Василий Биратко - Возрождение. Как достать любимую со звезд [СИ]

— Окей!

— Окей! — подбодрил я больше себя, чем Нагара.

— Тёмка, ты снова мудришь со спецэффектами, потише можно? — прошептала София.

— Не-зя-а-а! Если я отключу дым, вонь, огонь. Что останется?

— Антиграв, — с опаской ответила она.

— Сигара в воздухе. Просто поднимающаяся, как на веревочке. Бред, а не запуск ракеты.

— А-а-а.

— Бэ-э, думать надо, психолог.

— Я не психолог, Софья занята какими-то расчетами.

— Кто вас разберет, Софья, София, хотя бы внешность меняли бы.

— А смысл? — включился в разговор я. — Все одно дурить будут, меняя внешность друг другу.

— Напиши команду для каждой персонально, — внес свою лепту Хакер.

— София человек, она не программируется и с легкостью создаст свою команду, тем более она хозяйка, — зарубил Тёма идею на корню.

— А по мне так лучше, у женщины должна быть загадка, — подал голос Нагар на чистом планетарном, без акцента.

Все оглянулись на него с открытыми ртами.

— Меня Эврика учила правильно говорить на вашем наречии, — понял наш удивленный взгляд, — просто я не люблю выпендриваться перед всеми.

— За день?

— Нет, в первый раз. И круглосуточные упражнения там в хижине.

— Ну, Эврика, не преминет, чтоб вбить в голову грамматику. Может, и читать научила?

— Да, мы читали вместе, я запоминал слова.

— Не зря ты взял его в полет, если ум так гибок, — восхитился Хакер.

— Крышачку беларускага знаю, гэта мова Бога.

— Старомир приложил руку, — предположил я.

— Ага, яго павага, вот раптам прыляцiм не туды цi не даляцiм, так прама да Бога, i як будзем гаварыць?

— Если прилетим сразу к Богу, то говорить не придется, — уколол я белозубого.

— Э, харэ. Не успели взлететь, как уже про тот свет каркаете, — перекрестился Хакер.

— Цьфу, цьфу, — запричитала София.

— Эй, суеверные, мы покинули орбиту Земли, впереди по курсу Сатурн, какие будут предложения? — вернул разговор в русло полета Тёмыч.

— Уже? Я хотел вначале просканировать Луну на признак жизни, тьфу, на наличие энергетики и работоспособности заводов да и заодно подлатать пассажирский лайнер для внутризвездной системы. Может, пригодится там попрыгать по планетам, не гонять же огромный корабль.

— До Сатурна еще пару миллиардов километров, но торможение, разворот к Луне займут неделю и прожигание большого количества энергии.

— Гибук твою медь! Зачем тогда спрашиваешь предложения?

— Так, для приличия, — усмехнулся Тёма. — Кстати, в твоих словах пропала хорошая затея. Звездолет можно было бы и припрятать в системе Рассвета, а на лайнере лететь к планете.

— От кого ты прятаться собрался? А пассажирский лайнер сильно вооружен и безопасен, — ехидно хмыкнула Софья. — Вообще-то система состоит из самой планеты Рассвет, которая имеет вытянутую эллиптическую орбиту, в системе двойной звезды и две мелкие планетки, одна раскаленная — вращается вокруг желтой звезды вроде нашего Меркурия, другая радиоактивная — вокруг нейтронной. Для чего вы собирались на них садиться? Я правду говорю, Нагар?

— Яволь, натюрлих.

— А это что за язык?

— Язык немецких рыцарей, которых разбил Александр Невский невдалеке от Пскова.

Мы с Хакером сползли на пол. София заморгала от перегрузок цепей.

— Лучше сразу скажи, что еще знаешь, чтоб главный кристалл не сгорел, — прокашлявшись, заторможенно проскрипел Тёмыч.

— Ха-ха! Это все, если не считать два языка соседних племен, — отвалившись на спинку кресла, великан важно скрестил руки на груди.

— Давай я тебя научу языку программирования, — предложил Хакер.

