Артем Каменистый - Опасный груз [litres]

Да плевать, пусть хотя бы полсекунды выгадает – уже хоть что-то.

Выстрелы, плеск воды под носом лодки и позади, за кормой, где с берега набегают все новые и новые твари. Карат не оглядывался, не до этого сейчас, зато мог во всей красе созерцать напряженное лицо девочки, выпускающей пулю за пулей. Не похоже, что ситуация критическая до безнадежной. При всем не вполне детском характере Дианы, хладнокровие у нее работает лишь до определенного момента. А дальше неминуемый срыв и круглые глаза растерянного ребенка. Но нет, нормально смотрится, значит, до крайней черты еще не дошла.

Дойдет, если продолжать и дальше так копошиться. Придется растрачивать остатки сил, не прекращая при этом отталкивать лодку.

Дно, поначалу песчаное, начало поддаваться, размягчаться, а затем и вовсе ушло из-под ног. Должно быть, пляж и правда искусственный, и Карат добрался до конца подводной насыпи. Прекрасно, тварям, с их не рекордными задатками пловцов, здесь не понравится.

Вдвойне прекрасно, что напоследок сумел хорошенько оттолкнуться. Затем, правда, пришлось вымокнуть чуть ли не по грудь, но дело того стоило. Даже не думая забираться на борт, продолжал удерживаться за лодку одной рукой, а второй работал, отталкиваясь веслом от все глубже и глубже уходившего дна. Диана, успев разрядить и винтовку, и автомат, занималась тем же самым, но с другой стороны. Силенок у нее немного, но сейчас и они весьма кстати.

Только когда шестое чувство подсказало, что угроза отступила, Карат забарахтался, неуклюже заполз в лодку, заливая ее потоками воды, хлынувшими с одежды. Сушиться придется конкретно, в том числе это ждет рацию, патроны, пистолет и прочее добро.

Ну да это вообще-то нулевая цена за спасение.

Лишь сейчас сумел наконец обернуться и относительно спокойно оценить обстановку. Ничего нового для себя не узнал, – все, как подсказывал слух, жизненный опыт и то, что принято списывать на интуицию. Полдесятка самых быстроногих мертвяков, вздымая фонтаны брызг, мчатся по мелководью, за ними, сильно растянувшись по набережной, торопятся еще в два раза больше тварей. Элитников не видать, но как минимум одного можно назвать матерым рубером, еще парочка недалеко от него отстала.

Карат на рассматривание время не тратил, это так, мимоходом в глаза бросилось. Основное внимание уделял работе с веслом. Устроившись на корме, молотил им то по одной стороне, то по другой. До дна дотянуться уже не пытался, работал лопастью. Тяжелая лодка, успев разогнаться, скорость снижала неспешно, все, что сейчас требовалось, не давать ей падать до нуля, а на это требуется не так уж много усилий.

– Заводи мотор! – крикнула Диана, все так же пытаясь помогать.

Карат даже ухом не повел, потому как получше девочки знал, сколько времени потратит на возню с движком. Рассекавший городской кластер отрезок речного русла, приставленный механизмом Улья к огромному озеру, мелководностью не грешил. Даже здесь зараженные уже не смогут дотягиваться ступнями до дна, а плавают они неохотно и так себе, если речь не заходит об элите.

Элиты пока что не видать, значит, можно расслабиться.

Спустя две минуты Карат, уже никуда не торопясь, удалялся от берега на обеих веслах, вставленных в работающие без скрипа уключины. В сотне метров позади, в воде, барахтались несколько тварей. Они уже не стремились догнать, лишь пытались вернуться на сушу, и почти все при этом демонстрировали крайнюю степень неповоротливости.

На суше – идеальные машины убийства, живучие, сильные, стремительные и ловкие, но в воде смотрятся так себе.

Диана, успев перезарядить свою винтовку, в сторону удаляющегося берега поглядывала кровожадно и не удержалась от вопроса:

– Может, еще по ним пострелять?

Карат, не сводя взгляда с набережной, на которой бесновалось уже не меньше полусотни самых разных тварей, покачал головой:

– Нет, не надо патроны переводить.

– Ага, и правда лучше не надо. Прикольно мы их раздраконили, вон сколько набежало, целый митинг собрался.

– Твоя винтовка их и раздраконила, я-то тихо уходил, и мои выстрелы издалека не услышишь.

– Так это же хорошо, пусть вообще все сюда сбегаются. Вон как волнуются, даже мелкие крупных бояться перестали, в одну кучу собрались и на нас таращатся.

– Это ненадолго. Сейчас заработают петарды и салюты с крыши, они сразу на новые звуки переключатся.

– Ты как? Все нормально?

– Вроде живой.

– Вижу, что живой. Мы волновались за тебя.

– А уж как я за себя волновался…

– Заводи мотор или ты домой на веслах идти собрался?

– Домой рановато, день только начался.

– Тебе что, мало приключений?! Ты ведь устал.

– Чуток силенок осталось.

– И что мы будем делать?

– Для начала попробую подсушить одежду.

– А что потом?

– Что-что… То и будем… Забыла, зачем мы вообще сюда пришли?

– И что, отменять не станешь? После такого? – Диана указала на берег.

– А что изменилось? Нашумели тут? Так мы и собирались нашуметь. Сейчас за островом чуть пересидим, обсушусь, и займемся делом. И так сутки впустую потеряли.

При всей своей жестокой сути Улей дает иммунным все, что им требуется для выживания: одежду, пищу и воду, спораны и растворяющий их алкоголь, транспорт, чтобы спасаться бегством, и оружие, чтобы сражаться. Весь этот список неисчерпаем, сколько бы ты ни прибрал к рукам, все равно немало останется, потому что имеет место непрерывное пополнение.

Понимающему человеку требуется не так уж и много, но случаются ситуации, когда жадность не помешает. Общество иммунных держится в том числе за счет торговых отношений. Действо, задуманное Каратом после плотного общения с Пастором, неизбежно приведет к контактам с другими обитателями Стикса. Очень может быть, что некоторым из них придется платить, причем неизвестно сколько. Поэтому, пользуясь периодом вынужденного безделья, он не упускал шанса поправить материальное положение скромного отряда.

Лишь Стикс и люди вроде сектантов-килдингов знают период перезагрузки этого кластера, впрочем, последние могут ошибиться, потому как цифра, раз за разом срабатывая с точностью до секунды, внезапно может дать сбой.

Улей, он такой – непредсказуемый.

Понятно лишь одно – этот кусок, вырезанный или скопированный из очередного фрагмента Мультиверсума, пробыл здесь не одну неделю. Мясорубка первых дней, с массовым перерождением начинающих зараженных и охотой на ничего не соображающих свежеиспеченных иммунных, осталась в прошлом. Городские кварталы зачищены от прежних обитателей, те из горожан, кому слегка повезло, выжили, но вряд ли к их унылому существованию вообще применимо слово «жизнь». По улицам бродят матерые хищники, набежавшие после перезагрузки, доедают последние крохи, не брезгуя перекусить слабыми соплеменниками. Пройдет некоторое время, и все закрутится по новой, ненадолго наполнив кластер жизнью и ужасом.