Игорь Ривер - Тени Монолита [СИ]

— Не вздумай отказываться, — сказала Инга и посмотрела на мутанта. Тот охнул.

…

— Быстро прошли. Вот зачем ты к ним пришел, оказывается, — сказал Крюков. — Но обошлись бы и без проводников.

— Не только за этим. Теперь, даже если со мной что то случится, вас пропустят обратно без проблем. При необходимости даже помогут. Проводники из них аховые.

— Тогда зачем ты их позвал?

— Пусть пользу приносят. Они наблюдательны. Иногда не могут толком объяснить, где и почему опасно, но если мы в ловушку полезем, то дадут знать об этом. Да и кирпич они могут метров на сто зашвырнуть, если захотят.

— Лезем, шерый, лезем. В ловушку эту твою и лезем, да! Тошно тебе говорю! — шедший первым Ухо обернулся. — Может вернёмся? Вернёмся, а? Штаршая, пойдёмте нажад.

Инга не ответила. Она старалась не смотреть на мутантов. Зря она так. В конце концов к этим изменениям привела именно деятельность О-сознания. Может быть именно это её и злит — то, что хотели, как лучше, а получилось…

— Сейчас опасность большая? — спросил я бюрера.

— Большая. Маленькой не бывает. Тут, на открытом меште, вшегда опасно. Вшегда. Такие как он, — Ухо показал на Балбеса — опашнее вшего. Но они шейчаш не вылезут. Ваш много, побоятша. Но можно хваталу встретить. Он не побоитшя, нападет.

— Хватала — это кто?

— На человека похож. Только злой. Жаштавляет делать, што он хочет. Прикажывает.

— Контроллер?

— Хваталой зовем. Мы, когда видим его, пряшемся и нашинаем камнями кидаться. Но не вшегда шпрятаться удаетша.

— Они спят сейчас.

— Не вше шпят, шерый! Не вше, да! А там, дальше, мы и не ходим вовсе. Пытались, давно когда-то, там поcелиться, но не вышло. Не вернулись никто. И ваши тоже там пропали. Опашно там, да!

— Вот и посмотрим, что там такого опасного… Смотрите, справа!

Все обернулись. Среди кустов в сотне метров справа мелькали светло-серые тени. Балбес громко гавкнул. В ответ раздался многоголосый собачий лай. Бюреры засуетились, но видя, что дело ограничивается собачьей руганью, успокоились. Балбес тем временем подошёл к ближайшему фонарному столбу, задрал лапу и поставил на нем метку. Лай из кустов сразу стих. Стая оценивала "заявку".

— Вот и все, Ухо. А ты боялся.

— Они што, не нападут теперь? — спросил меня бюрер.

— Нет. Мы для них тоже стая, только странная. А метка на столбе — это для них просто и понятно. Сейчас мы пройдём, они её обнюхают и попытаются перекрыть. У них не получится, порода мелковата. Значит мы больше, сильнее и нас надо бояться. В следующий раз они даже не вылезут.

Вано рассмеялся:

— Полезное дело, когда на стенку высоко писаешь!

— У собак так и есть. Да и у людей в общем тоже, только мы "метки" по другому вешаем.

— …они называются "понты", — буркнул Крюков. — Пойдёмте дальше. Пусть они тут этим столбом любоваться хоть со всей Зоны сбегутся.

— Наоборот, разбегутся, — сказала Инга.

— Что? — не понял лейтенант — Почему?

— Балбес из породы самых первых мутантов. Первыми изменялись породистые, сторожевые собаки. Порода диктовала, что размер важнее всего, поэтому самые первые слепые псы и были такими, как он: под сто килограммов весом. Потом они очень быстро измельчали, потому что для выживания выгоднее не это.

— Поэтому ты его тогда на базу и принесла?

— Да. Удивительно, что порода не выродилась окончательно. Другие прекрасно понимают его превосходство и будут держаться подальше. Увидите: Балбес сейчас вдоль дороги все столбы переметит.

Бюрер, внимательно слушавшие разговор, приободрились. Вообще идти вот так, по неглубокому снегу, в непромокаемой обуви и в теплом комбезе было одно удовольствие. Людям здесь взяться неоткуда, собак мы распугали, бюргеров с собой взяли, иди себе, хоть до периметра… И все-же разведгруппы отсюда не вернулась и до периметра не дошла.

Интересно, не мог ли бюрер соврать? Вряд-ли. Тогда уж скорее сказал бы, что не видел и не слышал никого. Да и вообще сложно это для них. Они думают проще: "Если так, значит так" — самое сложное рассуждение, на которое они способны. А с ложью надо просчитывать последствия. Кроме того, зайди долговцы в их цех, то без стрельбы вряд ли обошлось. Где тогда гильзы и отметины от пуль? Нету их… И ворон нету. Что-то их отпугивает…

— Если группа обошла фабрику стороной, то почему на ТЭЦ они полезли в застройку? — спросил Крюков, тяжело месивший снег. — Почему тоже не обошли?

Что-то мелькнуло в мыслях, когда я посмотрел на то, как он идёт. Что-то на тему зыбучего песка под снегом, или каких-нибудь подвалов, куда можно провалиться. Глубоких таких подвалов. Бездонных. Могут здесь такие оказаться? Я так и спросил у остальных вслух.

Вано показал головой:

— Откуда, слушай? Кто бы их здесь строить стал и зачем они на электростанции? В них же здесь нечего хранить. Можно конечно представить, что они куда то зашли по неосторожности и под ними лестница рухнула, или там перекрытие и они упали.

— Притянуто за уши, да. Есть лучше идеи?

— Слушай, сам все время думаю, да! Понять не могу.

— То, что они не пошли в обход, как раз объяснимо. — я показал рукой на северо-запад. — Там — могильники. Радиоактивный мусор, который вывозили с АЭС, сваливали вдоль дорог и слегка присыпали грунтом. Грунт уже изрядно размыто дождями и кое-где фон не просто опасен, но может прикончить человека за несколько часов. На самих дорогах тоже фонит прилично. Они должны были упереться в радиоактивную местность и резко свернуть.

— Может быть и на ТЭЦ тоже радиация?

— Не должно. Она ведь работала после аварии, ток давала.

— Выбросы могли перекроить картину.

Мы снова замолчали. Понятно было, куда клонит лейтенант. Если мы не найдём следов группы там, куда идём, то где искать дальше? Мне все больше не хотелось заходить на её территорию.

— Ухо, — спросил я бюрера, — если они туда не заходили, то где могли пройти дальше на север?

— Только ждесь, да. Больше нигде не пройти. Нажад бы вернулись, или дальше туда — мутант помахал лапой на восток — ушли бы.

На северо-востоке им делать нечего. Там тоже радиоактивный отвал и местность заболочена из-за близкого соседства с охлаждающим прудом АЭС. Милое, радиоактивное болотце, тянущееся километров на пять.

— Положа руку на сердце: пройти и через эту радиоактивную помойку можно, — сказал я.

— Да? — заинтересовался Крюков. — Как?

— Там севернее проходит железная дорога, по которой на ТЭЦ завозили уголь. Вот она чистая. На неё мусор не валили и аномалий на ней не очень много. Но по ней они вышли бы к болотам, обратно в украинский сектор. Давно бы уже на базу вернулись. На болотах видел железнодорожную ветку, которая проходит неподалёку от базы "Чистого неба"? Вот это она и есть.