Александр Санфиров - Лыжник [litres]

– Ой, ну разве так можно? – шептала Вера, гладя Сашку по безволосой груди. – Накинулся на меня, как коршун. Я думала, мы посидим, поговорим, по рюмочке выпьем. А уж потом… Ох, какие вы, молодые, нетерпеливые.

Однако Петров пропускал эти слова мимо ушей, так как еще несколько минут назад Вера ахала, охала и говорила совсем другие слова.

Но окончательно он понял, что угодил женщине, когда они уселись за стол. На нем было все, что могло предоставить Заонежье в те годы. Соленые грузди, рыжики, варенье морошковое, варенье брусничное, черничное, морсы, капуста квашеная с клюквой, копченая палия, калитки на домашнем молоке… Центральное место занимала бутылка водки за три рубля шестьдесят две копейки. Но это было еще не все. Из русской печи были извлечены рыбники с сигом, ряпушкой, пироги с малиной, с мясом, отварная картошка и котлеты. В общем, все было как в поговорке: как полопает, так и поработает.

«Вот оно, счастье», – думал Петров, когда Вера, плотно прижимаясь к его спине мягкими грудями, накладывала в тарелку очередное кушанье.

Но счастье так просто не дается, поэтому, слегка передохнув, Саша снова повлек хозяйку в постель.

В час ночи он, слегка покачиваясь, ушел домой. На счастье, уже вышла луна и освещала все препятствия на пути.

Пожалуй, завтра на разминку не побегу, решил он, заходя в дом. Его приход никто не заметил, все дрыхли без задних ног, в комнате слышался разноголосый храп. Периодически кто-либо портил воздух.

«Наверное, много картошки в щи положил и капусты», – подумал Петров, проваливаясь в сон.

В шесть часов он проснулся как штык. Несмотря на то что вчера выпил граммов сто пятьдесят, голова не болела совершенно.

«Хорошо быть молодым», – подумал он и начал тормошить Жукова. Тот сегодня был у него в помощниках. Валера вставать не хотел, дергал ногами и орал:

– Отъ…сь на три черешни. Не встану ни х…

Но все же его удалось поднять и припахать к работе. Но из-за его препирательств Сашке так и не удалось пробежать свои десять километров. Чувствуя себя предателем Родины, он готовил завтрак и обещал себе, что ходить к Вере продолжит, а с водкой завяжет.

После завтрака все отправились на работу, а Жуков куда-то слинял.

Удалось его отыскать минут через тридцать.

«Все, мне такой помощник на хрен не нужен, – подумал Петров, решив после обеда попросить другого напарника. – А этот пусть на поле пашет. Там ему рыло быстро начистят, если сачковать будет. Хотя горбатого только могила исправит».

В обеденный перерыв парни неожиданно начали спрашивать у него, куда это он исчезал вчера вечером. Саша кое-как отбодался от неудобных вопросов, но прекрасно понимал, что долго его тайна не продержится.

В глазах у Гурьева Петров тоже видел множество вопросов, но тот их, по крайней мере, не озвучивал.

Потянулись дни, заполненные работой, тренировками и походами к Вере. Они прерывались только в выходные, когда к женщине приезжали дети, учащиеся в интернате. Ее сын был одногодок Петрова, но рядом с ним выглядел мальчишкой. Может быть, поэтому Вера считала своего нынешнего любовника гораздо старше, а Саша благоразумно ее в этом не разуверял.

Драк с деревенскими парнями так и не случилось, просто потому, что драться здесь было не с кем. Пьянок тоже не случалось из-за того, что денег ни у кого не было. Хотя тракторист Петька не раз намекал, что может за деньги привезти любое спиртное.

За день до отъезда с ребятами рассчитались за работу. Все получили по-разному – от тридцати до двадцати рублей. Из-за этого было много вопросов к Гурьеву, но тот, похоже, сам не понимал, как работает совхозная бухгалтерия. Его беспокоил сейчас единственный вопрос – что будет сегодня вечером. Ведь у ребят появились деньги, а уезжали они только завтра.

И беспокоился он не напрасно.

Еще не все деньги были выданы кассиром, а складчина уже шла.

Петров в ней не участвовал, но к нему никто и не приставал. Все знали, куда он отправится вечером. Секрета в этом уже давно никакого не было. Парни относились с насмешкой к тому, что их сверстник бегает к сорокалетней женщине, ну а Петрову их насмешки были до одного места.

– Привыкла я к тебе, – призналась Вера, обняв его за плечи. – Даже не думала, что так случится. Ты ласковый, добрый, мой Мишка таким не был никогда. Ладно, что же делать, ты молодой, у тебя жизнь впереди. Может, в городе своем вспомнишь иногда обо мне, а лучше не вспоминай, не надо. И я тебя забуду. Ни к чему воспоминания эти.

Тем не менее Верка напилась и даже на следующий день не вышла на работу.

Когда ребята уезжали из деревни, шел мелкий моросящий дождь со снегом. Но Петрову настроения он не портил. Впереди была зима, тренировки, соревнования, где его ждали новые победы или поражения…

По приезде домой Саша первым делом отправился в душ. Затем поужинал под ворчанье Клавдии Васильевны. Она в подробностях рассказывала, как жила целых три недели без своих мужчин. Притом Петра Александровича поливала в хвост и гриву.

– Твой отец вообще с ума сошел. Бросил все дела, поехал в Армению, свою пигалицу тренировать, можно подумать, та без него пропадет. А ты, Сашка, куда смотришь? Уведет у тебя отец девчонку и бросит нас с тобой, – сообщила она сыну.

«М-да, – думал тот в это время. – В прошлой жизни так и случилось, тебе, мамуля, провидицей подрабатывать можно. Только на этот раз ты ошибаешься. Ничего такого не случится».

– Ты это куда на ночь глядя намылился? – возмутилась мать, когда он собрался уходить.

– Пойду, к Лене схожу, – сообщил он, вставляя ноги в ботинки.

– Не забудь только, что она уже в новой квартире живет, – напомнила Клавдия Васильевна и ядовито добавила: – Твой отец для других расстарается, душа нараспашку, а для нас пальцем не шевельнет. Мог бы и для нас постараться, новую квартиру выбить, а то в нашу двушку даже гостей не пригласишь.

Сашка засмеялся про себя. Он прекрасно помнил, как семь лет назад Клавдия Васильевна ходила, раскрыв рот, по новой квартире и восхищалась всем, на что падал ее взгляд, а потом расплакалась от счастья. А сейчас ей уже хочется большего. Почти классика, про старуху и золотую рыбку.

К вечеру мокрый снег перешел в дождь, на вечерних улицах быстрыми шагами торопились по домам редкие прохожие. Саше повезло, он удачно сел в подошедший автобус и через пятнадцать минут вышел на нужной остановке.

Трехкомнатная квартира Мироновых была маловата для немалой семьи. Лена жила с двумя сестрами в большой комнате, брат и родители занимали две остальные. Сашу тут же усадили за стол и напоили чаем с вишневым вареньем. После чая они с Леной уселись на тахте в ее комнате и начали рассказывать друг другу, как провели сентябрь. Сестер, попытавшихся подслушивать, Ленка мгновенно отправила смотреть телевизор в комнату к родителям и сразу после этого замолотила языком, рассказывая свои приключения во время поездки и сборов. Периодически она замолкала, припоминая подробности.