Уильям Тенн - Вот идет цивилизация [сборник litres]

Полидект оживленно закивал и замахал руками на Диктиса. Брат послушно сорвался с места и выбежал из зала, а царь тем временем, опасливо косясь на черную сумку на плече у Перси, снова обратился к нему:

– Кстати, не хочешь ли ты поздороваться с родной матерью?

Перси даже отступил на шаг от неожиданности.

– Ма… матерью?

– Ну да, она прибыла только сегодня утром. Стоило ей сказать нам, как ее зовут, и мы поняли, как полно исполняется предсказание. Мы как можем поддерживаем ее в добром настроении, хотя не могу не признать, это обходится немного… ну… немного дороговато. – Он махнул рукой куда-то в середину огромного стола. Перси посмотрел, охнул и невольно рассмеялся. Там, в своем безразмерном платье в цветочек, восседала миссис Даннер, нежно обхватив руками огромный мех с вином.

– Бедная малышка Мэрибелл Даннер, – нараспев причитала она в перерывы между глотками. – Экое слабое у них здесь пойло, младенца и то не проберет… И ведь они его еще водой разводят!

Выходит, исполнилась и эта часть легенды! Если не Даная, то хотя бы Даннер тоже объявилась здесь в дополнение к нему. И что из того, что она вовсе не приходилась ему матерью? Кому-нибудь она наверняка приходится, так ведь? Похоже, если кому-то суждено исполнять начертанное легендой, он провалится сюда, с пергаментом или без. По правде говоря, ему очень хотелось расспросить мисс Даннер насчет обстоятельств ее перемещения… это могло бы ему даже пригодиться, но пока…

– Позаботьтесь о ней как следует, ребята, – приказал он. – Эй, Диктис!

– Да, сэр? – с готовностью откликнулся царский брат, который к этому времени вернулся уже в тронный зал в сопровождении большей части совершенно сбитого с толку местного населения. Надо сказать, он тоже косился на кибисис: похоже, все тут очень неплохо знали эти конкретные подробности мифа. – Чем могу услужить? Что угодно, только попроси!

– Где-то на южной оконечности острова, – сказал ему Перси, – найдите старика и девушку, спасшуюся с арены вместе со мной. Проследите, чтобы с ними ничего не случилось и чтобы они ни в чем не нуждались до моего возвращения. Сделаете что-нибудь не так – и пожалеете. Ясно?

– Уже спешу, – заверил его Диктис. – Эй, Менон, Бупалус, Патаикон! Со мной, живо! Окажем услугу герою, которым восхищаемся все!

Перси ухмыльнулся при виде того, как трое здоровяков, отчаянно кланяясь, следом за Диктисом выскочили из зала. Приятно все-таки, когда тебя не считают лохом. Однако дело прежде всего – напомнили ему скорбные лица жриц за его спиной.

– Полидект, – возгласил он. – У вас на Серифосе еще ни разу не случалось призыва на военную службу? Самое время исправить эту недоработку! Я собираюсь напасть на олимпийцев, и мне нужно полсотни ваших лучших воинов.

Царь взмахом руки заставил замолчать толпу подданных и немного неуверенно повернулся обратно к Перси.

– Это… Народ-то у нас тихий, мы не любим встревать в чужие разборки. Вот потому меня и зовут…

– Знаю, знаю, – перебил его Перси. – Но это очень важно. Мне очень, ОЧЕНЬ нужны эти полсотни людей. Мы дадим им такое оружие, какое им даже не снилось, и научим им пользоваться. Кстати, вот возможность подсократить тот избыток народонаселения, о котором вы так любите поговорить. И я сказал уже, это очень важно для меня лично. – Он осторожно похлопал рукой по кибисису.

– А, ну, раз так, – нехотя согласился Полидект. – Раз это так важно… Ну, тогда, конечно. Эй, начальник стражи! А ну-ка, пришли сюда всех двадцать восемь воинов, десяток полицейских и… еще дюжину граждан из резерва – я передаю их под начало нашего возлюбленного героя. И если кто заартачится, скажи ему, пусть выбирает между этим и перспективой быть приготовленным на медленном огне.

