Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Фактор человечности

Краска медленно сползала с лица журналистки.

– Он псионик?

– В том числе. Он много кто. Проще, наверное, перечислить, чем он не владеет.

– О Господи! – Козырева почти упала на обшарпанный диван. – Вы думаете… меня ждет тот же конец, что и Александра Леонидовича?

– Очень надеюсь, что нет…

– А… есть возможность узнать, что он… со мной… ну… сотворил?

Удивительно, что она сразу задала главный вопрос. Прямо, без всяких предисловий. И отвечать, боюсь, придется тоже прямо. Только предварительно кое-что рассказать. Например, о том, что в переносном холодильнике для транспортировки образцов крови лежит одна пробирочка, которую я уже три месяца берегу как зеницу ока, – с образцом крови Алины. Измененной-пророка. И если сейчас ввести ее мне… Результат на самом деле трудно предсказуем – слишком много уже всего намешано в моей крови: сувайвор, сверхбыстрый, глушитель и еще кровь второго сувайвора – Воскобойникова, давшая мне иммунитет к способностям Измененных. Что будет, если ко всей этой мешанине добавить еще пророка? Понятия не имею. Возможно, новые способности просто не приживутся, потому что они ослабленные – кровь все-таки взята у «лояльной». Хотя глушительские же прижились… А может быть, наконец произойдет слом: моей сувайворской стойкости не хватит, и я превращусь в Измененного в полном смысле этого слова. Но есть и вероятность, что все сработает как надо, и тогда способности пророка, возможно, помогут мне разобраться в этом треклятом ребусе.

Пока я рылся в своих мыслях и сомнениях, Козырева буквально прожигала меня нетерпеливым взглядом. Я мог ее понять: кому приятно осознавать, что какой-то супермутант использует тебя одновременно и в качестве марионетки, и в качестве подопытной крысы?!

– Возможность есть… – медленно произнес я. – Рискованно, конечно, ну да ладно…

– Для кого рискованно?

– Для всех нас, включая Павла.

Я не стал уточнять, что в результате могу измениться , и тогда они оба – гарантированно покойники.

– А если этого не сделать?

– Тогда почти наверняка будет хуже, причем намного.

Надо отдать должное журналистке: ее бледность после моих слов лишь чуть-чуть усилилась, и она нервно сглотнула. Но тут же справилась со своими эмоциями и деловито спросила:

– Что от меня потребуется?

– Подстраховка. – Я извлек из рюкзака транквилизаторный пистолет, желтую ампулу антиновы и синеватую – стана. Последней зарядил пистолет и протянул все ей.

– Это зачем? – испугалась Козырева.

– Если что-то пойдет не так, выстрелите в меня, затем перезарядите желтой ампулой и снова выстрелите. Только очень вас прошу – постарайтесь не промахнуться! В синей ампуле – стан. Он блокирует способности Измененного и вырубает его на время. В желтой – антинова. Вакцина, останавливающая изменение … Хотя нет, к черту антинову! – Я забрал желтую ампулу назад и выдал взамен еще одну синюю. – Лучше еще раз станом пальните, для гарантии. А потом сразу уходите, ясно?

– А как я пойму, что что-то не так?

– О, можете не сомневаться – вы это заметите!

Ага, главное, чтобы поздно не было…

Наконец свет увидел портативный холодильник. Я открыл его и достал оттуда запечатанную пробирку с кровью.

– Это еще что? – Глаза девушки округлились.

– А на что похоже?

– На кровь.

– Она и есть, – спокойно произнес я, распечатывая пробирку.

– Чья? – Козырева все больше нервничала. Она что, крови боится? Вроде нет. Во всяком случае, плечо мне перевязала нормально и в обморок не грохнулась.

– Какая вам разница? Одной Измененной.

– И что вы собираетесь с ней делать?

– Введу себе. – Этот допрос помаленьку начал меня уже раздражать. – Эти способности пригодятся мне, чтобы понять, что сделал с вами Сид.

