Игорь Осипов - Потусторонний батальон. Том 2. Война за дружбу [publisher: ИДДК; оптимизирована обложка]

Волот переломил громадное ружьё и с улыбкой вложил туда два снаряда, а потом щёлкнул стволами обратно. Все стоявшие вытянули шеи, разглядывая столь своеобразное оружие.

– Да, – продолжил вампир, явно входя в раж, – это оружие ориентировано на слабообученых бойцов. Равно как и следующее.

Он ходил из стороны в сторону, пылая алыми глазами через тёмные очки, и жестикулируя правой рукой, в то время, как левую, сжатую в кулак, заложил за спину. Вампир щёлкнул пальцами, и, звякнув застёжками, открылся ещё один ящик. Управляющий оружейным магазином достал из него автомат Калашникова.

– Я решил, что для волкудлаков подойдёт бессмертная классика, но с некоторыми поправками. У каждого помимо подствольного гранатомёта есть ещё и лазерный целеуказатель. Им всё равно не подходит обычная прицельная планка ввиду особенности анатомии и специфики зрения. Они все страдают дальнозоркостью. И вашим паранормальным девам такое оружие тоже пойдёт. Просто и эффективно. А чтоб не поубивались, стреляя из поствольника в упор, их можно снабдить специальным боеприпасом – колдовской фугас. Вы знаете. Магазин заколдованный, вмещает сто двадцать патронов. И на самом автомате облегающее заклятье.

Вампир много и часто ходил из стороны в сторону и всё говорил. В ящиках оказались обычные и рунные гранаты, зачарованные пули, индивидуальные силовые щиты, носители которых походили на обычные фляжки, да и вешались на пояс, как те же фляжки. Щиты могли поглотить около десятка выстрелов стрелкового оружия или осколки от гранаты. Потом приходилось такие долго и упорно заряжать колдовством, но в бою эти несколько пуль много стоили. Нашлись заговорённые бронежилеты всех размеров.

Пока все стояли с открытыми ртами, в том числе и я, ко мне подошла Шурочка и положила голову на плечо, ухватившись за руку. Я даже услышал мерное тик-так подаренного Белкиным амулета, отмеряющего пульс девушки. Она постояла некоторое время, а потом зашептала на ухо:

– Золото, даже если и не найдём, то неважно будет. Роту всё равно почти укомплектовали. Отец против своих слов не пойдёт. Вернёмся и сразу сообщим.

– Не укомплектовали. Ещё целый взвод нужен, – шёпотом ответил я.

– Лягушек запиши в рекруты. Хуже чукчей, но по описи пойдут.

Я улыбнулся и тут же вздрогнул, когда вампир почти мгновенно оказался рядом.

– Я ждал этого вопроса, – пафосно и деловито произнёс он. – Для такой тупой мелочи тоже есть подарочки. Тоже остались со Второй Мировой.

Я поглядел в алые глаза древнего упыря, который среди гула голосов смог услышать наш шёпот.

– Может, к нам пойдёте? – спросил я, не отводя взор, в надежде, что этот воин присоединится к отряду.

Вампир медленно улыбнулся, а потом покачал головой.

– Нет. Мне нельзя. Если сорвусь, то вырву сердца и селезёнки не только врагам, но и своим. Я в сторонке постою и погляжу. Хотелось бы снова в гущу сражения, как это в Отечественную было.

– Вы за кого воевали-то? За немцев или за Советский Союз?

Вампир улыбнулся так широко, как это вообще было возможно.

– У Кутузова. Я лет за пятнадцать до войны с госпожой гильотиной не поладил. Еле убежал от этой барышни. Пешком из Парижа в Петербург ушёл. Так в России и обосновался.

– Вас можно поймать? – удивился я.

– Да. Если ловят нелюди, – ответил Всеволод, снова улыбнувшись. – Но ведь разговор не обо мне, а об оружии. А его у меня ещё много. И для мелочи типа лягушат, и для великанов, и для магов добавочка найдётся. И дамам тоже подберём. Вот, например, пистолет-пулемет П-90. Калибр пять и семь миллиметра. Магазин на сорок патронов. У нас как раз заказ сорвался. Предоплату внесли, а потом этого африканского диктатора свергли и казнили. Так что за треть цены отдам.

Мир начал проникать в сознание не сразу, а постепенно просачиваясь струями аур и кляксами энергополей. Он опускался полным красок туманом, словно цветная вуаль. После вчерашних сборов допоздна было лень не то что вставать, а просто открывать глаза, поэтому я перешёл в полусонное экстрасенсорное восприятие, как обычный человек, щурящийся на пробивающее сквозь занавески солнце, а потом протяжно вздохнул и всё же заставил себя встать со спальной полки. Обычный человек первым делом бы посмотрел в окно, интересуясь погодой. Та в последние летние дни становилась совершенно непредсказуемой, но обладая колдовским даром, я и так уже знал, что через два часа начнёт моросить дождь, а ещё через два небо прояснится. Дар не преподносил это знание на блюдечке с голубой каёмочкой, приходилось напрягать колдовские извилины до цветных мошек перед глазами. Впрочем, значение цветов в экстрасенсорике было столь же абсурдным, как для обычного человека оттенки радости и переливы равнодушия, быстро мерцающее бело-голубое сияние проводов и мелодия биения чужих сердец.

Если жить, опираясь только на аурное восприятие, то мир станет совершенно иным. Не будет разницы между днём и ночью, а время суток получится определить лишь по положению косматого солнечного кольца. Оно поднималось над некой мутной пеленой, тающей в никуда с расстоянием вместе со всем своим содержимым. И в той пелене плотными комками проступали контуры больших валунов, гротескные фигуры старых костей и пузыри звериных нор. В норах шевелились разноцветные кляксы лесных мышей и кротов. Многочисленные желтоватые искры личинок жуков вцепились в бледно-зелёные корни деревьев. Корни едва заметными ручейками вливались в тёмно-изумрудный ствол лесного исполина, уходящего на десятки метров вверх, поддерживая светлое, почти белое облако листьев и хвои. Шапки крон сияли на фоне вечно чёрного неба прозрачными клочьями, в которых сверкали гроздья рассевшихся птиц.

Я по привычке тихонько прикоснулся своим восприятием к стрелкам часов, подтвердившим, что близился полдень. Сейчас же захотелось есть, и я стал просматривать содержимое полок на предмет консервов и прочей еды.

Как человек не может при помощи глаз видеть то, что творится спиной не оборачиваясь, так и маг не мог охватить экстрасенсорикой всё пространство вокруг себя, сосредотачиваясь на разных точках пространства.

Деревянные полки, казавшиеся в аурном восприятии вырезанными из слегка матового стекла, не составляли преграду для поисков, являя сложенные или сваленные предметы. Они походили на рентгеновский снимок обыденных вещей.

Яркий металл, полупрозрачные древесина и пластик, почти невидимый лёгкий синтепон. И на всём этом разноцветные отпечатки аур. Одни поблёкли с давно минувшего утра, другие, наоборот, были свежими и чёткими.

Зелёный, жёлтый, красный. В мире экстрасенсорики не существовало обычных красок, но если сияет растение, то это зелёный цвет, если пульсирует сердце животного, то красный, если мерцает электрическая розетка, то голубой. Просто рассудок ищет сравнения, вот и получается, что трава и листва зелёные, кровь алая, а искры от тока белые. Но зелёный цвет тоски не то же самое, что зелень травы, а белый цвет солнца не то же, что белый цвет колдовских созданий. Они наслаиваются друг на друга, создавая иллюзию целостности мира, словно слои в редакторе фотографий.