Вячеслав Шалыгин - Разведчики [litres]

Нет, насчет звания, конечно, шутка, но следы офицера от следов солдата отличали все трое. Однако сегодня перед разведчиками стояла вдвойне непростая задача. С ними не оказалось Бадмаева, и следы они искали не такие, как обычно. Сегодня требовалось найти следы отечественных сапог. Пяти пар.

– Или шести, – оговорился Филин, когда вкратце описывал задачу. – Пять пар тяжелых, одна пара легкая.

– Думаете… они взяли ее с собой?

– Рассуждай. – Капитан постарался отбросить личные эмоции. – Они зачем сюда пришли?

– Чтобы проверить, как сработали мины под составом, и уничтожить все, что осталось. – Алексей на миг задумался, блуждая взглядом в кронах сосен. – Но у них не получилось взорвать последний вагон, мы им помешали. Тогда они вызвали авиацию и придержали нас, чтобы никто ничего не растащил и не сообщил в штаб.

– Правильно. А после бомбежки сгорело все, кроме…

– Пробирки. – Покровский похлопал по нагрудному карману.

– Это да, только они об этом не знают. А еще?

– Если доктор выжила, то еще одна доза осталась у нее в крови.

– Вот тебе и ответ. – Филин вздохнул. – Не знаю даже, что для нее лучше – сгинуть под бомбежкой или попасть на ту сторону.

– Третий вариант – остаться с нами. Мы их выследим, товарищ капитан. И обезвредим!

– Вдвоем? – Филин скривился. – Лихой ты парень, Алексей. Что ж ты тех егерей в одиночку не положил?

– Теперь вечно будете припоминать? – Покровский нахмурился. – А что вы предлагаете?

– Пока ничего. Выследим, тогда и решим. По обстановке.

Филин решил начать поиск не с того места, где Покровский вроде бы видел мелькнувшие фигуры Золкина и компании, а прямо от насыпи. В лесу следы хранила сажа, но она лежала только местами. На прелой листве и хвое следы вовсе не выделялись. А вот на перепаханной взрывами земле и покрытой пеплом насыпи следы виднелись как дырки на черных носках. Первым их заметил Покровский.

– Все пять пар. – Леха присел над следом. – Все тяжелые. Легких я не вижу.

– Идем по следу. – Филин развернулся, спустился с насыпи и пошел к лесу.

– Здесь их меньше, – заметил Алексей, когда вспаханная земля закончилась и началась выжженная подстилка лесной опушки. – Друг за другом пошли, след в след?

– Тоже так считаю. – Филин присел. – И Еремину на ноги поставили. Значит, пришла в себя.

Он указал на несколько следов, расположенных хаотично, а затем на новую цепочку. Она образовалась рядом с дорожкой из следов не просто тяжелых, а теперь еще и многократно продавленных.

– Ну слава богу, жива! – выдохнул ефрейтор.

– Ты верующий, что ли? – Филин спросил это автоматически, сквозь задумчивость. – Тогда помолись, чтоб мы со следа не сбились. Впереди вон что… передислокация всех родов войск.

За черным от сажи леском действительно наблюдалось серьезное движение. Перемещались танки, машины, шли пешие колонны, повсюду мелькали конные группы и носились «виллисы». Никаких обозов или вспомогательных подразделений не наблюдалось.

– Наперехват вклинившимся фрицам идут, точно по цели, – предположил Покровский. – Диверсанты под шумок, считайте, половину прошли.

– Значит, нам следует поднажать.

Разведчики дождались более-менее удобного момента и быстро, но без спешки пересекли открытую местность. На чумазых воинов, вынырнувших из одного леса и нырнувших в другой, никто не обратил внимания. Наверняка таким же спокойным образом здесь просочились и диверсанты.

В новом лесу сажи оказалось гораздо меньше, следы отыскать сумел бы только Бадмаев, но разведчики с пути не сбились. Филин обнаружил сломанную ветку и нацарапанную на дереве букву «А». Похоже, Алевтина запросила передышки, обняла деревце и незаметно оставила автограф.

Но это оказалось мелочью, в сравнении с находкой Покровского.

В самой чаще ефрейтор умудрился наткнуться на схрон. Большая яма от выворотня была замаскирована обильно, но не тщательно. Ефрейтор разгреб ветки, листву и нашел целый ворох добра: вещмешков, ремней с портупеями и шинелей с офицерскими погонами. А под этим ворохом обнаружился еще один, с немецкой формой. А под ним… два трупа в отечественном нижнем белье.

– Теперь совсем все сходится. – Филин пошарил по карманам майорской шинели, но ничего ценного, например, документов, не обнаружил, нашлась всего одна бумажка. Складской пропуск, выписанный на майора Золкина… начальника интендантской службы дивизии! – Один из этих двух и есть настоящий майор Золкин.

Филин кивком указал на трупы.

– Только сейчас дошло, что другие офицеры… то есть диверсанты, молчали все время и в стороне маячили, словно прикрывали. – Покровский указал на второй труп. – Рядом с главным только один ряженый всегда находился. Наверное, вот с его документами.

– А кто решил, что этот Золкин из Смерш? – Филин поморщился. – Я что-то не припомню.

– Все контуженные были… – Покровский пожал плечами. – Он вроде бы Жданову удостоверение показывал. Или вообще никому ничего не показывал. А потом он допрашивать начал по одному. Вот и решили.

– Нахрапом взял. Ай да немец, ай да сукин сын! Изучил не только язык, но еще и нашу психологию. Да со всем старанием. Где таких готовят, интересно узнать, в какой разведшколе?

– Смотрите, что еще нашел.

Алексей поднял в одной руке немецкий маскхалат, а другой протянул Филину кепи. Сбоку была пришита зеленая эмблема с белым цветком.

– Ах вот оно что!

– «Эдельвейс». – Покровский кивнул. – Я так понимаю, у них тут еще один комплект формы оказался припасен. Наверное, ватники и наши маскхалаты. Чтобы за разведчиков сойти.

– Я начинаю их уважать. – Филин усмехнулся. – Так нагло и так умело работать в ближнем тылу противника… это, как говорит наш подполковник, мастерство художественного уровня. Уже почти искусство.

– Да, может, я и погорячился. – Алексей озадаченно поскреб висок. – Вдвоем будет непросто.

– Идем дальше. – Филин бросил кепи в яму. – Теперь у меня к ним гораздо больший интерес. Просто не описать какой. Прямо-таки космических масштабов…

На подходе к переднему краю у закопченных и взмыленных разведчиков запросто могли возникнуть проблемы. Здесь бдительность у всех обострялась до предела, а у контрразведки так и вовсе до запредельного уровня. Выручило Филина, как всегда, самое простое обстоятельство – личное знакомство. Едва разведчики высунулись из леса и двинулись ко второй линии окопов, их положили носом в землю, но почти сразу подняли, даже отряхнули и отвели в свежий блиндаж. На новой линии обороны окапывалась родная стрелковая дивизия, поэтому разведчиков признали без долгих разбирательств.

Начальник отдела контрразведки Смерш дивизии старший лейтенант Ворончук окинул блудных братьев по оружию скептическим взглядом и приказал принести чаю.