Дмитрий Григоренко - Сегодня никто не умрет [litres]

– Вовремя, – процедил сквозь зубы Ставр и спросил Баранова: – Он всегда у вас такой или только сегодня, с перепугу?

– Всегда, – последовал четкий ответ, – особенно с перепугу.

Хрип почесал ожог и направился к своим вещам. Недоволен был, что нужного не отыскал. А это, по сути, лотерея. Ставр подобрал арт, покрутил в руках.

– Эй, сталкер, он же фонит.

От арта сразу все отодвинулись. Ежик оказался с сюрпризом.

– Тут все в радиации. Не бойтесь, проведу, где меньше всего бьет по телу. Сам же с вами ползу, – застегивая плащ, пояснил сталкер. Про эту деталь нашего похода я знал. Еще под утро мы обговорили с Хрипом эту проблему. Я так и не спал, дежуря возле морщинистого, зато получил антирад.

Ставр замер, словно превратился в статую из металла: нелегко вести группу, пусть даже военных, через местность, зараженную радиацией, непросто убедить бойцов следовать за ним и выполнять задачу.

– Товарищ майор, разрешите раздать препараты?

– Раздавай. Давно пора, – дал добро командир. Без всяких эмоций, словно так им заранее было задумано. «Высокая способность к принятию правильных решений», – сделал я вывод.

Чья-то фляга с чистой водой пошла по кругу, таблетки проглатывали и требовали добавки. Объяснил, доказал, что в медицине самое важное – это дозировка.

Ставр вернул всем походное построение, и мы двинулись за сталкером. Переход в Долину сопровождался треском дозиметра и резким усилением дождя. Капли неприятно стекали за шиворот, одежда промокла за считаные минуты.

Нежадный сталкер, который скинул арт Ставру, внезапно замер.

– Готовы? – впервые за весь поход поинтересовался он.

– Мы всегда готовы, – ответил майор.

– Тогда за мной, соблюдая режим тишины. И не дай бог кто-то заорет, что тут радиация.

Мы все промолчали. Взрослый дядька отчитывал нас, как детишек в садике.

Хрип окончательно привел амуницию в порядок, достал из рюкзака горсть болтов и рванул, словно раненый заяц. Вонь от Болот, которой я нанюхался еще полгода назад, усилилась. Странное начиналось утро. Хоть и пасмурное, но света должно было поступать больше. За сотню пройденных нами метров погода резко ухудшилась. Вода лилась с низко проходящих туч – было ощущение, будто я засунул голову под кран. Свет, который и так нас не баловал, превратил пейзаж в унылое серое полотно: холмы, сиротливые деревья, разбросанные шлакоблоки и бетонные плиты. Казалось, тут шла стройка века, а потом – бац! – и все прекратилось. Хотя так оно и было.

Земля моментально впитывала влагу, как кухонная губка. Мы месили берцами грязь, кто-то падал, но вставал без мата и криков. Все старались быстрее пройти пораженный участок.

– Канализация, – выдохнул Хрип.

– Радиация? – Думаю, этот вопрос мучил не только меня.

– Да давно проскочили. Теперь надо по канализационным трубам заползти на базу.

– Это же база свободовцев? – Ставр скинул шлем, и капли дождя потекли по бритому черепу.

– Была. Устаревшая информация, майор. Уже два месяца, как наемники с бандитами захватили базу.

– Информация правит миром. Ничего. Сейчас мы провернём операцию, и эти кабинетные крысы не будут нами управлять. Передадут полное командование на блокпосты, – ответил Ставр. Как я понял, это был обмен любезностями. Майор и Хрип открыли карты.

Сток канализации позволял стоять в полный рост. Я чуть высунулся, успел осмотреть постройки, обнесенные забором. Типичные для Зоны – ферма или колхоз.

Меня дернули за ремень, возвращая в жижу.

– Полезут Шмель, Хрип и Баранов. Я со всеми остальными иду через поле к забору, – приказал Ставр.

– Нет, здоровяка мне не надо. Пусть на крысах потренируется убивать. Дылду дай, и мы поплыли, – сказал сталкер.

– А если Костыль застрянет? – возразил Ставр.

– Значит, там и останется. – Хрип смахнул с лица воду.

– Шмель, Костыль! Выполнять команду!

Я направился к трубе, изрыгающей водные помои.

Я снял каску, сбросил рюкзак, проверил, все ли на месте. Магазины прочно сидели в кармашках бронежилета. Затянул потуже ремень, даже проверил, завязаны ли шнурки. Хрип предупредил:

– Ни одного децибела шума. Проверить все перед тем, как вползем. Дружно клацнули затворами, если кому надо. В трубе – не дай Зона, кто-то запалит нашу контору. Одна граната или очередь – и гнить будем в этих…

– Кишках канализации, – подсказал я.

Вода заливалась за шиворот. Казалось, меня поливают из кружки тонкой струей. Возможно, погода сбивала мандраж, отвлекала от мыслей о смерти. «Холодная вода – это проблема. Сейчас нырну в трубу диаметром полтора метра – и не станет меня доставать ливень. Найдем противника, уничтожим бандитов – и вообще жизнь наладится. Вернемся на базу, а там стены защищают от ветра, на костре высушим вещи, горячая еда… Главное, не привлекать мыслями смерть и сосредоточиться на выполнении задачи».

– Костыль, за мной. Шмель – прикрываешь нам задницы, – распорядился Хрип и бесстрашно полез в канализационные кишки. Без света. Канализация, на удивление, работала исправно. Человеческие отходы не текли, а вот грязная вода доходила до пояса. Кусочки веток, клочки пожухлой травы. Под ноги попадались кирпичи, через несколько метров я споткнулся о железную арматуру. Голень вспыхнула болью, я переживал, что проткнул ногу. Нет, только порвал форму, оставил царапину, но вроде ничего существенного. Через метров пятнадцать мы увидели отверстия. Люки давно были использованы для укрепления чьих-то окон или проданы на металлолом. Мы двигались медленно, даже улитка дала бы нам фору. Ливень скрывал звуки нашего хлюпанья, в проломы сливались грязные ручьи.

Хрип остановился за несколько метров до светлого пятна. Показал: нам налево, в более узкую трубу. Потом отодвинул меня, взял за ремешок шлема Шмеля и потыкал в сторону свисающих мочалок. Я уже лицезрел похожие, когда ходил по ферме. Жгучий пух. Правда, тут он точно выглядел как использованная мочалка.

Все ясно. Пух не трогать, пошли дальше. Казалось, что Шмеля, который был меньше нас по весу, снесет бурным потоком.

Зато он не скрючился в три погибели, не ломал себе хребет в непонятных гимнастических вывертах. Эта труба однозначно была не для моего роста. Мы почти нырнули в ответвление направо, когда какая-то тень мелькнула в светлом проеме. Шмель замер, я же вскинул автомат. «Где любопытная физиономия? Должен же у бандитов стоять кто-то на стреме? В дождь явно выгнали шестерку из шестерок. Самого поганого – надавали пиндюлей и отправили плавать вокруг забора. А шестерка – это не убийца. Так, принеси-подай, ототри кровь с пола. Готов стрелять на поражение, младший сержант Новиков, в почти невиновного человека?»

В проем упал покореженный знак со знаком треугольника – сорвало ветром и смыло в канализацию, а бурный поток подхватил, завертел и потащил на глубину.