Леди Каролина - Terra Nova или мой мир [СИ]

Долорес Амбридж, спустившись с последней ступени, гордо, как она сама считала, выпрямилась. Самодовольно улыбаясь, она сделала пару шагов вперед. Окидывая хозяйским взглядом пустой коридор, женщина внезапно почувствовала, как ее пробирает дрожь ужаса. В следующую секунду улыбка стекла с ее лица. Нервно вскинув руку и крепче сжав короткими, толстыми пальцами свою волшебную палочку, она провизжала отменяющее заклинание. Но испугавшее ее видение не исчезло, а наоборот, издало заунывный вой. В ту же секунду ему вторил вой профессора ЗОТИ, только он был полон первобытного ужаса. На самой громкой ноте он оборвался и инспекторша грохнулась в обморок…

Гарри, самодовольно улыбаясь, подошел к женщине и ткнул в безвольную руку носком ботинка. Амбридж не отреагировала и Поттер немного заволновался, вдруг он ее напугал до того, что она умерла. Юноша присел перед женщиной на корточки и протянул руку к ее шее, чтобы проверить — есть ли пульс. В этот момент Амбридж открыла глаза. Увидев перед собой монстра, она тонко завизжала и лягнула его ногой. После чего в рекордные для своего возраста и телосложения сроки перевернулась и на четвереньках смоталась ко входу в подземелья. Причем ползала она довольно-таки быстро. Потирая бедро, Гарри ошалело смотрел, как профессорша на «четырех костях» сваливает в сторону обители серебристо-зеленого факультета. Поняв весь комизм ситуации, юноша дико заржал и сам чуть ли не ползком, держась за живот от смеха, направился к главной лестнице, понимая, что на визг женщины-жабы кто-нибудь да отреагирует. Уже почти дойдя до башни Гриффиндора, Гарри оперся на стену, пытаясь окончательно подавить смех. Веселье юноши прервалось само-собой, когда он взглянул в зеркало, висевшее на стене в том месте, где он остановился. Из зеркала на него смотрел монстр. Чудовище стояло на одной руке и на одной ноге, во второй руке, растущей из положенного ей места, оно держало голову, из шеи вертикально торчала еще одна нога, с конца ботинка которой спускался хвост черных волос. И все это было растянуто/сужено до такой степени, что Героя магического мира нельзя было опознать даже по отдельным фрагментам. Даже цвета были искажены.

Волосы юноши предприняли попытку дружно сдернуть со столь непутевой головы. Через десяток секунд до Поттера все же дошло, что это он сам. Глубоко вдохнув воздух, Гарри отменил заклинание и поспешил к гостиной своего факультета. Уже ложась спать он поклялся самому себе, что эти чары если когда-нибудь еще и применит, то только в самом крайнем случае. Они хоть и схожи с чарами иллюзии, но пугают не по-детски. А Избранному самому себя бояться, как-то не пристало.

Утром от испуга не осталось и следа. Сидя на завтраке в Большом зале, юный Хранитель испытывал эйфорию от удачной шалости. Он удовлетворенно поглядывал на стол преподавателей, впрочем стараясь сделать это так, чтобы его действий не заметили. Невилл, как более крупный удачно выполнял роль ширмы, сидя рядом с Гарри. Он подозрительно поглядывал на друга, гадая, чем же вызвано его прекрасное настроение, но вопросов не задавал. Лонгботтом здраво рассудил, что спрашивать об этом там, где полным-полно лишних ушей, небезопасно. Поэтому гриффиндорец решил дождаться момента, когда они с Гарри смогут поговорить наедине. Тем более, что у Невилла была для друга хорошая новость — он собрал приличное количество студентов, которые хотят учиться защите под руководством самого яркого гриффиндорца…

Гарри вновь бросил беглый взгляд на стол преподавателей. Пакостная усмешка на секунду появилась на его губах. Долорес Амбридж, сидящая на своем месте между зельеваром и директором, выглядела откровенно паршиво. Она была бледна, под глазами залегли темные круги, руки дрожали. Женщина вздрагивала от каждого резкого звука и начинала цепляться за Снейпа или Дамблдора, хватая за рукава мантии, а последнего иногда и за бороду. Студенты, надо отдать им должное, быстро сообразили, что именно нужно сделать, дабы продлить развлечение, отчего в Большом зале сегодня стоял невообразимый шум. В конце-концов такое их поведение сделало свое черное дело. После очередного взвизгивания какой-то первокурсницы, профессор ЗОТИ потеряла сознание. Какая она, однако, оказалась нервная…

Уроки ЗОТИ, из-за попадания Амбридж в больничное крыло, на некоторое время стали свободными от занятий часами. Все студенты радовались этому так, словно в один день у них случилось Рождество, день рожденья и летние каникулы. Гарри разделял их чувства, так как профессор ЗОТИ была сущим кошмаром. А еще эта передышка была ему очень нужна. Юноша чувствовал, что у Амбридж на него есть какие-то планы, которые она, по всей видимости, планировала осуществить на отработке. Получения отработок с женщиной-жабой Гарри пытался избежать всеми доступными способами. И пока это у него получалось. Но это было пока. Ведь не исключено, что однажды он просто не выдержит, особенно сложно ему было сейчас. Мысли об исчезновении Посланника не давали Гарри никакого покоя. А еще добавилось несколько проблем. Необходимо было сохранять существование кружка по изучению ЗОТИ в тайне и понять, что задумал Малфой. А в том, что этот белобрысый слизеринец что-то затеял, Поттер ни капли не сомневался. Слишком уж часто он исчезал с карты мародеров. Гарри начал следить на ним еще с того дня, как Амбридж попала в больничное крыло. Зачем он это делал? Откровенно пришибленный вид Малфоя в ту ночь заинтересовал гриффиндорца. А еще у него было такое ощущение, что то, что собирается сделать Драко может принести много вреда. Интуиции своей Гарри доверял, потому и следил за «хорьком».

Госпитализация Амбридж не могла длиться вечно и за неделю до рождественских каникул эта женщина-жаба вновь взялась за проведение пародии на уроки по защите от темных искусств. Казалось, после «отдыха» во владениях мадам Помфри, генеральный инспектор Хогвартса стала еще хуже. Теперь на ее занятиях стояла гробовая тишина, а за малейший шорох назначались отработки, либо снимались баллы. Через день после возобновления уроков ЗОТИ Гарри, наконец-то, узнал, что из себя представляют отработки у Амбридж. Он, возвращаясь вечером с кухни, случайно наткнулся на хныкавшего в коридоре первокурсника-хаффлпаффца. Мальчишка баюкал замотанную в мантию руку, ткань которой на вид казалась мокрой. Чуть позже Поттер узнал, что часть мантии, которая как раз прикрывала рану на руке мальчика, была пропитана кровью. Гарри с трудом уговорил первокурсника рассказать ему, что случилось, а потом отвел к Помфри. Вспоминая рассказ мальчишки, гриффиндорец передёргивался от омерзения. Эта женщина-жаба была настоящей садисткой, получающей удовольствие от чужих страданий. С этим нужно было что-то делать? Но вот что?