— Не получится, я читал теорию относительности Эйнштейна…

Свет моргнул в рубке, Тёма на секунду исчез.

— Но ничего не понял, одна белиберда, интегралы, скорость света, континуум какой-то. Словом, одна чушь.

— Ну, слава Богу, что остановился, я уже подумал, а не засланный ли ты гонец, прикидываешься дикарем, — вздохнул Хакер.

Еще громче заржал бугай. — Я немецких слов штук двадцать выучил, прикольные они такие — резкие. Мы с Эврикой два дня искали перевод в Софийском соборе, что бы они означали. Два соседних языка — это родственные с моим, Нагайи и Наги. Вот с белорусским, Старомир настоял, не разрешал проходить дальше алтаря, пока не выучу пару молитв.

— Ловко провел нас, у меня гугль-переводчик вылетел из матрицы от удивления. Софья, поделишься?

— Посмотрим, сначала восстановлю защиту от перегрузок, блок-компенсатор накрылся, один резервный остался, — ответила она Тёме.

— Ты, Нагар, почище супервируса, враз вынес всех умников с суперзащитой, — катаясь по полу, заливался Хакер.

— Бабаньки! — влетела в комнату релаксации женщина в возрасте, хотя с виду и не скажешь, — на южном берегу адреналин раздают.

— И как? — лениво сквозь сон получила общий ответ от блондинки с пышными формами. — Очередной симулятор выставили?

— Служащие шептались, тортилла вторглась на пляж.

— И че, самец?

— Так я вот и предлагаю сходить проверить.

— А что, это идея! — поднялась с шезлонга молоденькая девушка, — надоели все эти симуляции, а там можно и по морде ей съездить и ничего за это не будет.

— Ага, — повернулась ворчунья, — если успеешь, хотя перспектива быть съеденной меня больше устраивает. Подъем! — заорала она.

Группа женщин, словно ожидала приказа, резко вскочила и вышла на коридор. Громко веселясь, обсуждая, как лучше поиздеваться над животным, завлекала все больше постояльцев, и уже на выходе из отеля насчитывалось полторы сотни. На робкие предупреждения блюстителей они засыпали их отборными словечками. На берегу лежала приоткрытая раковина длиной в двадцать пять метров и семь в поперечнике, хозяйка раковины, раскинув короткие конечности, лежала в тяжелых муках родов. Блюстители в похожей броне слонялись вокруг нее, пытаясь прогнать непрошеную роженицу обратно в океан, разряжая парализаторы. Она вальяжно лежала, не обращая внимания на «укусы комара», тихо постанывала, готовясь разрядиться сотней малышей.

— Ну что, девоньки, поможем стражам, а то ее детки надолго закроют для нас любимый пляж.

— Не такой уж он и любимый, — снова пробурчала вечно недовольная блондинка. — Ты, Нинка, иди первой, пока тебя она пережует, мы атакуем сзади.

— Пусть попробует еще заглотить, — с этими словами она выдрала металлическую растяжку от шатра выносного бара.

Навес крякнул раскосами и поспешил накрыть зевак за столиком. Ее примеру последовали наиболее рискованные девушки. Женщина с разбега пробежалась по панцирю и вогнала штырь в основание спокойной шеи гигантской черепахи. В ответ ввысь на двенадцать метров взметнулась голова и опустилась рядом с ней. Отряд девушек разных мастей, с улюлюканьем разобрав ряд деревянных скамеек того же бара, бросился следом за Предводителем, полетели камни. Голова снова взметнулась на высоту, выбирая себе жертву, куски досок, словно копья, и биты городков ливнем в небеса ударили по ней. Разбитая в кровь, истекая зеленой кровью, пасть наискосок обрушилась на более смелых, без тренировки они, сбивая с ног, бросились в одном направлении от нее. И кара обидчицы настигла двоих, одна из них смогла выпасть с закрывающейся зубастой пасти. Увидев краем глаза под своей ногой Нинель, лапа тотчас поднялась и опустилась, словно гидравлический пресс, та извернулась от удара, уцепившись за край раковины, подтянулась и выходом силы уселась на него.