Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Но вы потребовали, чтобы он отправил их? — настаивал Кахнир, и Диннис позволил выражению чрезмерного терпения пробежать по его лицу.

— Конечно, я сделал это, Жасин, — ответил он. — Я отправил первоначальный запрос через семафор в Кланир более двух месяцев назад, как мы все договорились, чтобы передать их морем через Котёл. Очевидно, я не мог вдаваться во все подробности в семафорном сообщении, но отец Матайо послал более подробный запрос с виверной в тот же день, и оно достигло Кланира всего лишь пять дней назад. Мы также уведомили юриста сэра Ховерда в Зионе о наших требованиях и сообщили ему, что мы передали запрос его клиенту.

— «Два месяца назад» не слишком большой срок, чтобы любые документы прибыли из таких далёких мест, особенно в это время года, учитывая бури, которые бывают в Котле каждую осень, — заметил Кахнир подчёркнуто нейтральным тоном, и Диннис показал своему собрату-прелату зубы в том, что можно было бы назвать улыбкой.

— Верно, — сказал он почти ласково, — С другой стороны, сообщение было отправлено более двух месяцев назад, что кажется более чем достаточным временем для того, чтобы Жеральд передал мой запрос сэру Ховерду и для того, чтобы сэр Ховерд ответил. И для того, чтобы почтовый корабль из Черис вернулся обратно в Кланир, хорошая была погода или нет, по крайней мере с семафорным сообщением, чтобы предупредить нас, что документы, о которых идёт речь, уже в пути. Фактически, я уже успел обменяться с Жеральдом сообщениями по другим темам за тот же промежуток времени, так что я уверен, что почтовые суда выживают при переправе, несмотря на любые осенние шторма.

Кахнир выглядел так, словно у него появился соблазн резко ответить. Но даже если он и выглядел таким, он подавил это искушение. Рейно и Миллир только кивнули, и Диннис спрятал ухмылку.

Он часто считал личное благочестие Кахнира слегка утомительным, хотя признавал, что оно в чём-то выделяло его в Храмовой иерархии. Разумеется, он был не один такой, но большинство архиепископов и викариев, занятых в управлении Божьими делами были слишком заняты для таких простых пасторальных фокусов, которые предпочитал Кахнир.

Диннис был готов признать, что это было даже более верно в его случае, чем во многих других. Вряд ли это было иначе, ведь Черис была так далеко от Зиона и Храма. Архиепископство Кахнира было вдвое ближе, однако, если быть честным, большинство из этих утомительных миль до Ледяного Сердца шли по суше, и Кахнир совершал не один, а два пастырских визита в год. Но он мог также совершать эти путешествия, не будучи полностью без связи с Храмом. Благодаря цепочкам семафоров между Хевеном и Ховардом, поддерживаемых Церковью, время обмена сообщениями между Ледяным Сердцем и Храмом составляло меньше трёх дней.

Диннис иногда задавался вопросом, не может ли часть неприязни Кахнира быть связана с различиями между их архиепископствами. Он знал, что по крайней мере отчасти, вражда между ними идёт от того, что Кахнир был сыном мелкого доларского дворянина, в то время как Диннис был сыном архиепископа и внучатым племянником великого викария. Кахнир не входил в традиционные великие церковные династии, которые веками властвовали в Храме, и он, казалось, никогда особо не понимал, как династии играли в эту игру.

Эта игра, как хорошо знал Диннис, объясняла, почему он заполучил Черис, а Кахнир… не получил. Несмотря на показное благочестие прелата, он не был лишён честолюбия, иначе он бы никогда не получил рубиновое кольцо епископа, не говоря уже о его нынешнем звании, к тому же архиепископство Кахнира было простой провинцией Республики Сиддармарк, в то время как архиепископством Динниса было всё Королевство Черис. Возможно, этот факт действительно объяснял враждебность Кахнира, хотя Диннис и сомневался в этом в более спокойные моменты. Скалистое, горное Ледяное Сердце было едва ли в четверть размера самой Черис и мало населено по сравнению с остальной частью Хевена, но в нём, вероятно, было почти столько же жителей, сколько во всём королевстве.

«Однако оно», — подумал он самодовольно, — «не имеет и десятой доли того богатства».

Хевен и Ховард были основными земельными территориями Сэйфхолда, и Лангхорн и его соратники-архангелы насаждали тут человечество гораздо гуще, чем где бы то ни было. Даже сейчас восемь из десяти жителей Сэйфхолда, а, возможно, даже девять из них, можно было найти там, поэтому было неудивительно, что внимание Матери-Церкви было полностью сосредоточено на них. Длинные цепи семафорных станций, тянущиеся от Зиона во всех направлениях, позволили Храму наблюдать за его широко раскинувшимися архиепископствами, епархиями, соборами, церквями, конгрегациями, мужскими и женскими монастырями, и церковными усадьбами, а также интендантами, назначенными в различные светские суды, парламенты и собрания. Эти семафоры принадлежали Матери-Церкви, и, хотя она разрешала их использование светскими властями, это использование всегда было при наличии возможности. И не один князь, король или правитель обнаруживал, что «возможность» могла быть весьма ограничена для любого, кто раздражал его местных церковных начальников.

Но даже Мать Церковь не могла установить семафорные станции посреди моря, и поэтому единственным способом общения с такими далёкими землями, как Черис, или Лига Корисанда, или Чизхольм, оставались в конечном итоге корабли. А корабли, как давно обнаружил Диннис, были медленными.

Дополнительная цепочка семафоров была расширена через Вороновы Земли и Чизхольм, на другую сторону Марковского моря, но даже там сообщения должны пересекать Пролив Бурь, водный промежуток почти в двенадцать сотен миль между семафорными станциями на Катящейся Голове и Железном Мысе. Это позволяло Жерому Винситу, архиепископу Чизхольма, обмениваться сообщениями за семнадцать дней, но у Динниса ситуация была много хуже. Требовалось всего шесть дней, чтобы сообщение дошло из Храма на станцию семафоров Кланир в южной части Сиддармарка, но затем ему приходилось пересечь более трёх тысяч морских миль, чтобы добраться до Теллесберга. Что, разумеется, означало, что любому из его сообщений в среднем требовалось двадцать пять дней — пять пятидневок — только для того, чтобы добраться до его епископа-исполнителя.

Однако в действительности поездка из Храма в Теллесберг занимала два месяца… в одну сторону. Это объясняло, почему Диннис просто не мог покинуть Зион и Храм больше, чем на одну пасторскую поездку в год, обычно поздней осенью. Это позволяло ему покинуть Храмовые земли до того, как пролив Син-у покроется льдом и ему провести ледяную зиму Храма в Черис, которая была в трёхстах милях ниже экватора в южном полушарии. Лето в Теллесберге было намного приятнее, чем зима в Зионе! И, конечно, такое расстояние от Зиона (и Храма) также объясняло, почему такие земли — как та же Черис, если на то пошло — были временами намного больше беспокойными, чем те, которые были ближе к Зиону.