерь противника стала накатывать русская и половецкая кавалерия.

Тут и там горели сдутые ударными волнами палатки и просто люди, из-за чего в воздухе стоял смрад горелого человеческого мяса. Ведь татаро-монголы были облачены в хлопковые халаты, о которые они вытирали жирные руки. Хлопок и жир… в общем, трудно представить более огнеопасное сочетание.

Так что если человек не погибал от самого взрыва, будучи лишь оглушенным, все-таким мощность бомб объемного взрыва оставляла желать лучшего, да и далеко не все они сработали так как надо, то воспламенившаяся одежда делала свое дело.

Всадники пока скакали по этому филиалу ада, сами охренели от ужаса, но, тем не менее, все же добрались до более-менее уцелевших врагов и врубились в них, круша всех направо и налево.

Но вот монголы взяли себя в руки и начали оказывать сопротивление.

– Отступаем!

Русские и половцы повернули лошадей, и за ними даже начала разворачиваться погоня, но тут глухо прозвучал сигнал монгольского рога, и татаро-монголы дисциплинированно стали замедляться, так и не выйдя на лед Волги.

– Не получилось… – досадливо поморщился царь Юрий.

Потери от налета оказались ужасающими. Осталось только уточнить истинное число.

– Сколько? – с плохо скрываемым бешенством прохрипел Батый.

Сам он выжил за счет того, что покинул свой шатер ради традиционного общения с простыми воинами. Так нарабатывалась дополнительная популярность в низовой среде, чем не брезговал в свое время его великий дед и что помогло ему при захвате и удержании власти.

Батыю это вроде как и не требовалось, но всякое могло случиться, братья – они такие братья, особенно когда речь идет о двоюродных, кто пусть и в теории, но мог бросить ему вызов, особенно если случится какая-то неудача, а воинская удача весьма переменчива, и лишний камешек на весах в свою пользу в виде личной преданности в низовой среде иметь всегда необходимо.

– Больше десяти тысяч, – опустив глаза, ответил темник Бурундай.

Именно этот военачальник в данный момент занимался всеми делами, так как Субэдэй попал под удар «ангелов смерти». И вот ведь какая усмешка судьбы, телесно старый военачальник практически не пострадал, но старость все же сказалась самым поганым образом, отразившись на сердце сильным ударом, и тот лежал беспомощным.

Хан прикрыл глаза. Он вот так просто лишился целого тумена. Даже больше. Очень уж много сильно обгоревших, что еще долго будут полностью небоеспособны.

Но и это еще не все. Помимо своего лучшего военачальника, что вышел из строя, оставалось надежда, что это все же временно, Батый потерял всех своих родных братьев, сильно перепивших кумыса, так что охрана даже не смогла с ними сразу совладать. Эти тушки, практически не поддающиеся кантованию, требовалось посадить на коней, при этом каждое мгновение на счету…