Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Они захватили северный проход?

Герцог Чёрной Воды посмотрел на капитана Мирджина с недоверием.

— Так говорят сигналы, Ваша Светлость, — натянуто ответил флаг-капитан.

Чёрная Вода отвернулся, глядя сквозь огромные окна кормовой каюты пока его мозг пытался осмыслить сообщение Мирджина. Север? Как удалось Кайлебу — а это мог быть только Кайлеб — прийти к нему с севера, когда Хааральд так упорно цеплялся за южные позиции? И как он мог пройти сквозь цепь пикетов Чёрной Воды незамеченным? Какой демон помог ему приплыть так вовремя? И приплыть точно на рассвете?

Он сжал челюсти и злобно затрясся. Как будто это имело значение. Всё, что имело значение — что он мог с этим сделать.

Его мозг снова начал функционировать, перебирая возможности и варианты.

Самый первый доклад об обнаружении поступил с одного из кораблей в его самой западной колонне. Это означало, что Кайлеб тоже был к западу от него, либо спустился по ветру с северо-запада. Учитывая ограничения его системы оповещения, Чёрная Вода не мог быть точно уверен, а это имело значение.

Часть его настаивала, что Кайлеб не мог прийти к нему с севера, так же, как и с запада, от объединённого флота. Никто не может иметь так много военной удачи! Но, опять же, в первую очередь никому кроме него не хватило бы удачи прийти прямо к нему вот так.

В любом случае, Кайлеб сначала должен был ударить по изумрудцам Мандира, и ударить по ним сильно. Это было почти полной неожиданностью, и должно было вызывать панику. Мандир не был трусом, как не были и большинство из его капитанов, но Чёрная Вода почувствовал мрачную уверенность, что он полностью потеряет одну из колонн Мандира, как минимум.

«Вопрос заключается в том», — подумал он, — «попытаюсь ли я драться с ним, или просто оторвусь и отступлю?»

Все инстинкты подсказывали ему напасть на Кайлеба. Взять весь свой флот и, воспользовавшись его огромным численным превосходством, разнести вдребезги галеоны черисийского кронпринца и раздавить его. Но разум кричал об опасности, вспоминая описанную Мирджином новую черисийскую артиллерию… и что те, находящиеся в меньшинстве, гораздо более легковооружённые галеры сделали с её помощью.

«Но, если я отступлю, вся эта компания была зря», — подумал он мрачно. — «Князю это не понравится — так же как Клинтану и Совету. И я не могу понять, насколько действенны их бортовые залпы, не сражаясь с ними. Кроме того, на данный момент я просто догадываюсь о его текущей позиции, его силе — обо всём! Идти на север, возможно будет лучшим решением, чтобы уклониться от него».

— Сигнал всем! — сказал он резко, оборачиваясь к Мирджину. — Противник в поле зрения с наветренной стороны. Приготовиться к бою. Держать курс на север.

— Огонь!

«Неустрашимый» пересёк курс второй колонны галер, и его бортовой залп прогремел ещё раз. Дистанция к этому времени стала чуть меньше, а галера, попавшая под удар, продолжала идти почти точно на юг, прямо от него. Окна и богато украшенная резьба изумрудского корабля разлетелись на куски, когда бортовой залп с силой молота попал в цель, и всё больше орудий начало грохотать на западе, так как эскадра сэра Доминика Стейнейра отделилась от эскадры Кайлеба. Корабли Стейнейра начали спускаться к югу, двигаясь параллельно остальной части колонны «Чёрного Принца», так как она цеплялась за свой первоначальный курс, удаляясь от Кайлеба, и более слабо вооружённые галеры отстреливались гораздо медленнее.

Решение Кайлеба не уменьшать площадь парусов принесло огромные дивиденды, по крайне мере, по размышлениям Мерлина. Опыт, полученный принцем у Армагеддонского Рифа, убедил его в том, что устаревшие орудия имеют очень мало шансов нанести критические повреждения такелажу его галеонов. Они просто не могли стрелять достаточно быстро, не могли быть нацелены достаточно высоко. И поэтому, он предпочёл идти под всеми парусами, не беря их на гитовы до тех пор, пока не вступит в настоящую битву с противником.

Это дало им явное преимущество в скорости, и они со Стейнейром безжалостно этим воспользовались.

— Было что-нибудь ещё от «Проворного»? — спросил король Хааральд, как закончил взбираться на ют «Королевской Черис».

— Да, Ваше Величество! — с широкой усмешкой ответил молодой гардемарин Аплин. — «Проворный» только что передал сигнал с «Чайки»! «Нахожусь в ста милях к северу от острова Даркос с двадцатью восемью галеонами. Враг двигается на юго-юго-восток. Начинаю бой. Кайлеб».

«Радостные крики, раздавшиеся в ответ на объявление одиннадцатилетки, должны были по справедливости оглушить Гектора на весь путь обратно домой в Менчир», — подумал Хааральд.

— Спасибо, мастер Аплин, — тихо сказал он сквозь поток криков, положив руку на хрупкое плечо мальчика. — Большое спасибо.

Он на мгновение сжал плечо гардемарина, затем повернулся к Тривитину.

— Если у них есть хоть какие-то мозги, они собираются повернуть и идти к Серебряному Проливу.

— Они по-прежнему превосходят его, по крайней мере, шесть-к-одному, Ваше Величество, — заметил Тривитин, и Хааральд фыркнул с суровой, ожесточённой гордостью.

— Кайлеб здесь, Динзил, потеряв всего два галеона, а герцога Мэликая здесь нет. Как ты полагаешь, что случилось с последним флотом галер, который превосходил моего сына шесть-к-одному?

— Вопрос, Ваше Величество, — признал его флаг-капитан. — Определённо, это вопрос.

— И который не ускользнёт от внимания Чёрной Воды, — сказал Хааральд, выражение и голос которого помрачнели. — Хотелось бы, чтобы это было так. Я хотел бы, чтобы он был глуп достаточно, чтобы стоять и сражаться, но он умнее этого, и я думаю, что у него есть сила воли сбежать, если это единственный способ спасти то, что он может.

— Я оцениваю его точно также, Ваше Величество, — согласился Тривитин.

— Ну, в таком случае, я думаю именно мы должны обсудить с ним его выбор курсов. — Хааральд пристально посмотрел на мачтовый вымпел и королевский штандарт Черис, затем повернулся обратно к своему флаг-капитану.

— Приказ всем, Динзил. Построить эскадры в колонны, курс на восток.

Изумрудские галеры в двух западных колоннах Чёрной Воды так и не увидели его сигнала. Было слишком много дыма, и их мысли занимали другие вещи.

Эскадра Стейнейра неуклонно двигалась во фланг колонны графа Мандира, свирепо стреляя. Ни один из девятнадцати оставшихся кораблей не был так жестоко разбит как «Чёрный Принц», но это случилось главным образом потому, что они могли спустить флаг, по крайней мере пока были люди способные стоять на ногах. Стейнейр приближался на расстояние в пятьдесят ярдов, и артиллерия рявкала, срубая мачты своим противникам, сея кровавые разрушения на их переполненных вёсельных палубах, убивая беспомощных солдат и моряков, собравшихся на палубах и надстройках, чтобы идти на абордаж, которому не суждено было начаться.