Селия Фридман - В завоеваниях рожденные

Нет, на этой планете нет ее следов.

«Я не хочу умирать!».

Страх наполнял его, пронизывал космос, и ветры Пустоши разносили его отчаяние по бескрайним просторам. Опасно. Это — опасно. Если она почувствует его, она может нанести удар, пока он беззащитен.

Он вернул поток своих чувств на Бракси. Его руки дрожали, тело прижималось к стене.

«Я должен прорваться, достигнуть… должен!».

И луч необходимости рванулся в Пустошь…

«Я теряю контроль!» — беспомощно подумал Фериан. Он попытался вспомнить Модели Точной Дисциплины, вот они — ускользают, ускользают, он не в силах остановить их. Но все же. Нет, невзирая на годы, проведенные здесь, он все же еще на что-то способен. Его мозг наполнили указания…

Через некоторое время он вновь собрался с духом — и мысленный импульс прорезал космос. Фериан не думал теперь ни о чем — дыхание Разума затаилось. Потом вернулось.

«Я не выдержу. Нет смысла бродить, меняя сектора. Должен быть другой путь».

Он попытался понять самого себя:

«Я — инструктор, я — не телепат. Но я поступаю точно так же, как поступил бы на моем месте любой экстрасенс. И шансы на успех были бы столь же ничтожны. Есть ли способ использовать всю мою силу и способность абстрагироваться, но так, как не способен это сделать простой телепат? В этом — залог успеха».

Это было только предчувствие, больше ничего. Но Институт классифицировал предчувствие как важный психический знак. И Фериан верил в них.

«Я думаю о ней в конкретных терминах. Телепат. Отступница. Соперник. Это основа для телепата, это ограничивает дар рамками конкретного чувствования. Я знаю ее мысленный почерк. Ар, я знаю! Я должен думать о ней абстрактно, без всяких образов».

Надо продумать методы поиска. Если нужно найти какой-либо предмет в большом доме, нет смысла исследовать все уголки. Человек начнет осматривать все то, что лежит на видном месте. Или же предмет сам бросится в глаза.

А если искать среди звезд? Собрав все свои силы, Фериан решил испробовать другой путь. Пусть его сила станет «чистой», лишенной образов и мыслей, пусть все его существо превратится в комок чистой телепатической энергии. И он позволил космосу войти в свой разум.

Мысли и чувства без названия, знакомые и незнакомые, внятные и невнятные, продолжительные и мгновенные — море, в котором нет ориентиров, только сгустки разума — там, здесь («Нет, это не планеты, не называй их планетами!»); и вновь — потоки созидающие и разрушительные.

Он плыл по этим волнам, и вечность убаюкивала его. Теперь он вспомнил, какою радостной бывает эта легкость. Часть мозга функционировала автоматически, при желании он смог бы сконцентрировать внимание на том или ином участке этого мысленного моря, но чистая сила была лишена материального груза, и мир вращался вокруг него — миллионы орбит освобожденного разума — сонного и бодрствующего, темного и светлого. И всполохи перед его мысленным взором, пульсирующее излучение, пронизывающее пустоту…

(Анжа!)

Его луч коснулся ее осторожно, очень осторожно, только ухватив за ниточку долю предчувствия. Нет, это кратчайшее прикосновение, почти немыслимые шорохи — шаги утомленного разума Фериана не должны насторожить ее. Она слишком занята, чтобы ощутить что-либо, или же (только сейчас это пришло ему в голову) она не умела распознавать чисто абстрактные лучи. Он мягко, осторожно прощупал тех, кто рядом с ней. Пять разумов, четверо из них — телепаты, цель всех — будущее. Читать их разум было безопаснее, чем ее.

Темнота, световые годы, время бездействия — комок сумрака, сдерживаемые намерения… и служение цели, жажда победы. ТЕРПЕНИЕ. Всегда образ темноты. Фериан был уверен — Затар поймет. Он коснулся ближайших планет — рост роскоши, чувственные праздники при смене времен года, мягкая, не представляющая угрозы атмосфера, избыточное мужское население, добыча полезных ископаемых в холодных горных районах… Он чувствовал те планеты, которые она прошептала, запоминая модели культуры, которые могут дать ключ к ее местонахождению…

Но нарастает напряжение, ум истощен, жгучая боль подбирается к эпицентрам чистого разума. Фериан падает —

(Освободи от врага моего! Хочу возвращения, возвращения!)

Он включил модели Дисциплины Ренитограции…

Фериан открыл глаза.

Вначале — ничего.

Затем — чьи-то глаза. Он коснулся их лучом. Забота. Туман рассеивается — солнце. Горит, жжет. С глухим стоном он отвернулся.

— Лорд Фериан, — голос был тихим, почти печальным.

Фериан поднял голову, с удивлением заметив, что Притьера способен на подобные чувства.

Затар и две женщины склонились над ним. Одна протянув ему чашу с водой, при виде которой он ощутил жажду. Чувства возвращались к нему. Он осушил половину. Тело еще плохо слушалось, измученные нервы медленно расслаблялись.

— Я нашел ее, — глухо прошептал он.

Затар ждал.

Фериан медленно, слово за словом, описал свои видения и модели культуры, которые он уловил. Затар ввел всю информацию в компьютер, возможно, мощный ум искусственного интеллекта сможет проанализировать сумбур чувств и впечатлений.

Глаза Фериана закрылись — но видения стояли перед ним, словно прожигая веки.

«Я коснулся ее… Кто мог предположить, что человек способен на это?»

Женщина вытерла его губы чистым мокрым платком. Прикосновение ее руки было болезненным, как солнечный ожог. Сам он не мог вспомнить этого сравнения — его подсказал ум рабыни. Боль еще не отпускала его плоть, и с чувством беспомощности он не мог противостоять позыву — вода вылилась на пол у него изо рта.

Желанная рука ласкала его, стараясь успокоить. У него не было сил шевельнуться.

— Все хорошо, — голос Притьеры, казалось, не был связан с телом, склонившимся над Ферианом. — Она далеко от Центра — в зоне Гаррона за пределами нашей Йерренской границы. Мы не сможем достичь той зоны — на это нужно не меньше года, и есть другие дела. Похоже, что она решила отказаться от Войны.

— Я не верю..

— Я тоже. Компьютер продолжит обработку, мы получим более точные данные. Я вышлю разведчиков. Мы разыщем ее.

— Притьера, — Фериан закашлялся, — если вы скажете разведчикам, кого они ищут, то их внимание будет направлено на Анжу. Она сразу же это обнаружит. Физическое расстояние не так важно, но мысленный фокус — это много. Будьте осторожны! Мне жаль, что так долго… — горло с трудом выдавливало из себя слова. И какие странные вещи он говорит! — Даже утро прошло…

Затар улыбнулся:

— Прошло три дня, Фериан, — он коснулся рукой его плеча, — но ждать стоило.

Фериан погрузился в сон.