Андрей Лисьев - Метро 2033: Зима милосердия [litres]

– Я один это чувствую? – Женя оперся об автомат, как о посох.

– Сонливость? – доктор остановился, широко расставив ноги.

– Слабость? – сталкер посмотрел на Машу, которая остановилась рядом: девочку мучила одышка.

– Не один. Я думал, это из-за канистры, – так Арсений называл термос за плечами.

– Но мы-то налегке, а еле ноги тащим.

– Давление бы измерить.

С трудом передвигая налившиеся свинцом ноги, они подошли к баррикаде, которая перегораживала выход из туннеля.

– Неохота здесь еще раз спать!

Доктор и девочка расположились среди машин, наблюдая, как Женя двинулся вверх в поисках выхода.

– Не бойтесь! Не останемся. Ночь только началась.

На верхней машине у самого отверстия в расслабленной позе, положив обе руки на «калашников» на коленях, сидел человек. Телосложением он напоминал Арсения.

Незнакомец, как ни в чем не бывало, сверкнул стеклышками очков из-под окуляров противогаза.

– Привет, Женя.

Сталкер с удивлением узнал одного из старших мастеров с Автозаводской. Сейчас, в маске, его лицо не напоминало сжатый кулак, но голос скрипел все так же недоверчиво.

– Вы? Тут? Один? – Женя попытался вспомнить имя мастера, но не смог.

– Нас четверо. Остальные в дозоре по периметру.

Мастер отстегнул штык-нож и требовательно постучал им по коробке противогаза. У Жени зубы заныли от этого противного звука, но он вспомнил застывшие каменные фигуры выродков и решил, что после такого зрелища сможет вытерпеть любую мерзость.

Евгений наклонился над проемом и позвал своих.

– Но почему? Как? – продолжал он расспрашивать мастера, разглядывая еще трех незнакомцев в ОЗК. Ветхость комплектов бросалась в глаза даже в темноте. Эти люди явно не были сталкерами, но выйти на поверхность не побоялись.

– Сергей, Игорь, Олег, – поочередно представил их старший и встал пожать руки Арсению и Маше.

– Мы услышали, Женя, что вы потеряли Богдана, но, как ты заметил, я не верю в способность такого юного… – мастер помедлил, – пусть даже сталкера передвигаться по поверхности без старшего. Какие бы байки о вас ни ходили по метро. Не верю! Мы – ваша новая команда.

– Павел Николаевич, так нашли вы нас как? – Арсений имя помнил.

– Проще простого. На Павелецкой сказали, что вы уехали с неким грузом на Новокузнецкую. Мы проскочили ее насквозь, но на красной линии о вас никто не слышал. Вернулись к бандитам, те со второй попытки поведали, что вы ушли к реке. Мы по кольцу добрались до Октябрьской. Ганзейцы чувствуют вину за блокаду и потому не препятствовали. Мы переждали снежную бурю, а дальше по выстрелам поняли, где вы. Но вы выходить не спешили.

– А почему Русаков сам не пришел на помощь?

– Он мыслит масштабами метро, считает, что вы сами справитесь. А мы тебе должны, по-человечески решили помочь.

Павел Николаевич закончил рассказ, но никаких вопросов задавать не стал, лишь требовательно посмотрел на Женю.

– Так что, юноша, мы ждем указаний. Будь вы хоть суперменом, со стариком и девочкой вам непросто передвигаться по столице.

– Чево? – спросил Евгений, но сразу понял, что старый мастер так назвал Москву.

– А вы апатию и слабость не ощущаете? – Арсений посмотрел вверх, и все посмотрели туда же.

– Отчего же нет? Ощущаем. Я ж тут не просто так звездами любовался, хотя сто лет их не видел.

Женя посмотрел вверх и обомлел. Ясное, без единой тучки, бездонное иссиня-черное небо сияло мириадами холодных звезд.

Стресс отпустил их.

– А давайте никуда не пойдем, – озвучила Маша общую мысль.

