Лоуренс Джеймс - Саймон Рэк

— Это был Корман! Я вырву у него живьем сердце за это. Это говорит Хуальпа!

— Нет! — Голос прозвучал удивительно сильно. — Это сделал со мной не Корман. Не Корман. Он пришел позже, после того как все было сделано. И выругал того, кто это сделал, за жестокость со мной. Это был тинкер. Его зовут Фара. И, — голос его впервые дрогнул за это время, — двое наших. Эрлик и Хальда.

Услышав имя тинкера, Саймон взглянул на Богги. Фара. Тинкер из «Красной Дыры». Он холодным отчужденным взглядом посмотрел на старика.

— Им нужны были атика и сокровища?

Изуродованная голова кивнула один раз.

— Я им сказал. Не мог не сказать. Боль отняла у меня разум. Но я сказал им не все. Я сказал, как пройти. — Голос его прозвучал странно, словно он говорил наизусть, как ребенок, повторяющий заученный урок. — Дважды направо, потом налево. Трижды от того места и налево. Потом правая развилка. Вот что я им сказал.

Саймон впился пальцами в ладони. С Корманом только трое. Тинкер и два арти. Сейчас можно его взять. Прежде чем он сможет улизнуть. Он повторил про себя указания. «Дважды направо, потом налево. Трижды от того места и налево».

— Думаю, это место, где встречается много туннелей. После этого правая развилка. Понятно. Но, Энгс. Ты меня слышишь?

Лицо начало расслабляться. Саймон уже видел признаки того, что скоро душа расстанется с телом. Он повторил вопрос.

Свежая кровь появилась на щеке старика, и он улыбнулся изуродованным ртом.

— Я слышу плеск воды в спокойном пруду. Слышу, как движутся булыжники там, где встречаются солнце и небо. Слышу шаги девушки на прохладном лугу. Я слышу тебя, Саймон Рэк.

— Что ты не сказал им?

— О, совсем немногое. Какой теплый прием они там встретят.

Он тихо рассмеялся. Смех становился громче. Он смеялся, пока все его тело не задрожало. Наслаждаясь шуткой, которую он уносит с собой. Потому что измученное тело больше не могло выдержать напряжение. Без всякого предупреждения он напрягся и затрясся, как в лихорадке. Руки и ноги непроизвольно забились. И столь же неожиданно он застыл.

Хуальпа вздохнул, взяв себя в руки.

— Прощай, Энгс. Думаю, что Ксоактл обречен, и твоя смерть лишь одна из многих. А многие составляют целое.

Богарт хмыкнул.

— Саймон. Сейчас не время для этого мистического вздора. Идем за ними. Мы получили указания. Если поторопимся, захватим их. Корман слишком толст, чтобы быстро передвигаться.

— Ладно. Хотя меня беспокоит ловушка. Очевидно, что-то должно защищать эти вещи внизу. Вероятно, тайну передавали от вождя к вождю. Но генерал никогда не выиграет битву, если будет ждать, чтобы подтереть задницу. Мы должны быть осторожны. Я пойду первым с лампой. Потом Хуальпа, потом ты. Согласен?

На секунду Саймону показалось, что Богарт собирается с ним спорить, но, очевидно, лейтенант передумал. Они начали опускаться в самую глубокую часть лабиринта под Ксоактлом.

На первом повороте Саймон повел направо. И снова направо на втором повороте. Левый поворот оказался узкой щелью, которую они легко могли пропустить. Потом показалось широкое пространство, к которому сходились по меньшей мере двенадцать коридоров. Саймон старательно посчитал третий налево, и они продолжили путь.

Они были глубоко под массивными утесами и остро ощущали глубину и тяжесть камня, который словно давил на них. Хуальпа на плечах нес суеверный страх. Но для двух офицеров, привыкших к бескрайним просторам космоса, испытание оказалось еще труднее. Несмотря на холод и влажность, Саймон обнаружил, что сильно вспотел.

Они остановились, услышав звук эха под собой. Почти час они ничего не слышали, кроме негромких звуков собственных шагов по камням. Саймон приказал сохранять полную тишину, чтобы враг не услышал их приближение и не устроил засаду в одном из многочисленных боковых проходов. Так что этот звук должен исходить от группы Кормана.

— Что во имя?..

— Похоже, кто-то нашел то, над чем смеялся старый Энгс.

Саймон снова двинулся вперед.

— Да. Он научил нас осторожности.

Воздух, казалось, еще дрожал от криков. Наконец они дошли до развилки, о которой говорил Энгс. Держа перед собой лампу, Саймон повернул направо.

Еще пара сотен метров, и Богарт остановился и принюхался.

— Саймон. Я снова страдаю от галлюциногена. Чую запах жареного мяса.

Саймон остановился и глубоко вдохнул.

— Ты прав, Богги. Как?.. Идем. Осторожнее.

Еще один поворот, и воздух заполнился острым запахом дыма и горелого мяса. Саймон пытался отогнать дым, но он висел в коридоре, охватывая их ноги и раздражая глаза.

Остановил их Хуальпа, он схватил Саймона за руку и оттащил назад.

— Там. На тропе впереди. На мгновение дым рассеялся, и я что-то увидел. Вот оно!

Кашляя и мигая, Саймон и Богарт тоже что-то увидели. Похоже на два длинных древесных ствола с почерневшими и обожженными ветками. Дым исходил от дерева, он клубился, двигаясь к ним.

Богарт шагнул вперед.

— Бревна. Ловушка, на вас падают горящие бревна. Идемте. Ловушка уже сработала.

Они пошли к обожженным кускам дерева, но Саймон остановился.

— Если это дерево, почему пахнет… Назад!

Он крикнул слишком поздно.

Полоса яркого золотого пламени прошла поперек прохода, прямо перед ним, распространяя невероятную жару.

Саймон почувствовал, как кожа на лице вздымается волдырями, и услышал запах своих горелых волос. Только в это мгновение вспомнил он последние слова Энгса: «Какой теплый прием они там встретят».

Боль схватила его за горло, и он услышал собственный крик.

Глаза болели от яркой охры.

Огонь жег мозг.

Золотой свет смягчился и стал темнее.

Наконец стало совсем темно.

Так же неожиданно, как вспыхнуло, пламя исчезло, и в коридоре снова стало тихо.

Солнце огненной вспышкой прорвалось сквозь сгущающиеся тучи, заставив Саймона поморщиться. Умирающий Ахмед почти лежал на нем, и он чувствовал, как теплая кровь капает ему на лицо. Высоко вверху, на краю утеса, он видел Богарта, который начал спускаться к нему, с края смотрели другие лица, как нить виноградин на верху стены.

Ахмед скользнул вниз, совсем немного миновав его. Через мгновение он упадет в ядовитую воду озера, и Саймон слегка повернул голову, чтобы увидеть это.

Боль в голове исчезла так же быстро, как возникла, и он понял, что будет жить. Не впервые наслаждался он ощущением, что смерть только коснулась его своими крыльями — и пролетела мимо.

— На этот раз я почувствовал крылья ангела смерти, — сказал Саймон, с трудом вставая. По обе стороны от него вставали Ху-альпа и Богги.

Когда полоса пламени вырвалась из расселины в скале, вызванная тем, что они наступили на определенный камень, части головоломки сошлись в голове Саймона, и он понял природу ловушки.