Станислав Пекарский - Сердце друида [СИ]

Заручившись снисходительным согласием Казимира, немного освободившим ему забитый трудовой график, вор перевоплотился в наставника, начав проводить первые уроки самообороны. Так он преподнес это старому друиду, но на деле же лучшая защита — это нападение! Поэтому вместо отработки защитных стоек Ноэль, не особо заботясь о синяках и ссадинах своих малолетних протеже, пускал неуёмных бесов в спарринги. Жизнь — жестокая штука, как ни крути. Пусть лучше набьют побольше шишек в нежном возрасте, чем уйдут в нокаут с одного тычка в будущем. Впрочем, Клео и её банда пищали от восторга, наслаждаясь открывшимся для их энергии выходом в мир насилия и избиений. Ноэлю оставалось только жалеть, что на эти мини-баталии нельзя было устроить тотализатор.

Естественно, детский мордобой не являлся самой целью занятий. Таким способом наставник выбивал лишнюю дурь из юных голов и повышал концентрацию и внимание к дальнейшим упражнениям по метанию ножей. Счастливые и извазюканные в земле дети разбирали ножички и под почти бдительным руководством Ноэля закидывали ими беззащитные мишени, мало-помалу постигая то самое древнее искусство «шпиговки монстряков». Уточнять, что таким же способом можно утихомирить не только нежить и прочих тварей, но и неугодных им людей, мужчина всё же не рискнул: «Рано или поздно сами дотумкают, а он уже будет не при делах».

Такие игры с ребятишками не прошли мимо внимания их родителей. Шушуканья и косые взгляды постепенно перешли в легкое негодование, дошедшее до ушей Старейшины. И, после уже не такого снисходительного разговора, Ноэлю пришлось несколько консервативнее подойти к программе тренировок своего маленького бойцовского клуба.

Вторым куратором к ним со смехом присоединилась Ада, назначенная родительским советом ответственной за безопасность их чад. А так же надзирателем за их чересчур вольным учителем. Однако ни дети, ни Ноэль такому решению не воспротивились, с энтузиазмом приняв в свою банду новенькую. Все питали к ней нежные чувства, хоть их спектр немного и отличался. Конкретно у Ноэля она вызывала чувства совсем иного порядка.

Что это было, он и сам никак не мог разобрать. После того памятного купания у них практически отсутствовали возможности остаться наедине. А если таковая и представлялась, то отнюдь не тратилась на лишние разговоры. Девушка сразу же затыкала его рот поцелуем. Ноэль, конечно, был не против, но всё же… Привыкший контролировать свой разум, он начинал беспокоиться за своё душевное состояние. После того как его, грубо говоря, поимели на озере (а он пришёл к выводу, что именно так оно и было!) внутри что-то изменилось. До этого момента это он удосуживался просто иметь дам, и менялось всегда что-то, где-то и у кого-то другого. Но эта ведьма продолжала переворачивать все его представления вверх дном.

Он уже подумывал о том, не скрыла ли девушка ещё одну грань своего таланта. «Друидка, магичка, так может, и ведунья в придачу?» — объяснить его подвешенное состояние приворотом представлялось самым простым решением. Хотя было ли это на самом деле так важно? Пусть даже он и поддался слабости, но те секунды, когда он ненароком задерживал на ней взгляд, издали наблюдая за её энергичной походкой, стоили того. Так же как и её звонкий смех, особенно отзывающийся на его остроты, или привычка вечно закидывать свою длинную косу за плечи. Как и её живая мимика. И запах, пьянящий голову. Да. Такие моменты определенно стоили его мимолетной слабости. Ноэль даже мог согласиться с тем фактом, что Ада медленно и неотвратимо завладевает его сердцем, не будь в нём ещё одной ярой страсти.

Сердце друида обжигало его разум и мысли. Вору наконец-то удалось разорвать завесу тайны, окутывающей могущественный артефакт, и теперь он манил его ещё больше. Как и в случае с друидкой, Ноэль сам не до конца понимал, откуда в нём пробудилось такое сильное стремление к камню. Речь шла даже не о присвоении и использовании его в личных целях или золотых горах, что сулила такая беспрецедентная сила, но, по меньшей мере, о том, чтобы просто увидеть сердце воочию. Хотя, если бы он нашел магический рубин, то точно уж не ручался б за отсутствие корыстных помыслов со своей стороны.

В иной раз мужчина мельком задумывался, как возможное похищение камня могло отразиться на Аде, но не приходил к окончательному выводу, а так как и артефакт оставался недостижим, отбрасывал эти мысли за их непродуктивной бесполезностью.

Тем не менее Ноэль не оставлял попыток добраться до Сердца. И помочь ему в этом с ликующим писком вызвалась красотка Холи. Бывшая сокамерница сразу же нашла своего вернувшегося после победы над Зверем покровителя. Деревенская крыса стала глазами и руками Ноэля, заглядывая и обшаривая те места, до которых тот, в силу отсутствия времени и возможностей, дотянуться не мог. Вор отправлял свою карманную шпионку на исследование центральной скалы, которая каким-то образом должна была открывать путь к Сердцу. Но, не смотря на многодневные усилия его помощницы, вход или хотя бы малейшая зацепка, ведущая к нему, так и не были обнаружены.

Однако безрезультатность планового осмотра гигантского «валуна» окончательно подтвердили догадки мужчины о том, что внутрь можно было попасть либо используя неизвестные ему друидические приемы, либо имея прямую связь с магическим артефактом. В обоих случаях Ноэль заходил в тупик, но оставалась ещё одна деталь, требующая к себе внимания — угрозы и предупреждения Хадвара. Похоже, у «главного защитника» имелось собственное мнение о событиях в истории обители. Ада показала вору свою картину мира, теперь неплохо было бы узнать иную точку зрения. Истина всегда кроется где-то посредине. Однако Хадвар вряд ли добровольно поделится с ним своими тайнами. Поэтому Ноэль без особых зазрений совести отправил свою крысу на новую шпионскую миссию.

— А? Что? Ты хотеть узнать про беду в Карленаке? — промычал Фогель, вытирая пот с массивного лба.

— Я слышал, вы с Хадваром дружны, ты, верно, в курсе событий, — Ноэль зашел в кузню проведать здоровяка и раздобыть крупицы информации.

— Дык, да! — кузнец гордо ударил кулаком в грудь, — Хадвар-лучший друг! С детства вместе! Я, если что, и сам Карленакский. Наверное…

— Наверное? — бровь вора удивленно поползла вверх. — Это как?

— Нуу, в Карленаке говорить, что Фогель — найденыш, передай молот, а? — Фогель запыхтел над наковальней.

— Быть может ты вообще не человек… — Ноэль скептически разглядывал мощную спину борова.

— А? Что?

— Так что там с Хадваром и Карленаком?

— Да беда, беда приключиться. Я малый быть, и помнить мало: вспышки, крики, злые люди. Наши отправить детей в тогдашний Иссурим. Они говорить, что выхода нет, так бы никогда не посылать. Про Иссурим разные слухи ходить и не самые хорошие, — бубнил под дробный стук молота Фогель, — но я честно не знать, почему они так говорить. Мне тут нравится, люди добрые, меня не обижать. Хадвар вон подняться, его все признавать и уважать. Да вот незадача сильно влюбляться в Аду. И даже что-то у них по малости получаться, а потом она как дать отворот поворот. Да это ты и так уже знать, — исполин оторвался от ковки и удрученно почесал макушку, — эх, сохнуть он по ней ещё, сохнуть. Ну, это дела житейские. Иссурим — дом Хадвару и Фогелю и мы его очень любить.