Дмитрий Григоренко - Сегодня никто не умрет [litres]

– А-а-а! Больно! Больно! – завопил он.

– Все, больше не трогаю, – заверил я его и прекратил прикасаться к телу в области почек. Бортник узнал Хрипа. Эмоции менялись на обезображенном лице старого сталкера: от несмелой улыбки до плача без слез.

– Твари. Это твари, Хрип… Они мне почки отбили… Суки… Они меня убили, – причитал он.

– Прекрати, Бортник, все будет нормально. Не просто так мы тебя отыскали, сама Зона подсказала. Значит, выживешь, – успокаивал его Хрип.

Глянул на меня. Я покачал головой. Старый сталкер поставил себе верный диагноз. Бандиты нанесли ему травмы, не совместимые с жизнью. Без почек люди не живут.

Открылась дверь, и из темноты в помещение ввалился майор. Снял шлем, похрустел затёкшей шеей. Достал пистолет, передернул затвор и вежливо спросил:

– Сами все расскажете или мне вспомнить тридцать девятый год?

Не вставая, морщинистый помочился в жестяную банку. Моча была темная, с кровью. Старый сталкер устало откинулся на столе, Хрип заботливо подложил ему под голову старую ветошь. Ренат сидел на ящике, возле двери. Красные пятна на его лице постепенно сходили на нет.

Майор расположился на стуле. Пистолет и шлем он положил на стол. Я рассказывал о событиях нашего путешествия, командир уточнял.

– Помогли нести раненного свиньей, у которой был паразит в боку?

– Угу. Да сталкеры они обычные, без роду и племени, – ответил я. Одновременно я обрабатывал неглубокие раны Бортника, смотрел на его посеревшее лицо.

– Да-да… Помогали, – простонал он, – несли паренька, несли быстро.

– Что потом случилось?

Без шлема майор казался еще страшнее. Шрам в теменной области головы, слева, притягивал внимание. Стежки были крупные – казалось, черепушку майору вскрыли открывалкой, а потом наспех залатали.

Ставр выглядел заматерелым волкодавом.

Морщинистый ответил:

– Все пошло не так с самого начала похода. Их встретили, узнали про свинью, собаки появились…

Он замолчал. Хрип смочил ему губы. Интересно было наблюдать за тем, как взрослый дядька, с хитрым выражением лица, нянчится со стариком. Бережно, заботливо. Бежевый плащ измазан в грязи, крови и ошметках внутренностей. Хрип скинул его на пол, словно змея откинула чешую.

– Нервные военные на северном… Долго их уговаривали нас пропустить, а оказалось – зря… Отводила нас в сторону Хозяюшка, отводила. Охота пуще неволи. Отходник всегда был проблемным местом, я знал, знал.

Он замолчал.

– Так что дальше? – повысил голос майор. В маленьком помещении это прозвучало неестественно громко.

Возможно, я должен был завопить, как в сериалах, чтобы прекратили общаться с больным. Всегда бесил этот тупой момент, когда следователь пытается узнать имя убийцы, умирающий знает, но безумная медсестра встает грудью на защиту покоя пациента. Пусть, значит, больной сдохнет молча, не скажет, кто его убил.

Для спасения морщинистого я сделал все и даже больше. Теперь оставалось только ждать.

– Дальше моя вина, – продолжил Бортник. – Я старик и привык по-старому. Нас бандиты поймали. Крикнули: подходите, мол, не бойтесь. Мы и приблизились. Молодой еще порывался уйти, говорил: стрельнем в них – и наутек. А я ему объяснял, что денег и артефактов у нас нету, и самое страшное – могут заставить день-два поискать артефакты на Отходнике. Бандиты, как и вы, военные, – что слепые котята. Боитесь даже по асфальту ходить… Правильно боитесь…

– Ты, старик, давай о главном, о бандитах, – прервал его майор. Сидел он уверенно, словно и не опасался, что мы вдруг накинемся. Хотя смысла в этом не было. Но Хрип – подозрительная личность – мог и вычудить.

– Это не бандиты, это даже не звери. Это изверги, которые не должны ходить по земле. – Голос морщинистого перестал дрожать.

– Так они и не ходят по земле, они же в Зоне, – сказал я.

– Да, ты подметил верно. Я виноват, что Игрулю забрали. Привели нас на Отходник и стали бить. Просто бить. Понимаешь? Даже сильно и не спрашивали, есть у нас деньги, нет денег. А потом Игрулю забрали, меня же, старика, лупасили по спине… По очереди. Это у них называется футбол. Кто сильнее ударит, тот и форвард…

Старик заплакал. Нет, он не всхлипывал, как баба, и не пускал слюни. Он продолжал выдавливать из себя слова, но слёзы текли по его щекам. Перекатывались через морщины, капали на операционный стол.

– Я кричал. Сильно кричал. А потом сделал вид, что потерял сознание…

Ренат сопел, как паровоз. Хрип закурил. Он отошел к двери, сизый дым искал щель для выхода на свободу. На лице майора заиграли желваки. Выглядело это неприятно. Словно грубо обтёсанный кусок камня начал проявлять эмоции. Вот эмоции-то эти мне были не совсем понятны. Он такие истории не первый раз чуял – опытный вояка, судя по действиям. Да и солдатики его приказы выполняли на ура. Если я правильно понимал, в нем появилась удовлетворенность. Как у паука, который ползет к мухе и понимает, что она уже никуда не денется.

– Игрулю забрали. Я, дурак старый, привык, что все по чеснаку. Обобрали, отработали – и гуляй дальше… Игруля же чувствовал…

Морщинистый посмотрел на майора. Сталкер четко вычислил, кто самый главный.

– Майор, спаси Игрулю. Зоной прошу, спаси. Я уже конченный…

– Где его спасать-то? – уточнил тот. – Этих отмороженных даже Дед Мороз не понимает. Как тараканы по всей Зоне расползлись.

– Мрачный Дол. Они ищут что-то, сильно шибко ищут. Для этого сталкеров сгоняют – то в Топи радиоактивные, то на Малахит. А Игрулю – в Долину. У них там притон образовался.

Вмешался Хрип:

– Бортник, прекращай. Утром мы тебя до Границы дотащим, а потом и в больничку.

– Нет, – уверенно сказал майор. – Мне люди нужны. Все люди.

Хрип приоткрыл дверь, выкинул тлеющий окурок.

– Значит, сам потащу.

– Ты не понял. Все – значит, и ты, – продолжил майор.

– С какого перепугу?!

– С такого. Ты нам тут не лепи горбатого. Думаешь, наколки твои не видны?

– Я не бандит, – строго отчеканил Хрип.

– Нет. Ты хуже. Ты тот, кто хочет Зону спустить с поводка. Свободу тебе подавай, да еще и ложками. Или я не прав? – четко проговорил командир. Ренат насторожился, пытаясь понять, в чем обвиняют проводника.

Я же сразу просек фишку. Не простой был сталкер Хрип, ой, не простой. Я с представителями группировки Свободы еще не встречался. Хотя, получается, по факту Хрипу жизнь спас. Вернее, не отнял.

– Это мне шепчет чувак в форме, который должен защищать, а не греть задницу в части?

– Хрип! – воскликнул Бортник. – Хрип, я тебя прошу. Помоги Игруле. Поверь моим годам, этот майор их давить будет, как бульдозер помидоры. Помоги ему, выведи к Долине… Я не хочу умирать с таким грехом… Игруля от радиации или побоев сдохнет…