Игорь Ривер - Тени Монолита [СИ]

— Да так… Вроде ты хотел здесь перезимовать?

— Студент, мне ведь свободовцы рассказали, как вы меня умирающим нашли. То, что Зона шутит шутки со временем, а при активации" золотой рыбки" это обычное дело — это понятно, но если меня должны подстрелить за периметром, то чем я рискую здесь, внутри него?

— Не знаю. Хочешь сказать, что если я тебе сейчас в лоб выстрелю, то пуля отскочит?

— Хочу сказать, что ты не выстрелишь.

— Ну как хочешь. Я тебя силком не заставлял. — и Студент засыпал заварку в закипевший котелок. — Как ты последний выброс перенес?

— Таблетку и спать. Только вчера к вечеру глаза продрал.

— Запас есть?

— Я ему полный карман таблеток тогда в Долине наложила, — сказала Инга.

— Не слышно, как там с долгосрочными последствиями приема этой химии?

— Изучаются до сих пор. До сих пор ничего нового пока не нашли. Риск язвы желудка, рака горла, церроз печени… В общем все удовольствия, которыми человека и так обеспечивают курение и алкоголь. Не используй их, как снотворное, не ешь каждый день и вреда будет не больше, чем от антирада.

— Ну и ладно, — полковник достал с полки железную кружку и заглянул в нее. — Студент, плесни чайку. Буржуй, а кто на тебя такой зуб имеет, что даже самолет сбить денег не пожалел?

— Есть тут один… — ответил я. — Да и не один, если подумать. Я тут много кому на хвосты наступал. Но с такими деньгами и с такой властью — только один.

— Дай, опять угадаю. — полковник назвал фамилию. — Он?

— Да.

— Он может. Та еще крыса. Но это пока за кадром, нам до него сейчас не дотянуться. Чем же вас потчевать? "Виноград", или кабанятину поджарить?

— Ничем, — сказал Студент, развязывая шнур на рюкзаке. — У нас запас тут образовался.

Он вытащил из рюкзака несколько стандартных сухих пайков НАТО.

— Трофеи? — спросил полковник.

— Да. Будешь?

— Я лучше ягоды. Привык уже к ним, а от этого еще протащит, того и гляди.

Зеленый туман струился между домами, сворачиваясь в странные фигуры. Двери подъездов были широко распахнуты и в слепых окнах то и дело мелькали неяркие огоньки. Дегтярев сказал, посмотрев в ту сторону:

— Расползлась аномалия. Раньше она куда меньше была. И "шокеры" внутри здания появились, их раньше вообще не было. Студент, может передумаешь? Внизу может вообще черт знает что твориться.

— Посмотрим, — сказал я. — В крайнем случае вернемся.

— А как собачку спускать станем?

— Веревка есть. Мешок поперек груди обвяжем и я его опущу. Проверишь, что там?

Дегтярев заглянул в вентиляционную шахту, посветил вниз фонариком, сбросил гайку и начал спуск. Инга тем временем пропустила джутовый мешок под грудью у Балбеса. Тот недоуменно гавкнул. Концы мешка связали веревкой и я слегка приподнял пса.

— Похудел он…

Я наклонился к шахте и крикнул:

— Как там?

— Чисто! — донеслось снизу.

— Встречай посылку!

Балбес, поскуливая, поехал вниз. Вскоре веревка ослабла. Я скинул свой конец в шахту (пусть Дегтярь ее там развязывает) и тоже полез вниз по лестнице.

Внизу было сыро. На дне обрушенного с обоих концов тоннеля стояли лужи. Полковник уже сматывал отвязанную веревку, а Балбес заинтересованно обнюхивал углы. Хорошо, что он не беспокоится. Значит других мутантов здесь нет. Я оглядывался, водя лучом нашлемного фонаря по сторонам. То же самое делал и Дегтярев. Вниз сыпалась ржавчина, за мною спускались Буржуй и Инга.

— Нам вон туда, — сказал полковник.

— Знаю.

Я вышел через пролом в стене тоннеля в коридор. Здесь тоже стояла лужа и вода, как обычно в таких местах, была радиоактивной. Балбес принюхался к ней и чихнул. Хорошо, что лужу можно было обойти. Лавируя между металлическим хламом, я пошел по сухому проходу.

— Эй! Видите это? — спросил Буржуй.

— Что? — не понял я.

— Вон там!

В стороне, рядом со стеной лежал белый человеческий череп.

— Ну и что? Ему года два-три. Не бойся, он не кусается.

— Я и не боюсь.

— Это когда мы с Вано и Зулусом здесь шли в Припять — тогда он и образовался.

— Зомби?

— Ага. Их тут трое было. Где-то еще их черепушки лежат.

— Пусть себе лежат.

Наши голоса гулким эхом отдавались от бетона стен и потолка. Через три сотни метров сводчатый коридор уперся в другой, чуть более широкий, с трубами, идущими вдоль потолка. Полковник поднял руку. Мы остановились. Вправо полетела гайка, зазвенела…

— Здесь раньше "туман" был. По коридору можно было только зигзагом пройти, — сказал он.

— Рассосался значит. Не грусти по нему.

Дегтярев хмыкнул и пошел по настилу из изъеденных коррозией железных прутьев. Коридор тянулся долго, как длинная кишка. Какой-то металлолом, который пришлось перелазить, потом комната с металлической дверью. Дверь пришлось открывать втроем. Еще один переход, на этот раз не слишком длинный, не больше сотни метров и еще одна дверь вывела нас в большой зал, не меньше ста метров в диаметре.

— Вот он, путепровод, — сказал полковник.

Я кивнул. Из пролома вверху сочился тусклый свет зимнего дня. В зале был полумрак, стоявшие на рельсах вагоны казались темными глыбами. Мы двинулись по рельсам к проходу на противоположной стороне. Я шел первым и успел вскинуть сжатую в кулак руку прежде, чем стало слишком поздно. Все замерли. Обернувшись, я поднес палец к губам. Буржуй, собиравшийся что то спросить, осекся. Я показал на Дегтярева и махнул рукой в сторону помещения диспетчерской справа, снова показал, что нужно молчать. Он кивнул и медленно двинулся к дверям. Обошел висевший напротив входа "трамплин", заглянул внутрь помещения, кивнул. Мы вошли в комнату и я очень медленно и осторожно закрыл за собой дверь.

— Что? — тихим шепотом спросил полковник.

— Химера, — так же тихо ответил я.

Дегтярев, услышав это, дернулся и оглянулся в темноту. Буржуй ничего не понял, но дисциплинированно продолжал молчать.

— Как заметил?

— Глаза мелькнули в луче света. Левый проход. Она зажмурилась, но я успел увидеть.

— Она в спячке должна быть.

— У нее глаза открыты, даже когда она спит. Хорошо, что сквозняк на нас дул. Не почуяла. Она не очень хорошо видит, а звуков здесь хватает. То камни падают, то вода капает… Но если бы учуяла наш запах — напала бы сразу.

— Что теперь?

— Мимо нее не пройдем.

— Пристрелить? — спросил Дегтярев.

— Тоже не выйдет, там темно и я не вижу, куда стрелять. Да и больно уж она крупная, судя по расстоянию между глазами. Давайте по лестнице.

В тусклом свете, еле-еле пробивающемся в грязные окна, мелькнула огромная тень. Я прикусил язык, чтобы не заорать. Хорошо, что моя штурмовая винтовка не была заряжена. С испуга я бы наверняка высадил по этой тени весь магазин.