Оксана Токарева - Зеленый жемчуг

— И это, конечно, вызывает вопросы, — проверив ее пульс, согласился Арсеньев. — Что происходит на фабрике такого, чего не должен знать даже главный инженер? А поскольку в деле замешаны змееносцы, на выходе может оказаться любая мерзость, сколько бы здешние чиновники ни делали вид, будто ничего не происходит. Я не удивлюсь, если воротилы Альянса на самом деле и являются настоящими владельцами «Кимберли инкорпорейтед». Сколько бы господин ван Бастен ни пытался нас разубедить.

— Значит ты думаешь, что Славу все-таки вывезли на Рас-Альхаг? — спросила Туся.

Она хотела выбраться из анализатора самостоятельно, но Саша не позволил: бережно подхватил ее на руки и перенес на кушетку.

— В случае, если его раскрыли, это наиболее вероятный исход, — поделился он невеселыми соображениями, укутывая Тусю в плед и подкладывая под голову подушку. — Хотя мне очень хотелось бы ошибаться. В конце концов, в поисках канала контрабанды алмазов он мог оказаться и в одном из окраинных миров.

— Каналы межсети существуют далеко не на всех планетах, — согласилась Туся.

— Вспомни, как мы сидели на Васуки, пока родные школьников, да и мои родители вместе с Вернером сходили с ума, терзаясь неизвестностью, и какой плач стоял в эфире, когда мы все-таки вышли на связь.

— Мишель тогда промочила слезами не менее двух сотен батистовых платочков с монограммой, — Туся решила ему подыграть.

— Мама тоже, — кивнул Арсеньев. — Эх, телепортировать бы тебя сейчас на Землю под их присмотр, — вздохнул он, запечатлев на ее губах нежный поцелуй.

— Но на Сербелиане закрыты все порты, — улыбнулась Туся, взяв любимого за руку и положив его ладонь под щеку вместо подушки.

Лекарство начало действовать и по телу развивался приятный покой. Другое дело, что вместе с ним пришло и жуткое желание спать, а ведь у нее в планах было посетить еще несколько десятков пациентов. Впрочем, она уже понимала, что ей сейчас действительно необходим отдых.

Туся прикрыла глаза, не в силах более сопротивляться накатывающей на нее дремоте и попыталась осмыслить или хотя бы прочувствовать свое новое состояние. Но мысли путались и запинались. А перед глазами вместо блаженных видений грядущего материнства крутились забрызганные кровью и гноем стены боксов, прорывающиеся пустулы, которые не успевали прижигать дроны-санитары, надрывное дыхание больных.

Потом боксы превратились в аквариумы установок энергообмена. Туся точно знала, что находятся они не на Кали или Сансаре, а здесь, в Мурасе. Она увидела переоборудованную под подстанцию заброшенную шахту, куда каждый день привозили десятки людей. Туся изо всех сил вглядывалась в лица обреченных, но так и не нашла среди них Славу. Зато в какой-то момент в зеленоватом мутном мраке коллоида увидела Командора…

— Мой ребенок не будет лежать под одной крышей со всяким отребьем! Я не понимаю, почему у клиники, в которой у нас на два года вперед оплачена страховка, отозвана лицензия! Это самоуправство!

Истеричный женский вопль вывел Тусю из ее странной дремы, которая, как и следовало ожидать, вместо отдыха принесла только мучительный страх.

Сметя всю охрану, в кабинет диагностики ворвалась увешанная бриллиантами холеная женщина, в своей ярости похожая на врезающийся в плотные слои атмосферы метеорит.

— Что случилось? — не поднимаясь с места, обернулся к незваной посетительнице Арсеньев.

— Моя Ингрид не будет лежать в вашей богадельне вместе с детьми проституток и воров! — воинственно потрясая острым и длинным, как шпиль собора, накладным ногтем погрозила она.

Туся ее узнала. Это была жена финансового директора шахты, госпожа Свенсен, чья маленькая дочь поступила сегодняшним утром в их госпиталь в крайне тяжелом состоянии.

— У нас оплачена страховка в прекрасной комфортабельной клинике на побережье!

— Которую вчера закрыли постановлением Организации здравоохранения Содружества за многочисленные нарушения эпидемиологической безопасности, — бесстрастно глядя беснующуюся даму, кивнул Командор.

— Как и десятки городских больниц! — возмущенно воскликнула жена директора.

Хотя для Туси эта информация оказалась полной неожиданностью, она решила не подавать вида и в перепалку пока не ввязываться.

— Кто сказал Вам, что больницы закрыты?

На лице Арсеньева не дрогнул ни единый мускул.

— Все отделения стационаров и амбулаторий Кимберли работают. Кроме инфекционных, — веско добавил он. — Их деятельность пришлось приостановить из-за многочисленных нарушений.

Туся не верила своим ушам. Конечно, комфортабельные одноместные палаты элитных клиник Кимберли мало напоминали боксы интенсивной терапии, но все-таки требования изоляции там соблюдались. С другой стороны, она ничего не могла сказать о системе вентиляции и стоков. Увы, вирус синдрома, названного именем ее отца, обладал такой же летучестью, как возбудитель кори.

— Вы это специально подстроили! — голос женщины прозвучал шипением разъяренной гадюки. Причем она даже не спросила о состоянии дочери, ее коробила сама мысль о ненадлежащем соседстве.

— Отнюдь, — Арсеньев оставался само спокойствие. — К такому выводу пришли специалисты экстренно созванной чрезвычайной комиссии, состоящей из врачей, прибывших вчера из Новоякутска и Ньив-Амстердама. Мы не имеем права ради комфорта нескольких десятков заболевших из числа истеблишмента подвергать опасности целый город и особенно людей, проходящих лечение в других отделениях. Вакцинация еще не завершена. Как только недочеты будут устранены, инфекционные отделения во всех клиниках заработают в полном объеме. Надеюсь, к этому времени эпидемия пойдет на убыль. А пока все больные, включая Вашу дочь, получат в нашей миссии медицинскую помощь в полном объеме.

— Но вы должны были развернуть госпиталь в Кимберли, где сосредоточено основное количество честных налогоплательщиков.

Жена директора так напирала на слове «честных», что Тусе стоило немалого труда сдержать саркастическую улыбку.

— Мы развернули миссию там, где находится основное число больных, и люди больше всего нуждаются в помощи, — пожал плечами Арсеньев. — На два учреждения до того, как подключились врачи из других городов, у нас просто не хватало специалистов. Благодарите власти планеты за то, что занизили данные по количеству заболевших.

— Но моя дочь, вы могли бы разместить ее на корабле, — сильно подведенные глаза женщины, в которых Туся не заметила слез, хитро заблестели. — Я заплачу.

— Это исключено, — холодно глянул на нее Арсеньев. — У нас существует строгий регламент, запрещающий нахождение на борту посторонних в случаях, если нет необходимости экстренной эвакуации.