Дмитрий Григоренко - Сегодня никто не умрет [litres]

Из серого Бортник стал белым. Нелегко дался ему этот разговор.

– Старик, в Долину мы не полезем. На Отходник сходим, обещаю, – сказал майор.

– А что там смотреть? Ямы с трупами? – спросил я. Нет, мне не хотелось встревать в разговор, но вот Игруля. Он тащил брезент с атлантовцем. Да и Долина вызывала у меня интерес. Говорили, там есть лаборатория. А к ним у меня появился стойкий интерес. Где-то там сталкер украл арты, которыми я откупился от полковника. Где-то там он нашел записную книжечку. В какой именно лаборатории? Я знал про две, да и то слухи это были, помноженные на слухи.

– Что за яма?

Резко открылась дверь, в помещение юркнул Шмель.

– Че тут стоишь? Пройти мешаешь, – обвинил он Хрипа. – Ставр, подтверждение получили. Судя по описанию, про этих двоих он знает и ручается.

Хрип искоса посмотрел на солдата.

– Чего передал?

– Два остолопа, один сила, другой ускорение. Который не белорус, с головой дружит.

– Это чего, я, что ли, не белорус? – возмутился я.

Теперь и Ренат враждебно глазел на Шмеля. Опыт подсказывал, что дожужжится когда-нибудь Шмель, как пить дать дожужжится.

– Гляди-ка, точно дружит, – согласился командир. – Так что за яма? Полная сокровищ?

– Полная трупов сталкеров, – нервно пояснил Хрип. Закурил новую сигарету.

– Подробнее, – сухо попросил майор со странной кличкой Ставр.

Хрип замолчал, показывая, что плевать он хотел на военного. Ренат уставился на меня, ожидая объяснений.

– Открытое захоронение. Сброс мертвых в яму. Именно там мы и обнаружили сталкера. Он застонал – мы услышали. Я думаю, что это не первое и не последнее такое захоронение. На пути попадались откормленные собаки – значит, уже не одну неделю они получают усиленное питание.

– Много?

– Ям? Не знаю, – ответил я.

– Сколько людей в яме? – уточнил Ставр.

Вот после этого я понял: есть надежда, что этот майор из спецназа. Не стандартный военный, не упырь, как полковник в нашей части, чтоб ему икалось этой ночью. Я неверно понял его мимику, принял за удовлетворенность тем, что старый сталкер все рассказывает, без утайки. Нет, майор наконец-то выследил жертву. Как охотник, который поймал на месте преступления чудовище и теперь готовится стрелять на поражение.

– Шмель, готовь группу на выход, Пуля пусть приводит в боевое чувство всех остальных. Выходим в шесть двадцать.

– Оружие? – спросил Шмель.

– Стандартная экипировка плюс патроны, и забудьте про КПК и рации. Тишина в эфире – гробовая.

– Этот будет возмущаться.

– Он же пьяный спит? Вот и пусть дрыхнет.

– А если проснётся?

– Тогда пойдет… – зло ответил Ставр.

Шмель козырнул на радостях от полученного ответа и выскользнул, не забыв поддеть Хрипа:

– Да прекрати ты тут стоять, как турникет в метро!

– Ну что, просторовец, проведешь по Темной Долине? – спросил его майор.

Хрип же, зажав зубами сигарету, приблизился к операционному столу.

– Бортник, отдыхай. Проведу я этих волкодавов и сам поучаствую. Давно кровью людскою Зону не поил, а сегодня начал и закончу не скоро.

Он крепко сжал плечо старого сталкера. Тот медленно моргнул.

– Отдыхать не получится, – вмешался Ставр. – Я своих людей вслепую гнать не буду.

– Ну, ты… – начал Хрип.

Бортник его прервал.

– Иди, Хрип. Все верно. Я ж хочу одного – Игрулю вернуть… Если вы там поляжете, в Топях этих… То смысла нет…

– Вот именно. Так что кругом и марш готовиться к выходу. Оружие заберете под утро. Поспать и не напиваться. Почую запах – лично пристрелю, – сказал Ставр.

– Поесть где у вас дают? – раздался бас Рената. – С утра как заведенные и без куска тушенки бегаем.

– Шмель выдаст сухпай. Его и грызи, – ответил майор.

– Я присмотрю, – вмешался я.

Хрип почесал ожог и, ничего не отвечая, вышел, громко хлопнув дверью. Что его больше зацепило: спокойствие майора, гастрономический интерес Баранова или правильное решение сталкера – я не знал.

Мы остались втроем. Ставр встал, засунул пистолет в набедренную кобуру.

– Старик, поднатужься. Напрягись, отец, расскажи. Данные на бандитов, что знаешь, что слышал. Про Долину, где их база, что из себя представляет. Какие подходы, сколько держат сталкеров?

– Расскажу… Все тебе расскажу… Я там был, когда базу свободовцы держали… Повезло нам всем, Хрип там каждый камешек знает… Расскажу, как было в мое время, во что сейчас превратилась бандитская кодла…

– Мы проверим утречком. Не боись, отец, выполем мы малину эту, выполем, как напалмом, – пообещал майор.

И мы с Бортником ему поверили.

Двадцать. Нас собралась большая компания. Пикник должен был получиться громкий и веселый. Приготовления к нему происходили под наставления майора.

– Ставр – значит крест. Крест многое вынес, многих держал на своих плечах. Вот и вы теперь будете прикованы ко мне, а значит, выполнять приказы. Мне без разницы, о чем думали чужие людишки, которые прислали вас сюда, на передовую. Прислали с минимумом подготовки, а значит, списали, пустили в расход.

Майор ходил позади нас. Он так и не снял бронежилет, не дал отдохнуть мышцам спины. Железный человек.

В помещение, которое спецы приспособили под оружейный склад, мы набились под завязку. Воздуха не хватало.

Подвал этот местные разделили сеткой, свернутой в несколько слоев. Строгий прапорщик выдавал автоматы. Под роспись в официальном журнале, прошитом суровой ниткой и с расплывчатыми синими печатями. Или в запасном, потрёпанном.

Все, что добыто нелегким трудом, выдается по теневой номенклатуре. Не думаю, что за потерю автомата мне бы стали морочить голову или грозить сроком. Просто могли выставить счет или заставить принести похожий. Это мне нравилось.

Мы стояли у старых столов, подлатанных, шатких. Холод в неотапливаемом помещении пробирался под кожу, сковывал мышцы.

– Молниеносно. Это наша работа. Наша жизнь. Поступили разведданные о точном нахождении противника. Повторю вкратце, для новоприбывших. Выходим к базе противника, без шума и пыли. Проводим рекогносцировку на местности и, главное, не косим по привычке гражданских.

Ставр остановился, осмотрел нас внимательно. Я впервые чувствовал себя боевой машиной. Берцы, военно-полевая форма, бронежилет пятого класса, нормальная кевларовая каска. Автомат Калашникова, шесть магазинов к нему. Сумка медицинская, набитая под завязку перевязочным материалом, обезболивающими, антирадами. Горячо любимый презерватив-противогаз. Нож с надписью на рукоятке. Надпись я пытался разобрать, но вышло скверно. Фляга на поясе, ранний завтрак в желудке. Что еще надо для счастья? Унять тремор и неприятный холод, бегущий по телу.

Я надеялся, что этот холод появился от погодных условий, а не от страха. И этот страх пытался сбить майор Ставр.