Василий Биратко - Возрождение. Как достать любимую со звезд [СИ]

Застолье переходило в завершающую стадию, и меня дернуло высказать все, что думаю о полете.

— Почему должны все страдать из-за того, что мне надо слетать на звезду и отыскать себе…

Взрыв смеха заглушил мои слова.

— Жену! Жену, оболтусы, жену! — стукнул кулаком я по столу. — За месяц полета я не успею сойти с ума, тем более со мной будут виртуальные друзья.

— Не-е, без натуральной бабы нельзя, — взялся за свое Донжуан. — Совсем крыша съедет, вот Хакер ровесников по имени не всех знает от своего заточения.

— Ага, одна настоящая, сама подсела в лодку когда-то, и толку, — искоса пьяным глазом взглянул я на Эврику.

— Ну, извини, за тобой могла бы и в девках засидеться, — покраснев, лукаво огрызнулась она. — А бочонок уже семь месяцев был закупорен.

— Вон, Каролину бери, она так же за тобой по пятам ходит, мечтает, чтоб ты остался, — рявкнул Ярик, ревниво взглянув на жену.

— Значит, подожду, пока у Каролины вырастут крылья. Эврика могла меня достать везде, не обращая внимания на опасности и свои фобии.

— Я не поняла?! — нарочито взбунтовалась Софья, видя, как лицо Ярика заливается краской. — Лететь за невестой, имея уже другую на борту. Куда улаживать ее будешь, с другой стороны?

— Ну, это для поддержания тонуса, — усмехнулся Донжуан. — Вдруг не окажется желанной.

— На Рассвете медперсонал состоит из женского пола, если не найдет меня… — запнулась на секунду София. — Там хватит ему работы.

— Все, я лечу с вами, — Донжуан вскочил с места. — Помочь другу в трудную минуту — святое дело.

— Угомонись, окаянный, — жена, схватив его за штаны, потянула к скамейке.

Но Донжуан оказался еще крепок, в отличие штанов, они скользнули вниз, потеряв кованую золотую пуговицу. Он резко согнулся подхватить их и рубанулся головой об стол, глиняный тазик салата разлетелся на мелкие кусочки, разбрызгивая содержимое на окружающих. С искрами в глазах он откинулся назад, увлекая свою жену и рядом сидящую жену Зверобоя с собой.

— Эй, поаккуратнее, а то по шее получишь, — взревел осерчавший супруг.

Жены накинулись на обидчика с матами и кулаками.

— Ой-ей, Архимед, привези лучше Нагара, а то женщины совсем страх потеряли, — запричитал он.

Мне в мозг словно стрелу вогнали. В самом деле его кандидатура подходила как можно лучше. В новое племя его не приняли, воины не желали делиться с чужаком женщинами, но так как он прошел обучение в нашем селе, мозг соображал лучше, и перенятыми у нас умениями смог отстоять место на окраине их деревни и быть полезен племени. Летал со мной на глайдере с удовольствием, управлял им почище наших в селении, с бластером на «ты», в открытый космос выходил, правда, перепугался, но летать со мной на орбиту не перестал. А мне что надо, чтоб звездолет взлетел, необходимо минимум три гомо сапиенса, и не важно, как они будут выглядеть, главное, чтоб были хорошие отпечатки ладоней и глаза не фасеточные. Хотя этот недостаток Тёма со временем уберет.

Через два часа застолье закончилось, и все собрались расходиться по домам, как вдруг веселый девичий смех сменился на визг, крик заполнил пространство. С гиканьем и улюлюканьем на поляну выскочила тень с белым оскалом.

— Архимед! Когда успел? — возликовал Донжуан, когда рядом сидящие женщины прильнули к нему.

— А че та Африка, каких-то пять тысяч километров, за полчаса управился.

Писк снова усилился, когда Нагар исчез в кустах.

— И зачем тебе это надо было, — женский пол издал упрек в мою сторону.

— Да успокойтесь, это мой член экипажа, и завтра летит со мной на Рассвет.

Голоса, как по команде «рассчитайсь», по растянувшейся

веренице уходящих домой односельчан, быстро затухли на самой первой паре скрывшихся уже в деревне, передавая услышанное.

— Ты не шутишь? Ты берешь его с собой? — задала вопрос за всех София.

— И почему завтра? — взволновался дед. — Совет назначил старт после уборочной, некоторые воины освободятся, смогут лететь с тобой, зимой работ поменьше.

— Во-первых, из всех здесь присутствующих я один не с мира сего, короче, психодиночка.

— Есть немного, — встрял Донжуан, за что получил подзатыльник от жены.

— Во-вторых, желание лететь есть только у меня и Хакера, нас ничто не держит, тем более мы не работаем физически на благо племен, вообще паразитируем.

— В-третьих, это относится и к Нагару, его родное племя погибло, а чужое не приняло.

— Как? Он совсем одинок? — раздался голос Каролины. — И ты молчал, пусть живет средь нас.

— В-четвертых, вот и следовавшая везде за мной по пятам и та бросила при упоминании о Нагаре. Да и к чему таить, через месяцев пять мы увидим результат смешения кровей человеческих особей с разным цветом кожи.

Легкий смешок прошелся по толпе.

— Ну а забираю его с собой, разлучаю с любимой по одной веской причине. Его временно надо изолировать от общества женского пола, у него инстинкт размножения превышает возможности Донжуана в пять раз.

Донжуан снова под смех толпы получил очередную затрещину.

— Полет ему пойдет только на пользу. А мне, чтобы взлететь, нужны три члена экипажа человеческого рода, а каким они интеллектом обладают, без разницы.

— Ну а пятый пункт, твое любимое любопытство, что за ним кроется? — быстренько перевел стрелки на меня Донжуан.

— Нет, на сей раз его место занял наказ Старомира — вернуть Человечеству звезды.

При упоминании Великого Старца наступила минута молчания.

— Завтра по нему годовщина, — в тиши прозвучал голос Мастера Сталь.

— Я и говорю, — перебил я деда.

— Я знаю, — резко пресек в ответ меня Мастер, — в твоих поступках порой невозможно увидеть разумного объяснения, но все хорошее, что ты сделал, произошло не логически, спонтанно, словно ведет тебя ангел-хранитель по начертанной дорожке, так что воля твоя. Одно скажу: большое спасибо, что не сбежал.

Все бросились прощаться, словно я уже стоял у трапа звездолета.

— «А может, сейчас и махнуть? В Тибете на самом Эвересте, поди, уже утро, обещанное завтра наступило» — вопросительно предложил внутренний голос.

Нагар помог кое-как отбиться от односельчан, и я под шумок ушел к реке, позади еще гудел народ. Присел на берег, приглядевшись, в темноте были видны действия моего бластера. Стриженный молодой лес выделялся на фоне темного неба, макушками так и не обзавелся, только молодая ель высунула свою голову на метр выше всех. Срезанный камень слегка поблескивал своей полированной стороной лунным светом. На дне речки в воронке после плазмы за три года она не затянулась, дремала крупная форель, рядом, окружив ее, мельтешил малек уклейки.

— Да, наследил ты, однако. Долго не скроет природа разрушения, — вслух произнесло мое внутреннее «Я». — Обезьяна с гранатой.