– Но разве это не опасно? Изменение же…

– Опасно, – подтвердил я. – Хотя и не так, как вы думаете. У меня к изменению стойкость. Но если что – стреляйте без колебаний!

Я достал шприц и наполнил его кровью.

– Постойте! – Лариса вдруг положила руку мне на запястье. – Вы уверены? В смысле… вы уже такое пробовали делать?

– Да. Три раза.

– Боже! Может, хватит?

– Вы хотите разобраться или нет? – Я уже почти злился.

– Хочу… Но не так. Вколите эту штуку мне!

Я сжал зубы. Вот же угораздило с чокнутой связаться! Шприц перекочевал обратно в холодильник: разговор грозил затянуться – не дай Бог еще кровь свернется!

– Вы в своем уме? – тихо произнес я. – Думаете, это игрушки? Сказано же: я – сувайвор, стойкость у меня! А у вас что? Ни-че-го! Изменитесь вы, даже не сомневайтесь!

– Так я этого и хочу! Изменюсь достаточно, чтобы получить… способности, разберусь со своей проблемой, а потом вы мне эту вашу вакцину вколете, и все!

Ага, все! Размечталась! Я даже глаза закатил. Воистину, нет ничего хуже активных и энергичных дилетантов! Я переждал первую волну злости, чтобы не наорать на нее, и заговорил:

– Вы как меня слушали? Не поняли, что такое «лояльные», как они получаются и почему так называются? Вы же сейчас одной инъекцией прочно посадите себя на иглу! Вам потом эту вакцину себе придется колоть раз в два месяца, если не чаще. А иначе – смерть! Такой жизни для себя хотите?

Козырева тоже сделала паузу перед ответом.

– А теперь послушайте, пожалуйста, меня. Как я вижу эту историю со своей колокольни. Этот урод что-то со мной сделал. Не знаю что, но, думаю, очень плохое. Тем самым он меня списал как расходный материал. Так же как Александра Леонидовича. Выходит, если не разобраться с этой проблемой, долго я не проживу. Если же вы рискнете собой и проиграете, то мне тоже крышка. Но в этом случае худо будет и вам. Зачем рисковать двоим, если можно только мне – человеку, которому нечего терять?

Оп-па! Вот тут она меня уела. С такой точки зрения я эту историю даже не рассматривал. А стоило бы. Именно мне и стоило бы, как человеку, постепенно избавляющемуся от эмоций. Чистая логика и расчет. Да, она права: рисковать одному разумнее, чем двоим. Даже если забыть еще об одном весьма существенном моменте: ведь я, если останусь в живых, смогу уничтожить еще кого-то из заговорщиков, а может, еще и Сида. Или хотя бы попытаться с неплохими шансами на успех. А что сможет Козырева?

Хм… да, вот такими категориями как раз и оперируют наши враги – те, кто называет нас отжившими. Рациональность, эффективность… Неужели, чтобы победить их, надо стать такими же, как они? Подобное побеждают подобным? Похоже, да. Ведь я действую успешнее, когда становлюсь таким…

Но постойте! Дар пророка – до сих пор штука уникальная. Пока что ни до, ни после Алины не появлялось ни одного Измененного с таким даром. Случайная флуктуация Источника? Разум Сеятелей создал нечто такое, что не может повторить, ибо сам не знает, как это получилось? А что, вполне вероятно! Ведь не просто так ее пытались заполучить и Новые, и заговорщики! Все, что от нее осталось, – эта маленькая пробирка (теперь уже – шприц) с кровью. Вколоть его девушке, которая, быть может, погибнет через час, два, сутки? Что, если мы узнаем ее проблему, но не сможем с ней разобраться? Что, если мне придется оставить ее, бежать или, еще того пуще, самолично ее убить? И что тогда с потраченной на нее сверхценной кровью? Пропадет просто так?