Дмитрий Григоренко - Сегодня никто не умрет [litres]

Я отлип от стены и последовал за майором. Тот не бежал, а крался, как большой полосатый кот.

Солдатика трусило, он вцепился в разорванное осколками горло, пытаясь остановить кровотечение. Агония. Я ускорился и приблизился к нему одновременно с майором. Вперед лезть не рискнул, хотя инстинкт подстегивал. Надо было оказать помощь. Как атлантовцу на блокпосте – перевязать, оттащить… Операция зачистки от бандитов накрылась стальным тазиком.

– Граната под телом? Странно. Истлел труп, истлел…

Майор не спешил оказывать помощь. Я присел, смотря, как умирает молодой пацан.

– Ему уже не поможешь. Хотя нет, вколи максимум обезболивающих, – распорядился Ставр. И громко отдал команду: – Повысить внимательность!

– Он нам жизнь спас. Все осколки принял на себя, – сказал я. Оглянулся. Мой рюкзак с медикаментами остался у ребят. Перед тем как лезть в трубу, я сбросил туда всю мелочевку. Подволакивая нижнюю конечность, приблизился Хрип.

– Умер, – прохрипел он. Потом перекрестил затихшего бойца. Буднично, три раза. Ставр крякнул, я поднялся.

– Ты что, верующий? – спросил майор.

– Конечно.

– Говорят, Его нет.

– Говорят, и Зоны нет.

Ставр похрустел шеей и отвернулся от погибшего.

– Ты так и не ответил на вопрос. Думаешь, я буду повторять?

На удивление, Хрип ответил. Встряхнула ли его смерть солдата? Я не знал, но ощущал, что меня накрывает. Руки тряслись, как у алкоголика, который не пил уже сутки.

– Базу разгромили двадцать три дня назад. Внезапное нападение. Мы не ожидали, да и что ловить в Темной Долине? Молодняк да несколько опытных. Что дальше? Я мыслю, Игрулю повели на Фабрику. Нас то и снесли, что мы мешали проходу к Фабрике.

– А чего не отбили?

– Майор, ты вроде разведчик, а слепой, как кот в книге. Нас зажимают по всем позициям. Передел идет в Зоне. Беспредельный передел. Фризовцы, банда бугра Гунча…

– Странно, я слепой, а базу потеряли твои друзья. И скажи честно, ваши старые проблемы, с Долгом…

– Конечно. Так что, вести тебя дальше? Или испугался ответственности? – Хрип явно специально злил майора.

Тот же, после мимолетной вспышки гнева, снова стал собранным и спокойным.

– Куда идти? На Фабрику? Всю Темную Долину обрыскать? – поинтересовался майор.

– На нее, родимую. Тут вариантов не сильно много. Я же с тобой, военным, связался по просьбе Бортника. Да и ты вроде обрадовался, что есть шанс прижучить фризов…

– Ты мне блокнотом не работай, я все прекрасно помню. От слов своих не отказываюсь. Нашел бы раньше проводника, так сейчас бы не ползали по Долине, а спокойно ходили бы. Только вот сталкеры с нами общаться не сильно желают, – разговорился майор.

– Тяжело общаться, когда сначала в голову стреляют, а потом здороваются, – огрызнулся Хрип.

Я думал, почему бандиты, как тараканы, заполняют Зону. Лезут со всех щелей, устанавливают свои законы. Нет, я понимал, что дружбы между сталкерами и военными нет и в помине, но чтобы настолько все было запущенно. Это все равно что простой гражданин боялся бы обратиться в милицию. Его избили гопники в подворотне, он придет в отделение и еще там отхватит по полной. Нет, так жить нельзя.

– Наверху растяжки. Продвигаться дальше? – Их спор прервали.

– Нет, возврат! – дал команду Ставр и добавил для Хрипа: – А ты веди нас, веди быстро. Сейчас они всполошатся, и я людей на засаду не поведу.

Я бы на месте Хрипа напрягся от таких слов. Закованный в броню, с оружием и подпиленной головой, командир взвода специального назначения производил вид человека, готового убивать. Даже за мелкие проступки. Хотя я понимал, что будь он неадекватен, то воевал бы на стороне бандитов. Садисты в армии не задерживаются: мало им платят, тянет их на вольные хлеба.

– Всегда готов, как пионер, – ответил Хрип и тут же начал обыскивать солдатика. Я аж опешил от такой наглости. Не стесняясь майора, сталкер начал вытаскивать аптечку, магазины…

– Это привычка у тебя такая – мародерить? – спросил Ставр. Однако пресекать действия проводника не стал.

В помещение пролез Шмель.

– Ставр, там это… Посмотреть надо тебе лично.

«Где же Ренат? Шмель жужжит, а Баранов пропал».

Я последовал за майором, но не смог двинуться. Меня била крупная дрожь. Хрип заметил это и посоветовал:

– Поприседай.

– Поприседать?

– Или отожмись от пола, если тебе не мешает кровь.

«Шутит? Вроде не похоже. Ладно, поприседаю, заодно и продолжу славное дело майора – подостаю сталкера».

– Хрип, а ты часто мертвецов обираешь?

Тот как раз закончил это дело и уделил мне внимание.

– Костыль, ты ж вроде не дурак. В смысле – не Баранов. В нашей замкнутой экосистеме пополнение боеприпасами и едой происходит нерегулярно. Так что пропадать нужным вещам мы позволить не можем. Это вопрос выживания…

– Мы – это кто? Ты ж не сталкер, оказывается, а из группировки свободовцев, – прервал я его лекцию. Как раз на пятом приседании.

– Теперь я обычный сталкер, Костыль, самый обычный сталкер. – Хрип встал, еще раз перекрестил солдата. Вот и первая жертва незапланированного боевого выхода. Я не помнил этого бойца, в суматохе последних событий это и не удивительно было. «Вот лежит молодой паренек, смотрит в потолок недостроенного здания, а я, как дурак, приседаю. Десять». Стало лучше. Разогнал кровь по сосудам, лапы перестали трястись.

Да, обычный сталкер Хрип, который любил немецкие пистолеты, состоял в группировке «Свобода» и знал, как снять боевой мандраж. Знал я таких обычных сталкеров.

– Тогда напомни, пожалуйста, а с каких пор бандиты умеют эффективно ставить растяжки?

Этот вопрос мучил меня, словно в лоб вкручивали винт.

Хрип недовольно почесал ожог. Молчал.

– Я жду ответа, Хрип, – поторопил я его.

Сработал закон подлости. Я вроде раскачал проводника, слегка поддел его, и оставалось только дождаться эмоционального ответа. Не судьба.

– Все во двор! Объявлена команда «сбор»!

– Команды надо выполнять, – медленно протянул сталкер-просторовец. Хитрая змеиная морда. Он двинулся к выходу. Я же присел и прикрыл глаза солдатику.

Ничего нового во дворе я не увидел. Чуть дальше, за вагончиком, находился вырытый котлован, на дне которого гнили трупы.

– Сколько их там? – с нотками истерики спросил один солдатик.

– Да кто же знает? – ответил Баранов. Он бросал мелкие кусочки мокрой земли прямо на засыпанные тела. Воняло. Дождь, размочив все вокруг нас, собрался дальше. Спешно, словно вспомнил о чем-то важном. В жиже на дне выступали контуры тел. Зрелище удручающее. Общий боевой дух улетал вслед за дождем.

– Как и на Отходнике – хотя тут закопали, – сказал я. И тут же пожалел. Судя по лицам, это прозвучало как контрольный выстрел в голову оптимизма.