Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

«Забавно, даже покинув стены, мы всё равно воспринимаем пространство неким замкнутым объектом. Говорим, что „выйдем во Вне“. Звучит так, будто переходишь из одного помещения в другое, а не вырываешься наружу».

Закурив, Билл решил пройтись по позициям, прежде чем начать решать дела. Огневую базу, на которой расположился его временный исследовательский комплекс, прикрывали со всех сторон лучшие части Синдиката. Её построили вокруг Железной Башни, сразу после победы над врагом. Металлическая конструкция, вцепившаяся в землю четырьмя толстенными лапами, со стороны походила на громадную букву «Λ». Балки фундамента выше сливались в единое целое. Всю башню венчала смотровая площадка. Билл как-то поднялся туда и с высоты трёхсот метров рассмотрел далёкие очертания родного Первого Города. Куполообразное, монструозное нагромождение металла с такого расстояния казалось не больше крышечки от бутылки. Но даже при таких масштабах виднелся окутанный галом Эдем. Насладившись ощущениями, Билл от души блеванул и зарёкся больше подниматься так высоко. Из него бы никогда не получился десантник.

«Кстати о птичках». Безбашенные бойцы Синдиката свободное время забивали тем, что с помощью летательных ранцев покоряли Железную Башню.

Короткими прыжками они перемещались от балки к балке, цеплялись руками и двигались дальше. Многие не могли удержаться и падали вниз, но тут же активировали двигатели и стабилизировались. Но почти всем приходилось спускаться — не всегда хватало топлива. Каждому добравшемуся до вершины рота будет проставляться до конца войны. Такой счастливчик на данный момент был всего один: Джейсон Клэй. Он сумел с небольшим отрядом достать вражеского наводчика артиллерии, засевшего на вершине, и тем самым спас множество жизней. Без него бой превратился бы в мясорубку — сааксцы понаставили вокруг зениток, перекрыв воздушные пути. Прорваться удалось лишь десантникам, и то с большим трудом — половину летунов синегубые сумели всё же зацепить плотным огнём ПВО. Для Билла оставалось загадкой, откуда у сааксцев нашлись орудия против атак с воздуха. Слишком продвинутыми они казались на фоне всего остального вооружения Союза.

Путь к вершине был не просто соревнованием — бойцы тестировали новую тактику вертикального боя. Не то чтобы она могла пригодиться: сааксцы не имели лётных средств, потому все бои оказались в репертуаре «воздух-земля». Десантники достаточно бронировались, чтобы спастись от шальных попаданий мелкого калибра, а с их маневренностью точные им не грозили. Ни один десантник не погиб в воздухе от рук пехоты. Убивало их возвращение на землю, в самую гущу боя, где джунгли сводили на нет все попытки уклониться от огня.

Небо периодически освещали багровые ракеты на парашютиках, а проносившиеся самолёты оставляли за собой трещины в тёмном мраморе пространства над головой. База ощетинилась пулемётами и колючей проволокой, несколько линий траншей змеилось по всему периметру, покрашенные в серый цвет бункера напоминали шляпки грибов. Свободное место между ними утыкали бараки, склады с боеприпасами, да гигиенические кабинки. Особняком стоял концлагерь и лаборатории исследовательской группы. Чуть к северу расположились кабинки промышленных и мобильных утилизаторов, куда дежурные солдаты стаскивали трупы и отходы.

На посадочную площадку заходило несколько вертолётов с десантниками. Если Клэй сдержит обещание, то Билла ждёт пополнение коллекции. Уотерсу, в общем-то, нравился альбинос — глупый мальчишка, как и все вокруг, но в нём жила та сама первобытная ярость, которой многим бойцам не хватало. Уотерс уважал лейтенанта за его человечность, в критические моменты затухавшую и не подававшую признаков жизни. В себе остатки брезгливости Билл так и не сумел подавить, хотя работа, казалось бы, располагала.

Десантники выгружались из вертолётов вместе с пленными. Из-за громоздких ранцев бойцы Синдиката казались горбатыми и несуразными. Обычно в десант брали ребят поменьше ростом и весом, чтобы не давать сильной нагрузки на летательные аппараты, но громила Клэй стал исключением. Его бескомпромиссность и безбашенность гарантировали успех половине операций десанта. Если бы спросили мнение Уотерса, он бы сказал, не смущаясь: «Без лейтенанта Клэя рота Головорезов — сборище субтильных псевдосамцов».

Свернув ручной пулемёт и прицепив его к креплениям ранца за спиной, Клэй зашагал к Уотерсу. Гермошлем лейтенант держал под мышкой. Могавк альбиноса превратился в белое пятно на тёмной в ночи коже.

— Майор, — буркнул Клэй, не отдавая приветствия. Билл готов был простить отсутствие субординации — на войне она часто играла на руку вражеским снайперам.

— Ну как сегодняшний улов?

— Хороший. Только вот что, майор. Сегодня — последний раз.

— Без проблем, — в примирительном жесте поднял руки Билл и ослепительно улыбнулся. С детства его все дразнили Зубастиком, пока одна милая девочка не сказала, что он Улыбашка. Билл по-другому не мог — люди вокруг вызывали у него невольную улыбку, такими наивными и тупыми они казались. Ну как на них злиться? — Обязательно отмечу ваш энтузиазм перед принцессой.

— Не стоит, — прорычал Клэй. — Я лучше поскорее забуду о том, что делал здесь.

— Ваша правда, лейтенант, — улыбнулся ещё сильнее Билли и начал по привычке крутить усы. Принцессу Анору они необыкновенно бесили, но мало что вызывало у неё приязнь. Да и мнение дочери короля Уотерса мало волновало. Он был на острие науки, и его эксперименты сплетали лучшее будущее. — Всего наилучшего и удачной охоты.

Клэй, не ответив, развернулся и ушёл. Тем временем армейцы уже гнали согнувшихся в три погибели пленных к концлагерю. На лицах сааксцев застыли мёртвые маски умиротворения. Казалось, они готовы подчиниться любому приказу. С такими пленными Билл обожал работать: меньше проблем.

Он двинулся к исследовательскому комплексу, у ворот которого уже стоял Джимми. Молодого сааксца так нарёк Клэй — в честь мышонка из детского мультика, который вечно донимал гонявшегося за ним кота. Альбинос ненавидел Джимми, потому и кликал так своих неприятелей. Но синегубому повезло: прозвище на редкость удачно легло на непроизносимое «Джамиль Файыз». Согбенный, помятый, обритый под ноль, в чуждой ему форме Синдиката с петлицами офицера, сааксец выглядел дерьмовее самых страшных кошмаров Билла. А те последнее время стали очень красочными. Издержки профессии. Подойдя к синегубому и выкинув окурок, Билл прошептал:

— Ты готов, друг мой?

Сааксец без слов коротко кивнул. Уотерс улыбнулся — как не любить дела, решающие сами себя?

— Не бойся. Сложно только поначалу.