Александр Гулевич - Игра ферзей [litres]

Оставшись в одиночестве, я скрестил руки на груди, продолжая без всякой цели всматриваться в пожарища, и глубоко задумался. Прав был Ржавый, угораздило же меня влипнуть в очередную историю. Планировал одно, а на деле получается нечто совершенно другое. И всё у меня происходит так, как гласит народная мудрость: хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.

Неожиданно за моей спиной послышался еле уловимый шорох. Резко обернувшись, я увидел в дверях как сквозь землю пропавшего два месяца назад штаб-майора лейб-гвардии Рашпиля.

– Ну и где тебя всё это время носило, чертяку воинственного? – без всякого удивления поинтересовался я, внимательно рассматривая необычную боевую снарягу, в которую он был облачён.

– Да так… дела свои были. На Новую Москву летал, теперь вот вернулся в твоё распоряжение, – каким-то уж больно будничным тоном ответил он и, подойдя ко мне, протянул правую руку для приветствия. Крепко ее пожав, я с прищуром взглянул на штаб-майора и вкрадчиво поинтересовался:

– А с чего бы, я ж тебе по статусу даже и не ровня вовсе, а тут вдруг в моё подчинение?

Многозначительно хмыкнув, Рашпиль открыл тактический планшет и, вынув из него старомодный конверт, запечатанный несколькими сургучными печатями, молча протянул его мне. Взяв его и внимательно рассмотрев печати, я вскрыл конверт и, вынув несколько стандартных листов, вчитался в текст, вот только особо ничего не понял. Текст содержал какие-то графики, таблицы и изображения, по всей видимости ДНК, да ещё к тому же изобиловал многочисленными научными терминами, в которых я, признаться честно, ни в зуб ногой. Оторвав взгляд от текста, я хмыкнул и задал штаб-майору вопрос:

– И что сие означает?

Леонид, в некоторой задумчивости пожевав губами, заговорил:

– Исходя из проведённых лабораторных исследований достоверно доказан тот факт, что с биологической точки зрения ты русский. Мало того, мы с тобой находимся в дальнем родстве. У нас с тобой общий предок, ДНК-генеалогия не ошибается, Тур.

– И что из этого следует? Я должен всецело подчиняться Совету старейшин из Новой Москвы?

– Совсем не обязательно, – с выдохом отозвался штаб-майор, – свободы личного выбора тебя никто не вправе лишить, да это и невозможно в принципе, за исключением тех вопросов, которые касаются выживания всего нашего народа в целом. Здесь мы с тобой в совершенно одинаковом положении. Есть только один вопрос: кто ты такой, легионер Тур?

Гм, хороший вопрос, на который я и сам не прочь бы услышать предельно откровенный ответ, но прежде чем что-то сказать, следовало кое-что для себя выяснить…

– Хорошо, я отвечу, но сначала будь добр, Леонид, объяснить, что от меня на самом деле хочет Совет старейшин или командование Генерального штаба Империи Орла.

– Хм, вот так просто и не ответишь, на, казалось бы, простой вопрос, – задумчиво протянул штаб-майор, разминая пальцы, и, помолчав некоторое время, тихим голосом продолжил: – Мы, русские, слишком долго жили изолированно от остального мира, мы восстанавливались после того, как нас почти всех уничтожили, но мы выжили и восстали из пепла, и теперь пришло время нам о себе заявить во весь свой могучий голос. Именно по этой причине Совет старейшин послал к тебе на помощь сотню лучших бойцов под моим началом. Вот такие дела, Тур.

Пройдясь вдоль разведывательной аппаратуры, я остановился возле панорамного окна и, посмотрев на зарево пожарищ, заговорил:

– Не спорю, звучит красиво, вот только для того, чтобы нас услышали и уж тем более последовали за нами, надо предложить миру нечто альтернативное и крайне привлекательное, а я этого что-то не наблюдаю от слова совсем. Налицо ваше стремление жить обособленно и заниматься своими внутренними проблемами, а этим никого на свою сторону не привлечёшь. Русские давно перестали быть национальностью как таковой, стали чем-то большим, чему я пока определения подходящего подобрать не могу. Именно по этой причине надо предложить людям и миру альтернативную даже не повестку дня, а альтернативный взгляд на мир и на саму жизнь, иначе Новая Москва обречена существовать на задворках человеческой цивилизации, а это не достойно столь великого народа, как мы.

Штаб-майор Рашпиль молчал долго. Он напряжённо думал, посматривая загадочным взглядом то на меня, то на полыхающие пожары, которых за последнее время существенно прибавилось. Там гибли люди, много людей, там ручьями и даже реками текла человеческая кровь, там были страдания и огромное человеческое горе. Я мог остановить его сейчас своим волевым решением, но не мог позволить себе этого сделать, как ни хотелось, иначе в будущем всё повторится вновь, только в куда худшей форме, надо было ждать. Ждать, когда основные силы аристократов и поддерживающих их олигархов падут на поле брани, и только тогда я отдам команду боевым подразделениям пойти в атаку и добить тех, кто остался. Проблему эту надо было решить одним ударом, при этом не распыляя свои скудные силы, иначе Священный союз ещё сильнее раздует все поглощающий на своём пути пожар хаоса, и тогда никто и ничто его не сможет остановить.

– Так кто же ты такой есть, легионер Тур? – послышался за моей спиной вопрос штаб-майора, произнесённый необычным для него тоном, в котором ощущались просительные нотки. Не став больше тянуть время, я, не оборачиваясь к нему, заговорил:

– Фамилия моя настоящая и имя с отчеством совершенно ничего тебе не скажут, они обычные и по большому счёту ничем не примечательные в том мире или времени, откуда я неведомым путём перенёсся сюда. Быть может, это сон страшный, или параллельная реальность, я до сих пор не разобрался, а если честно, то и разбираться-то не хотел. Родился, был любим родителями; когда дорос до совершеннолетия, пять лет по контракту служил в армии; отслужив, занялся мелким бизнесом и прогорел, пошёл в мастерскую автослесарем, где и проработал три месяца, и надо же было такому случиться, у одного из мастеров сын родился, и он, как положено, проставился. Я выпил, уснул. Очнулся неведомо где, притом в чужом совершенно теле, как оказалось, принадлежащем быку из банды Кабана. В общем, обычная и ничем не примечательная жизнь обычного рядового человека, за исключением, конечно, того, что я каким-то неведомым образами оказался здесь и сейчас с тобой разговариваю. Больше мне тебе добавить нечего, это вкратце и вся моя история.

Штаб-майор смотрел на меня разинув рот от удивления, но быстро взяв себя в руки, с клацаньем захлопнул нижнюю челюсть и в растерянности почесал стриженый затылок, проронив:

– Да уж, вопросов стало после твоего признания ещё больше.

Помолчав некоторое время, лейб-гвардеец, не находя для себя хоть какого-нибудь приемлемого логического объяснения, резко дёрнулся и неожиданно осипшим голосом воскликнул: