Виталий Храмов - Звездный попаданец [litres]

Ничего я ему не ответил. Кивнул только, показывая, что принимаю его условие.

Но Верж – молчал. Тупо смотря в огонь. А потом – усмехнулся:

– Я готовился к этому разговору. Даже пробовал отработать мои тезисы на Болване…

– Ван Боле, – поправил я. – Теперь он – Ван Бол.

– Пусть так. Так вот, Ван Бол даже слушать меня не стал. Будто я не с ним разговаривал, а со стеной за его спиной.

– Это он может. Деревянного чурбана у него хорошо получается играть. По Станиславскому.

Верж смотрит на меня с прищуром:

– Хотел бы я найти твою родную планету… Ладно. Я к тому, что – не знаю, с чего начать.

– Начинать надо с начала, – киваю я, – или хотя бы с края. Попытка не засчитана. Всё у тебя уже заранее заготовлено. На все варианты развития беседы и на все варианты моих телодвижений. Потому давай сразу и без этих выкрутасов. Договорились? Вот и ладненько. А раз так, раз не знаешь, с чего начать, я спрошу. Почему вы решили, что дикие нападут именно тут – мне понятно. Кислородный мир, пригодный полностью для человека, огромные запасы чистой, пресной воды. Мне вот непонятно – почему вы решили Стиру отдать?

Ну, вот! Можешь же быть нормальным человеком! А то изображает из себя старшего брата Шерлока! Потомственный аристократ с негнущейся губой! Ещё как гнётся! Даже широко улыбается!

– Принимается, – улыбаясь, отвечает Верж, – тогда – прямо к делу. Ты ознакомился с бюрократизмом власти Содружества?

– Ещё бы! – воскликнул я. То же, что и у нас, но возведённое в …дцатую степень.

– О вторжении неведомого врага известно давно. Известно – диким. Им же первым и досталось – они же наш фронтир, окантовка всего человечества. Известно всем силовым подразделениям всех служб и ведомств – всех формаций и объединений человечества. Только…

– А-а! – воскликнул я. – У вас завязывается конфликт между чиновником и силовиком?

– Нет, – качает головой Верж, – между капиталом и разумом. Война между корпорациями, между формациями людей – прибыльна, прогнозируема. А вот война с неведомым и непредсказуемым противником – убыточна. По определению. Никто не хочет вкладывать в это – ни силы, ни средства, ни время. Чиновник лишь по определению слуга народа. Как и солдат. Ну, а чей слуга народ, надо ли говорить?

– Не надо. Познакомился тут с одним. Псиной до сих пор воняет, – махнул рукой я. – Про манипуляцию общественным мнением – тоже не надо.

– Звёздный Пёс не самый худший из них. Да и не из них он. Но не об этом. Получилось так, что мы стоим перед лицом самой крупной угрозы для человечества за обозримую историю, но оказались с ней один на один. С нами лишь дикие, которым просто некуда деться, империя, но – инертная, потому что без своего Основателя ни на что не способная, зажатая в рамки традиций и религии, да среднее звено Вооружённых сил Содружества, прекрасно понимающее, что нам – первым и умирать.

– А мусье капиталист надеется пересидеть тяжкую годину в далёкой-далёкой галактике? – спрашиваю я.

– И не без основания. Вторжение этих… последователей Тёмного бога – очень неспешное, – кивает Верж. – Они надеются, что удастся прожить прежней жизнью ещё не одно поколение, скармливая им систему за системой.

– Логично, – пожимаю плечами я. – А вы думаете иначе?

– Рано или поздно, при достижении неведомых нам граничных условий, вторжение может стать не перманентным, а – ураганным.

– И это тоже логично, – вновь пожимаю плечами я, – а теперь вернёмся к нашим баранам – поэтому отдали Стиру?

– Они же люди. Им же надо где-то жить, – тоже пожимает плечами Верж.