– Я вижу, вы починили котел, – заметил Перси. Царь печально покачал головой.

– Эх, нет. Он потерян безвозвратно, и мало-мальски достойной замены ему нам не найти. Но мы экспериментируем с жаркой на углях. Пока это, конечно, не совсем то, но мы не теряем надежды.

Перси вышел на площадь, где его уже ждали полсотни поспешно собранных бойцов. Жрицы разбили их на маленькие группы и принялись объяснять правила пользования незнакомым оружием. Вид новобранцы имели слегка оглушенный, да и то, что учиться чисто мужскому военному делу пришлось у женщин, тоже поначалу не добавляло им энтузиазма. Однако присутствие «героя» и спокойный, профессиональный подход к делу у жриц оказали свое воздействие.

Голова Медузы пошевелилась в расстегнутом кибисисе.

– Сын мой, поспеши. Мой срок подходит к концу.

– Еще одно, последнее дело, – заверил ее Перси и вернулся к дворцовым дверям, где стоял, обгладывая сочащуюся жиром баранью ногу, Полидект. Судя по его виду, зрелище военной подготовки вызывало у царя живейший интерес. Смотрите, я свой долг исполнил, так и говорила вся его поза. Я отдал весь цвет моего народа, лучшее, что имел. Можно ли требовать от меня большей жертвы? Перси перевел взгляд с царя на рыдающих женщин, не успевших даже толком попрощаться с мужьями и сыновьями, на нервных мужчин, неожиданно узнавших, что идут на войну с олимпийцами, потом снова повернулся к жующему монарху.

– Вам не сказали еще одного, – объявил он. – Царь Полидект добровольно вызвался вести свое войско на бой. Царь Полидект не боится олимпийцев – тем более что в руках у него наше оружие. Царь Полидект говорит: «Гром и молния, полный вперед!»

– Ч-что, я? – недожеванный кусок баранины упал на землю, но шлепка от его падения никто не услышал, такой рев восторга вырвался у подданных.

– Это обязательно, – сообщил ему Перси, ухватил его под локоть (как бы невзначай поглаживая другой рукой черную сумку) и легонько подтолкнул на ковер, управлявшийся Афиной. – Вот почему, – продолжил он во весь голос, – вас зовут Полидект Отважный!

Они взлетели под восторженные крики толпы. Когда они достигли побережья Пелопоннеса, Афина сунула в руки правителю Серифоса копье.

– Прицеливаться надо сквозь вот эти дырочки, ясно? Как только в них покажется цель – ну, например, вон тот камень, – нужно нажать на вот эту кнопочку. А потом остается только бросить копье, и оно не промахнется.

– Я старый человек, – ныл Полидект. – Старый, слабый, беззубый. Жизнь моя на закате, мне бы только греться у огня, а все эти войнушки – пусть ими молодые занимаются. Эх, молодость, молодость…

– Так мы даем вам шанс в эту молодость вернуться, – утешил его Перси. – И на вашем месте я бы послушал, что вам говорит эта леди, – ведь приземлимся мы с ходу в бой. И отступать нам будет некуда!

Они миновали две высоких вершины.

– Гора Пелион, – кивнула в сторону первой Афина. – А это Осса. Следующий Олимп.

– Сын мой, – донеслась до Перси мысль из сумки. – Я умираю. Возьми меня за волосы ниже затылка и держи перед собой, когда пойдешь в атаку. И если вас будут одолевать, брось меня в гущу врага. Но поспеши! Я уже ощущаю, как рвется преграда между мирами! Если враги прорвутся с той стороны, их уже не остановить. И помни о своей силе! Сейчас ты сильнее, чем был на балконе Нового Кносса! Ощути эту силу, сын мой, позволь ей свободно струиться по всему твоему телу, поверь в свое могущество!