– А мы спешим? – в тон ей спросил Павел Николаевич.

– Красота-то какая, – прошептал Арсений.

– Нам ведь надо отыскать деда, – напомнил Женя.

– Небось он тоже сейчас небом любуется.

Словечко было дедово, и Женю на мгновение охватила грусть.

Люди зашевелились, звякнуло оружие. Мастера с Автозаводской огорчила непутевость подчиненных, хотя понять это можно было только по его напрягшейся фигуре.

– Ладно, пошли, – сказал он и скомандовал. – Оправиться!

Тройка бойцов построилась в шеренгу, без команды попрыгала, проверяя отсутствие звона амуниции. Потом Павел Николаевич повернулся, осмотрел термос Арсения, ничего по этому поводу не сказал и велел Жене:

– Веди нас, командир!

– Я знаю, почему нам стоит спешить, – сказал сталкер, вдруг вспомнив рассказы бабы Юли. – Погода недолго будет хорошей. Это – центр такой круглой хрени. Рисуют еще.

Женя изобразил пальцем спираль в воздухе.

– Циклон. Центр циклона, – подтвердил мастер.

– А вы откуда знаете? – удивился Евгений.

Павел Николаевич рассмеялся одновременно с доктором, который ответил:

– Мы эти хрени по телевизору до войны часто видели.

– Значит, буря скоро вернется, – вздохнул Павел Николаевич. – Поспешим же!

Теперь можно было двигаться по поверхности по всем правилам, то есть с боковыми парными дозорами. А то, что Женя провел группу мимо Октябрьской, не вызвало вопросов.

Полуразрушенный мост напоминал в темноте мертвое животное. Металлическая конструкция на противоположном берегу скрутилась набок и наполовину погрузилась в воду. Пилоны на том берегу реки не уцелели, зато над головами людей, безмолвно смотрящих на воду, возвышались две пирамиды.

Буря возобновилась. Пока без снега. Ветер завывал в покореженных обломках креплений гигантской цепи.

– Мысли? – подал голос Арсений.

– У тебя, Женя, есть опыт переправы. Рассказывай, – велел Павел Николаевич.

– Нашел в лесу два ствола, связал вместе.

Все молчали, ждали продолжения рассказа.

– Поплыл.

– С течением не боролся?

– Нет, но там пошире было, чем здесь, – парень не понял вопроса Павла Николаевича.

– Нам нужно переправиться быстро, до того как течение снесет нас к Кремлю.

– Звезды! – выдохнул кто-то из бойцов испуганным шепотом.

– Здесь не все так плохо, – обнадежил команду старый мастер. Он включил фонарь, посветил на воду в тщетной надежде добить лучом до противоположного берега, выключил.

– Достаточно доплыть до упавшего пролета, по нему как-нибудь докарабкаемся.

Все помолчали.

– Ну что ж. До дневки далеко, Нескучный сад рядом, айда делать плот.

Павел Николаевич понял, что его никто не понял, и указал рукой влево.

– Здесь раньше парк был. До войны.

– Что-то везет мне в последнее время на парки, – нейтрально пробурчал Женя и первым двинулся в указанном направлении. – Где веревки брать будем? У меня тогда была.

Двое дозорных растаяли в темноте под кронами раскидистых, с узловатыми ветками деревьев. Маша с Павлом Николаевичем занялись лианами, способными выполнить роль веревок.

Девочка с легкостью карабкалась по стволам вверх, срезала лиану, а старый мастер внизу или выбраковывал растение, или, наоборот, отрубал лишнее и бухтовал. Арсений и самый широкоплечий из бойцов Автозаводской, Олег, выбирали стволы. Неудобство заключалось в том, что палых деревьев было совсем мало, рубить живые деревья было нечем, потому зону поиска волей-неволей приходилось расширять. Это тревожило Женю, он все меньше внимания уделял работе и все чаще с опаской вглядывался в темноту. Завывание ветра мешало слышать дозорных.