Владимир Коломеец - Колонизация

Ведя сквад дальше он остановился, так как заметил ребенка лет пяти стоящего посреди дороги. «Откуда он взялся?» - подумал Триста третий. Тот был в скафандре с большим круглым шлемом, похожим на аквариум, делавшим его похожим на головастика. Подойдя ближе он увидел его наивные глаза без бровей на лысой голове. Маленький модификант смотрел на него глазами в которых он узнал самого себя пятилетнего. Взяв себя за руку, он повел его вглубь улья. Когда-то тут были люди, теперь же только остались следы. Мальчик хотел домой, но он сказал что надо только сделать небольшую работу.

Пройдя еще в окружении ботов метров триста, вокруг замелькали тени – засада. Триста третий не отпуская руку мальчика взял из кобуры пистолет. Мальчонка дергал за руку и просил ни за что его не оставлять, давил на совесть. Ускорив шаг дальше они оказались в лабиринте отражений зеркальной обшивки колонии. Глянув в отражение он увидел, как вместо мальчонки держит за руку старика. Бледная кожа на лице и лысине была глубоко сморщена, но лица разглядеть не успел – модификант обезображенный войной и временем. Тот заломал его, поставил лицом к зеркальным панелям. Он начал говорить о шаге что еще не сделан, что он пришел передать ему слово. Триста третий думал, что сам виноват, чего он, идиот, вообще доверился иллюзии. Силуэт старца за скафандром продолжал говорить тихо и вкрадчиво – «Я один из вариантов твоего пути, теперь ты созрел, можешь сам определиться ведь за каждым выбором тебя ждет разветвление. Какое прошлое моим станет. Со временем ты еще узнаешь меня в зеркале. Но я не спускаю с тебя глаз и жду, хоть и не могу больше здесь оставаться. Твой враг уже здесь. Возьми тайну и спрячь ее». Силуэт растворился и голос перешел гудение ветра. Триста третий почувствовав ослабление твёрдой хватки, вскочил и целясь пистолетом в пустоту, начал вертеть тем по сторонам, но вокруг были лишь боты, которые ничего не видели. Оглядываясь он сделал пару шагов назад и оступившись полетел кубарем вниз.

Покувыркавшись и наконец остановившись он раскрыл глаза. Тело болело, ветер вновь гудел, но впереди он наконец увидел ретранслятор. Стержень ретранслятора как и ему и говорили стоял в центре кратера где располагался улей. Передал по рации что нашел его, но в ответ лишь получил звуки помех. Дал команду ботам спуститься, и через минуту к нему покатились обломки ботов, всех трех десятков. «Какого хрена?» - подумал он. С собой у него был только пистолет, ибо более тяжёлое оружие практичней было отдавать ботам – человек в армии Альянса лишь командовал. Обломки ботов начали плавиться и словно из программируемой материи, стали ваяться кривые антропоморфные фигуры, что шли к нему и тянулись своими пальцами. Триста третий делал выстрел за выстрелом и от каждого фигуры рассыпались под давлением гиперзвукового снаряда и ударной звуковой волны. А затем собирались вновь.

- С чего ты взял что можешь победить? – спросил в его голове низкий трещащий бас. Но Триста третий делал новые и новые выстрелы, после чего решил, что если это происки меритов, то надо отключить ретранслятор. Он должен как минимум выполнить свое задание. – Думаешь у любой проблемы есть решение? – сказал голос и Триста третий, уже дырявя хрупкие элементы ретранслятора был отброшен мощным ударом на пару метров. – Какая глупость! Мы так не играем! – раздался смешок, расходящийся по всему кратеру улья. Все тела уже сплетались в одну огромную змею. Когда та возвысилась над ним на полдесятка метров, словно кобра распустила свой капюшон из мелких деталей и те затарахтели, давя ему на мозг своим противным лязгом. Зажмурив от боли глаза, он начал беспорядочно стрелять по змее и чувствовал, как их ушей течет теплая жидкость, а боль нарастала. Кинув взгляд на ретранслятор, было видно, что тот был уже сломан, но змея все ровно приближалась к нему. Неужели мерит прямо здесь?

- Триста трет… Доложите… о св… не… потери… - связь работала паршиво, даже при том что была основана на жестком излучении которое словно игла связывало его с командным пунктом на орбите. Им говорили, что нарушить ее невозможно, разве что только поместить рядом черную дыру или экран из термоядерной плазмы. Но протекторат смог.

Триста третий старался убежать от ползучей смерти как можно дальше, но увеличить расстояние так и не удалось. Потому он нащупал на поясе однозарядный пистолет с маяком. Туловище змеи уже разделилось на восемь тонких хвостов-щупалец, и словно осьминог она схватила его. Выстрел в низ – маяк активирован. Пара щупалец попыталось взмахом вспахать землю в месте попадания маяка, но было поздно, теперь будет зачистка. Щупальце твари крепко его сжимало, а второе крепко охватило голову. Тонкие волоски из щупальца уже залезали ему в голову через уши, нос и глаза для картирования коннектома и расшифровки максимального количества данных. Он чувствовал, как теряет контроль над телом и самим разумом. Когда его голова висела на щупальце, он уже видел мутным взглядом как началась орбитальная бомбардировка. Глюонные тактические снаряды рвали саму материю, лишая кого-либо шанса выжить в этой небольшой зоне. Казалось он погиб, но удары бомб и вой ветра не стихал. Вновь открыв глаза, Айден повернулся на звук – кто-то стучал молотком производя мелки ремонт снаряжения, и вокруг в нескольких местах стонали раненые. «Снова» - подумал Айден вспоминая сон. «Нет, я выжил тогда, и там не было ничего такого. Это всего лишь сон» - убеждал он себя, еще один паскудный сон. И вновь провалился в сон без сновидений.

***

Уже к обеду следующего дня Айдена еле добудился Чак. Тот проснулся с чугунной головой, совершенно не выспавшимся, и поначалу просто послал Чака в наряд в грубой форме. Но Чак не отступал, заставив того подняться. Узнав что его ждет Тавиш снаружи, Айден не спешил. С некоторых окон сняли ткань и парочку даже открыли что бы проветрить, и теперь осеннее солнце освещало грязную комнату, заполненную еще более грязными людьми. Действительно трущобы. Надев подоспешник и умывшись, переступая через спящих людей он последовал на выход.

Пройдя мимо солдата за столом у входа, Айден вышел наружу и его глазам предстала милейшая картина. Улица была полная грязи, после недавнего дождя. Редкие доски вдоль улиц создавали хоть какую-то тропу для пешехода у которого в грязи разъезжаются ноги. Одетые в помногу раз заплатанную одежду редкие люди шныряли по улицам. Нельзя было назвать улицу оживленной, но шум из таких же зданий построенных плотно друг к другу, подсказывал что тут людей больше чем кажется.

- Какая прелесть. – иронично сказал Айден стоя у дверей осматривая свой новый дом. На эти слова обернулся Тавиш стоявший рядом с каретой куря трубку и о чем-то размышляя.