Лоуренс Джеймс - Саймон Рэк

Самое большое сиденье — почти трон — в середине, его спинка и ручки украшены дорогими камнями. В нем сидит хрупкий мужчина с седыми волосами, падающими на плечи. С явными усилиями он встал и улыбнулся.

— Добро пожаловать в Ксоактл, последний и единственно истинный дом колонии артистов на Зайине. Города на юге умирают, и в них осталось мало красоты. Меня зовут Энгс, и я последний отец Ксоактла.

Саймон поклонился старику.

— Думаю, вы знаете, кто мы такие. Я курсант Галактической службы безопасности. Меня зовут Саймон Кеннеди Рэк. А это мой друг и… партнер. Его зовут лейтенант Юджин Богарт. Мы рады быть здесь и благодарим вас за теплый прием. Хотя, — он потер ушибы на лице, — некоторые элементы приема можно было и опустить.

Собравшиеся засмеялись. Лицо Дайен оставалось неподвижным, но Энгс улыбнулся.

— Да. Наши женщины всегда готовы к действиям. Думаю, более готовы, чем большинство мужчин. Но мы бы хотели знать, зачем вы здесь. Вы знаете, что мало кто из инопланетян посещал это место.

— И остался жить.

Голос был полон горечи. Он хриплый от эмоций. Принадлежит он молодому человеку, сидящему в первом ряду в трех местах от Дайен. Он привстал, словно собирался говорить еще, но передумал и снова сел.

— Как видите, Саймон и Юджин, среди нашей молодежи есть такие, кто хотел бы возвращения к старым путям. — Он повернулся к молодому человеку и обратился к нему непосредственно: — Вспомни, Ниокл, что мы обсуждали это во многих дебатах, и такова воля большинства. Разве это не так?

Опустив глаза, Ниокл кивнул.

— Ниоклу не нравится, что прежние обычаи изменились. Было время — и совсем недавно, — когда любой человек, натолкнувшийся на Ксоактл, никогда не мог об этом рассказать. Газ, который усыпил вас, слабей того, что мы использовали раньше. Если бы он применялся в полную силу, вы бы навсегда сошли с ума или умерли.

— Могу ли я спросить, Энгс, почему вы изменили обычаи?

И опять крикнул молодой человек, Ниокл:

— Нет! Сначала услышим их историю. Они просто пытаются выиграть время.

Голос старика хлестнул, как невральный хлыст:

— Молчи. Я прикажу принять меры, если ты снова нарушишь работу совета. Если я решу ответить на вопрос, то это сделаю. Потом мы услышим их историю. Ясно?

С побледневшим от гнева лицом Ниокл снова сел.

Энгс повернулся к Саймону и Богарту.

— Вы должны знать нашу историю. О нашем конфликте с учеными. Теми, кого вы называете танкерами. Наша планета достигла почти критического уровня, и некоторые говорят, что она не сможет выжить. Мы, артисты, всегда определяли правила морали. Но мы держались отчужденно. Выживали только за счет продажи своих работ. Теперь наше положение стало отчаянным. На Зайине больше нет спроса на то, что мы производим. Поэтому мы решили открыть свои внутренние помещения и продать на другие планеты небольшое количество наших лучших статуй и картин.

В пещере поднялся гул, но Энгс не обратил на это внимания и продолжил:

— Только очень немного. В Ксоактле не только лучшая в галактике коллекция произведений искусства. Здесь также хранится тайна того, как мы смогли…

В возбуждении своей речи старик зашел дальше, чем рассчитывал.

Его прервала Дайен:

— Отец! Остановись! Ты не должен осквернять нашу величайшую тайну!

Энгс замолчал и смущенно потер голову.

— Я… я… сожалею о своем энтузиазме… ты поступила правильно, укорив меня. — Он с усилием взял себя в руки и продолжил: — Поэтому вы сейчас здесь и живы. Если танкеры получат доступ сюда, мы будем побеждены.

Стараясь сосредоточиться на том, что он услышал, Саймон обнаружил, что мысли его разбегаются. Он видел, как живут артисты. Жизнь немногим лучше, чем у тех, кто на планетах фронтира занимается физическим трудом. Но они считают себя лидерами планеты. Умирающего, истощенного, пустынного, бесполезного, обожженного куска углерода, который называется Зайин.

Он хорошо понимал, насколько беспочвенны и бесполезны их мечты о возрождении. Зайин получает гранты Федерации. Но они все более и более сокращаются и удерживаются. И очень скоро Зайин не будет получать ничего.

И это будет означать конец.

Но Энгс продолжал говорить. Что-то о помощи.

— Итак. Мы поняли, что не можем никому доверять на этой планете и никто нам здесь не поможет, мы договорились о помощи с жителем другой планеты. Я жду его вскоре. Он даст нам совет, как с наибольшей прибылью продать наши сокровища. И тогда мы снова покажем ученым, кто правит Зайином.

Послышались разрозненные аплодисменты, хотя Саймон заметил, что исходили они в основном от пожилых мужчин и женщин. После паузы к ним присоединились и другие, в том числе Дайен. Ниокл сидел неподвижно, не сводя взгляда с двух офицеров ГСБ.

С лицом, преобразившимся от полученного одобрения, Энгс повернулся к двум чужакам.

— Теперь вы знаете наши планы. Думаю, пора нам послушать, каковы планы у вас. Зачем вы здесь?

Саймон посмотрел на Богги, которой ободряюще улыбнулся и сделал жест, чтобы он начинал рассказ, о котором они договорились.

— Дамы и господа, я… — Он остановился и закашлялся: ему показалось, что он вот-вот заговорит фальцетом. — Мы с моим товарищем оказались здесь в результате многих необычных обстоятельств. Все началось с того, что мы…

Он замолчал, увидев, что потерял часть аудитории. Головы поворачивались, слушатели переговаривались. Появился молодой арти, он поспешно направился прямо к Энгсу, наклонился и что-то зашептал. Старик поднял голову и посмотрел в тень за Саймоном и Богартом.

Поняв, что Саймон замолчал, Энгс помахал ему рукой.

— Тише, тише. Возникли новые обстоятельства. К нам пришел на помощь друг. Возможно, ему тоже будет интересно услышать ваш рассказ. — Он возвысил голос и сказал стоявшим у входа стражникам: — Приведите его сюда.

Послышались шаги по каменному полу, и Саймон и Богарт повернулись, чтобы увидеть, кто пришел. Это был высокий стройный молодой человек со светлыми волосами, аккуратно подстриженными и падающими на плечи. На нем была нарядная рубашка с рисунками и сандалии на золотой подошве. Даже в тусклом свете было заметно, что на лице у него косметика.

Богги принюхался.

— Я даже отсюда чую. Это настоящий он-она. Напомни мне, чтобы я прижался к стене, когда он будет проходить мимо.

— Тише! Он тебя услышит.

Но молодой человек остановился в нескольких шагах от них, глядя на членов совета. Сделав рукой изящный жест, он низко полонился, так что его волосы едва не коснулись пола.

— Я принес приветствие от моего господина. Я пришел сюда, чтобы помочь мужчинам и женщинам Ксоактла в их борьбе против сил угнетения. Мой господин пока без, но скоро будет с.

— Без кого? — шепотом спросил Богги.