Вадим Кузнецов - Хранители [СИ]

Лифт заскрежетал и поехал наверх. Мерное гудение мотора успокаивало и усыпляло.

Как только створки открылись, где-то внизу прогремело, и лифт начал ходить ходуном.

— На выход, быстро! — крикнул Лошкарев, но лифт устоял. А там, в подземных тоннелях, очередной хомячок нашел лютую смерть. Если это был хомячок.

Доцент покачал головой. Вот так и некоторые люди. Всю жизнь жрут, пьют и портят воздух. Ничего полезного для общества не делают. Живут только для себя. А стоит в один злосчастный момент «задеть растяжку» и умереть, спасая других, — сразу становятся народными героями!

Смеркалось. На улице стояла тихая осенняя ночь. Тепло.

Доцент измерил радиоактивность, влажность, направление ветра. Подумал.

— Ну, как фон, ученый? Сильно рискуем? — спросил нетерпеливый сержант.

— Если пойдем быстро, можно не надевать противогазы, — ответил доцент. — Ветер с Севера. Небольшой. А как вы прекрасно знаете, чем ближе к югу и центру, тем выше радиация.

— Почему? — удивился Ершик.

— Никто до сих пор точно не знает, где находился эпицентр взрыва. Разные есть мнения. Кто-то говорит, что был воздушный взрыв, на высоте трех километров, другие утверждают, что прицельно били по Кронштадту, — ответил доцент и вытер пот со лба, — Но факт остается фактом. Здесь радиации на порядок меньше, чем в историческом центре Санкт-Петербурга.

— Теряем время! — поторопил Степан. И был прав.

Сталкеры стали быстро, но периодически останавливаясь и оглядываясь, передвигаться мимо мертвых пятиэтажек. Очень осторожно. Враг мог таиться неподалеку.

Люди видели места, еще пять лет назад полные жизни. Теперь все мертво и пустынно. Футбольный стадион, поросший желто-бурой растительностью, обширные дворы, заполненные ржавыми автомобилями. Рядом лежат поваленные деревья, рассыпающиеся в гнилую труху, перекошенные столбы с висящими проводами. На выцветшей скамейке сидит, коряво развалившись, парочка обнимающихся скелетов. Их одежда истлела и оборвалась. Ветер развевает остатки плаща у одного из мертвецов. Второй сжимает ржавый стержень рваного зонтика…

Вот и парк университета. Он сильно зарос, превратившись в настоящий густой лес. Только это уже не цветущий мир, населенный птицами и юркими белочками. Тут все поражено неизлечимой болезнью. Листва деревьев постепенно теряет зеленый цвет, становясь желтой и даже черной. Черные ели и сосны смотрятся особенно зловеще. На темных ветвях висят ярко-оранжевые шишки, огромные, словно бананы.

— Что вы скажете на это, Александр Палыч? — тихо спросил Степан.

— Очень странно, видимо растения перестают вырабатывать кислород. Процесс фотосинтеза не происходит и начинаются мутации. Только слишком уж они скоротечны!

Доцент нагнулся под ель и показал всем небольшой гриб с темно-коричневой шляпкой. Покачал головой.

Тишину леса прервало что-то нудное и убаюкивающее. Ершик судорожно схватился за голову, да и Палыч почувствовал, как противный ноющий звук сжимает его мозг в ментальных тисках.

На открывшейся выгоревшей поляне сидели коты. Много, не меньше дюжины. Большие сибирские полосатые коты с грязной лохматой шерстью. Животные мурлыкали и вопили, показывали желтые зубы, топорщили жесткие усы.

Группа отступила. Мурлыканье стало затихать.

Ершик заметил еще один гриб. Справа, под кривой уродливой березой. Но стоило ему сделать пару шагов к подберезовику, как мурлокотание усилилось, а один кот, видимо, вожак, поднял мохнатую лапу. Палычу показалось, что животное раскрыло свою четырехпалую длань и угрожающе выпустило когти. Зверек встал на задние лапы и по-боксерски помахал лапами.

— Степан, они защищают территорию! Не трогайте грибы! Даже не прикасайтесь! — прошептал доцент.

Решили обойти логово необычных котов по большому кругу. Мурлыканье стало поначалу стихать, но внезапный кошачий визг прорвал разреженный воздух. Лошкарев оглянулся.

— Черт возьми! — крикнул сержант.

В лесу появились мутировавшие собаки. Много. Палыч ужаснулся, — стая голодных разъяренных животных несется прямо на них. Теперь понятно, кто встревожил котов.

— Вперед! Насквозь поляну! — заорал Лошкарев и дал очередь по первым нападающим зверям.

Бежали быстро, даже очень быстро. Пару раз на людей с деревьев прыгали безумные коты, царапая острыми когтями по одежде. Но большинство полосатых животных разбегалось прочь, стремясь уйти от более крупных и опасных хищников.

Иголки и другой радиоактивный мусор падали на голову, забираясь за воротник, но Палыч не обращал внимания. Быстрее! Бегом!

Вот и здание университета. Дверь, конечно, закрыта, а на окнах первого этажа крепкие решетки.

Ершик, недолго думая, полез наверх по фасаду. К счастью, стена до второго этажа выложена выступающими объемными прямоугольниками, и при наличии определенной сноровки, можно забраться.

— Ждите у входа, я открою! — проговорил парень и разбил прикладом стекло на втором этаже.

Лошкарев и Палыч подошли к большим дубовым воротам. Доцент заметно задыхался. Оказался не готов к подобному спринту. Не та комплекция, да и возраст…

В парке кровавая оргия была в самом разгаре. Кошачий визг мешался с собачьим лаем. Палыч тщетно пытался победить страх. Внутренности сжимались от ужаса, губы горели огнем.

Сталкеры заняли позицию у дверей университета, спиной к зданию. Ночной пейзаж становился все более зловещим. Деревья, потерявшие ветки и листву, огромными обгорелыми спичками торчали по периметру, луна высвечивала редкие грязные лужи. Над лесом кружились страшные черные птицы, чувствующие свежую кровь.

Внезапно из леса выбежал маленький котенок, преследуемый тремя разъяренными псами. Юркий зверек боязливо прижался к ногам людей.

Черные подпаленные собаки несутся быстро и размашисто. Впереди особенно крупный пес. Кровавая слюна стекает из оскаленной пасти, в глазах горит жажда крови.

Степан не раздумывая, выстрелил. Собака, пролетев по инерции еще пару метров, упала в серую лужу. Но это не остановило псов! Мало того, из леса появились другие хищники. Много!

— Мы не продержимся! — крикнул доцент. — Где же Ершик?

Лошкарев уже не слышал, он просто стрелял, как заведенный, едва успевая водить ствол по сторонам. Стреляные гильзы падали и шипели в мерзлой воде.

Палыч не отставал, хотя его вклад казался скромным. Но двух-трех собак доцент все-таки обездвижил. Сталкеры старались не убивать животных. Во-первых, патронов жаль, а во-вторых, существовала вероятность, что монстры обратят гнев на своих бессильных собратьев.

Не прошло и пяти минут, как небольшая площадка перед зданием оказалась щедро залита кровью. Раненые псы лежали и жалобно скулили, поднимая пасти к холодному беззвездному небу. Однако новые, здоровые и жаждущие мести, твари все прибывали и прибывали. Казалось, что им нет конца.