Качаю пальцем перед его носом:

– Договаривались же – без выкрутасов. Максимально возможную правду.

Верж опять улыбается:

– Поражаешь своей разумностью. Не требуешь полной правды?

– Чтобы ты совсем замолк? – удивился я. – Я не вчера с ёлки слез, понимаю, что всего ты мне не скажешь. По-любому. Только то скажешь, что сейчас считаешь нужным. Мне и этого хватит. Но уж совсем розовые сопли мне на уши вешать не надо.

– С тобой разом и приятно вести дело, и сложно, – качает головой Верж.

– Давай я сделаю вид, что польщён похвалой, что мне приятно и я отвлёкся, – говорю я ему. – И перейдём, наконец, к сути дела.

Верж лишь повёл бровью.

– К сути дела. Основная наша цель была… Да тут, как всегда, комплекс целей и задач, переплетённых в клубок. Жемчужина всей Вселенной, чрезвычайно редкая драгоценность – мир, пригодный для заселения без умопомрачительных затрат – оказалась по сути брошена. На освоение Стиры выделялись крохи. Да и те – по остаточному принципу. Через бюджет флота. А какая у нас в Содружестве антимилитаристическая истерия, ты знаешь. А как в Совете обитаемых миров затеяли этот проект этих подпространственных тоннелей, так и вовсе обрезали финансирование.

– Да и 17-му Флоту надо было строить новые линкоры… – добавляю я. И замахал руками, типа извиняясь, что перебил.

– Да, новые корабли! – вдруг разозлился Верж. – Ты хоть видел линкоры диких? А они – гибнут в схватках с Чужими, как беззащитные гражданские лоханки!

– Не отвлекайся, – попросил я, склоняя голову, признавая, что не прав.

– Мы планировали заманить сюда крупную корпорацию вольных. Или – синдикат корпораций. Но…

Он замолчал. Я тоже молчу. Жду.

– Заманить в ловушку, поставить на колени и отдать им Стиру для заселения на выгодных для нас условиях, – сказал, наконец, Верж.

– Каких? – собрался я. Это интересно.

– Да-да! Работа вольных в этой системе на условиях Содружества. Много трудолюбивых рабочих рук, много боевитых солдат, умелых пилотов, выросших в кораблях. Их технологии, отличные от наших технологий, в некоторых областях – более передовые. Ну и налоги, само собой.

– Вы пытались заменить собой государство? – удивился я.

– В этой системе 17-й Флот и есть государство, – отмахнулся Верж. – Кроме этого, велась прямая трансляция всего, что происходило. И всего, что произошло.

– Подробнее, – попросил я. – Как раз это для меня тёмный момент.

– Думаю, не технические детали вещания через Сеть вызвали твоё затруднение, – сказал, снова глядя в огонь, Верж. – Люди в Содружестве находятся в блаженной спячке, погружённые туда…

– А как вы их называете? – перебивая, спросил я. – Мы, например – олигархами.

– Древними родами, – поморщился Верж, – и – доминатами.

– Вот оно как! Правда интересно, – говорю я. – Я уже слышал это выражение – «древние». Но думал, несёт это другую смысловую нагрузку. Это когда интересовался историей бунта Основателя.

– Да, они первые получили технологию омоложения. Тогда ещё совсем сырую. Приносящую бесплодие, вместе с недолгой отсрочкой смерти. Но уже это породило социальный взрыв. Продолжительность жизни самых богатых и влиятельных выросла всего лишь на пару десятков лет, но это – всего через одно поколение – полностью перекрыло социальный рост молодёжи. И породило сильнейшее социальное напряжение. Не все хотели искать своё счастье в Пустоте. А другого выхода жизненной энергии у молодёжи просто не было. Пустота не всех интересовала, науку – сворачивали, да и… Не об этом сейчас. А желания и энергии действия у многих было с избытком. Нереализуемой энергии. Вот тогда и появился Основатель. Он и спас человечество от Раскола.