Михаил Кисличкин - Озерный лорд [СИ]

«Атакуй»! — после недолгих колебаний отдал приказ Петрович, и часовой на какое-то мгновение оказался в чёрной вязкой массе, рванувшейся по его ногам вверх, к горлу и тут же схлынувшей вниз. Ни крикнуть, ни выстрелить «викинг» не успел, мгновенно превратившись в высохшую мумию, с глухим звуком рухнувшую на землю.

Увеличившаяся в размерах магическая сущность бесшумно двинулась дальше, поглотив одного за другим ещё двух часовых. В гарнитуре работавшей на приём рации послышался голос Ивана, доложившего о том, что одна за другой погасли три отметки хродлигов, а Петрович чувствовал, как его распирает от закачанной в себя из жертв жизненной энергии. Обрадованный успехом, Кощей направил разросшуюся кляксу к спящим в центре лагеря людям и напал на ближайшего. Но на этот раз мгновенной победы не получилось. Враг неожиданно начал сопротивляться, а тянущиеся к нему из-под земли чёрные щупальца вмиг скукожились и опали, словно обваренные кипятком, а Петрович почувствовал сильнейший приступ боли, так что даже застонал, стиснув зубы.

«Да ты, сука, маг»!

Резко вбросив в магическую сущность энергию предыдущих жертв, и добавив собственной, Кощей начал продавливать сопротивление хродлига и через несколько мгновений смял ее, словно старую газету. Но было поздно. Враг перед смертью успел заорать на весь лес, поднимая тревогу.

Лагерь врага мгновенно пришёл в движение. Кощей едва успел отсушить до колена ногу одному из наёмников, когда тот пробежался по скукожившейся кляксе, но его товарищ тут же начал стрелять из автомата прямо в землю под своими ногами.

А в следующую секунду бывший пенсионер всей шкурой почувствовал, как кто-то тащит его кляксу из земли, выдергивая ее оттуда, а затем берёт его самого могучей рукой за загривок, словно котёнка.

— Огонь! Огонь из всего что можно! Скорее!!! — заорал Мотя, срывая голосовые связки и корчась на траве. Невидимая рука вражеского мага уже смыкалась на его горле.

Почти мгновенно рядом, над самым ухом, ударила длинной очередью штурмовая винтовка его второго номера, парой секунд позже — «Никонов» отправленного с ними на позицию приказом Хей долговязого студента Максима.

Тело Кощея извивалось в малоуспешных попытках сопротивляться вражескому магу, когда раздался свист падающей 82-мм мины, и почти тут же ещё одной. Хватка хродлига тут же ослабла и совершено исчезла после взрывов где-то в стороне лагеря. Кощей, потерявший дар речи от только что пережитого ужаса, схватил «Баррет» и попытался встать на колени, когда увидел что трава, доселе скрывавшая его и двоих подручных, плотно прижата к земле. Глядя в окуляр тепловизионного прицела, бывший пенсионер чувствовал, как его каску осыпают стреляные гильзы из штурмовой винтовки. Но не успел он выцелить противника и нажать на спуск, как вражеский маг пришел в себя и вновь принялся душить Кощея. Винтовка сама вывалилась из сведённых судорогой рук, а из носа полилась кровь. Последним, что увидел Петрович, прежде чем потерять сознание были яркие разноцветные вспышки над вражеским лагерем.

*****

Услышав надрывный голос Петровича в наушниках, я сомневался недолго. Кричал военный пенсионер так, как будто его сейчас жгли паяльником. Таким голосом приказ к началу операции не отдают. «Ага, где-то наш Кощеюшка налажал», — пробежала в голове нехорошая мысль. Очень уж меня он сегодня разозлил. Вояка хренов, подставил нас перед Хозяйкой по полной программе. Оправдывайся теперь, что ты не верблюд. Миномет ты Славин, видите ли, не принес, аватару Верлесы не защитил…

Однако за подобные мысли мне тут же стало стыдно. Все же Петрович оказался верным союзником, который лично пришел к нам на помощь, и его следовало спасать. Как и Верлесу и всех нас по большому счету…Это было главным, остальное — не суть важно.

Но мысли — мыслями, а действовал я на автоматизме, быстро шепча заранее заготовленные команды-активаторы заклятий. Минометчики со своих позиций успели сделать два выстрела, когда над вражеским лагерем засверкали вспышки «абсолютного рассечения». Вкладывался в заклятья я по полной, выжимая себя до конца. В этот раз врага надо было накрыть с концами во что бы то ни стало, хватит бегать.

Вслед за заклятьями рассечения я послал к противнику штук семь больших файерболов, изрядно добавивших мне отката. Тем временем, минометчики сделали еще несколько выстрелов, словно стараясь перекрыть все нормативы по скорострельности. Захлебываясь, загрохотал очередями ХМ-312, отправляя в лагерь хродлигов тяжелые пули, ему вторил пулемет Никонова. Открыла огонь из винтовки спрятавшаяся в башенке Надя. Вскоре стреляли все кто мог, ночь раскрасилась вспышками огня, светом от летящих файерболов и трассерами пуль. Кто-то из бойцов Хей дважды отработал по «викингам» из реактивного гранатомета, вскрыв ящик с «лучами» и добавив ночи огня.

А затем на сцену вышла японка. Стоя рядом со мной в полный рост и подсвеченная своим посохом, Хей представляла собой легкую цель. Если не знать, конечно, что я прикрываю ее щитом. Блин, Петрович, упертый хрен — если бы он не лез вперед, а был рядом, то я бы его тоже прикрыл. Но старому партизану разве что докажешь…он вечно делает так, как сам хочет.

Как воюет лесная магичка, я увидел впервые. И зрелище того стоило. Побледневшая, она вскинула вверх свой посох двумя руками и закричала, перекрывая шум боя.

«Кружево игл»!

С вершины посоха сорвалось зеленоватое сияние и оббежало несколько ближайших к Терминалу елей и сосен, срывая с них все иглы подчистую и оставляя ветви абсолютно голыми. Закружившись в вихре, иголки устремились к вражескому лагерю, поднялись над ним, а затем устремились вниз, продолжая кружиться в смертоносном танце. Выглядели они при этом не как еловые иголочки, а казались крупнее и тверже, словно швейные иглы. Впрочем, может быть мне это и показалось. В полном теней зеленоватом сиянии трудно разобрать точные очертания предметов.

«Кровавая трава»!

В это раз посох японки коснулся земли, а кусты и трава около вражеского лагеря окрасились ярко красным сиянием.

«Рассекающие листья»!

Павшую листву вокруг Хей словно сдуло ветром. И да, она тоже устремилась к Хродлигам вслед за еловыми иголками. Думаю, не с самыми мирными целями.

«Проклятье леса»! — направленный навершием к врагу посох Хей в последний раз полыхнул красно-синим, словно мигалка ДПС, и девушка осела на землю. Ее уже не держали ноги, японка отдала колдовству все свои силы.

«Ну что же, раз пошла такая пьянка…», — я опрокинул в себя флягу с живой водой и высосал половину. А затем снял с себя и Хей щиты и, вкладывая в заклятье остатки энергии, еще раз проехался по вражескому лагерю магической шрапнелью и файерболами, не обращая внимания на головокружение и боль от отката. А потом, унимая дрожь, тоже присел на землю, недалеко от боевой подруги.