Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

— … проколол себе глаза.

Сабрина вздрогнула от неожиданности. Дэниел поднялся с места, сжав кулаки.

— Проколол глаза. Подтянул к себе ближайшего убитого, отрезал от него кусок и начал есть. Поэтому его сейчас и называют «каннибал Дэвид».

Преподаватель внимательно воззрился на друга Сабрины:

— Твой дядя спас меня. Я не сразу заметил, но он увидел. Этими безглазыми были наши друзья, ушедшие в джунгли. Их поймали синегубые и «просветили». Видишь ли, они считали, что раз мы не хотим видеть и слышать доводов, то глаза и уши нам не нужны. И наших бедолаг их лишили. А потом послали за нами. Дэвид понял, что если ничего не сделать, погибнем мы оба. И решил пожертвовать собой.

— Тем самым доказав, что он еретик. Предатель Божьего Порядка, — слова Дэниела были сухими и жёсткими, как наждачная бумага.

— Так и есть. Но он спас меня, Дэниел, — мягко ответил Корр. — То, что он сделал…

— Прошу прощения, — перебил его Роско и вышел из класса, грохоча подкованными сапогами.

Корр оглядел притихшую аудиторию. Выходка Дэниела произвела на многих неизгладимое впечатление.

— Я, конечно, наглая, но это совсем уже за рамки, — произнесла в возникшей тишине Патриция.

Корр пожал плечами и сказал:

— Что же, ребята, полагаю, на этом урок можно считать оконченным. Отпразднуйте сегодняшний день достойно и поблагодарите своих родителей, что они были стойкими в те времена. Главное — ничего не бойтесь.

Сделав паузу, Корр добавил:

— И попытайтесь остаться людьми.

Сабрина быстро побросала лежавшие на столе инструменты в сумку и выбежала из класса. По пути она натолкнулась на Роуз:

— Будь добра, закинь в мой шкафчик, — сказала принцесса, передав подруге свои вещи. Встретившись с укоряющим взглядом Роуз, девушка пожала плечами. — Я бы сама всё сделала, но мне кажется, что Дэниел сходит с ума. Надо с ним поговорить.

Роуз тяжело кивнула и закинула вторую сумку на плечо. Сабрина, обогнав её, побежала по коридору к лестнице. Сердце пулемётом стучало в груди, а тело неслось быстрее ветра. Нужно было перехватить Дэниела, развернуть и посмотреть в его дурацкие красивые глаза. «Что же с тобой случилось, дурачок?»

Внимание Сабрины привлёк шорох в тёмном углу. Ступая как можно мягче, она обошла лестницу и натолкнулась на Кирстена в расхристанном на груди мундире.

В руке командор держал флягу, от которой несло ядрёным алкоголем. Подняв мутный взор на Сабрину, Кирстен попытался спрятать пойло за спину.

— А, Лоренс! — с фальшивым весельем воскликнул он. — Что ты здесь делаешь?

— Я ищу Роско, сэр, — Сабрина тактично отвела взгляд. — Вы его не видели?

— Он наверх побежал, да с такой скоростью, будто там второе пришествие Освободителя будет, — Кирстен засмеялся. — Ты торопишься, кандидат?

Сабрине хотелось броситься вслед за Дэниелом, но по взгляду Кирстена поняла, что «да» будет неправильным ответом. Командор вдруг показался ей совсем прозрачным, простым и одновременно очень близким. Кирстен выглядел как человек, которому отчаянно нужен собеседник. Сабрина покачала головой, и командор благодарно кивнул. Закинув голову, он приложился к фляге. Пил командор профессионально, жадно делал глоток за глотком, словно страдающий от жажды путник.

Или зверь, не напившийся крови.

Сабрина терпеливо ждала, наблюдая, как двигается кадык на шее Кирстена. Отлипнув от фляги, командор заговорил:

— Ты завтра уйдёшь в мир. А я останусь здесь. Господи… Что же я делаю?

— Всё в порядке, сэр, — искренне ответила Сабрина. — Я никому не скажу.

Кирстен благодарно улыбнулся. В его глазах застыла невысказанная мысль, затем он отвернулся и заговорил:

— Я медик по образованию. Не солдат, и никогда не думал, что им стану. Но тогда же всех студентов Медцентра загребли на фронт. И я попал к ней. К твоей матери.

Кирстен устало потёр глаза и убрал флягу. Пошатываясь, он подошёл к Сабрине и резко дыхнул на неё. Принцесса лишь зажмурилась, не сдвинувшись с места. Командор улыбнулся и продолжил:

— Мы ходили с Анорой зачищать джунгли. Не имея ни карты местности, ни нормальных ориентиров: лишь стволы, жратва, да боеприпасы. И когда начиналась стрельба, только Анора не теряла хладнокровия. В этом смысле её экзамен гениален. Это чувство беспомощности, когда абсолютно всё выходит из-под контроля — его надо испытать. Отсюда и рукопашка. Хотел я быть таким же безжалостным, как она, но сейчас понимаю — не смог бы. Я всё-таки врач.

Командор вдруг рассмеялся.

— Я спать-то нормально всего месяц назад начал. Не доверял гипнотическому внушению, а потом плюнул. Подумал, что я теряю? И намного проще стало. А вот Анора… Боюсь представить, что в её голове творится. К концу войны она, конечно, размякла. Пощадила защитников Караса. И знаешь, зря. Я не сторонник жёстких методов, но они готовы были умереть за Отца. Видишь эти шрамы? Я их получил потому, что сааксцы верили в своего Бога до конца, а мы нет. А на войне полумеры просто опасны.

— Сааксцы ведь были бездумными фанатиками, — ответила Сабрина, желая поддержать разговор. — Какой толк от таких солдат?

— Дело не в бездумности. Они верили, а потому отдавались войне — и выживали. Мы полагались на себя — и погибали. Я так же забивал себе голову лишними мыслями, пока не понял, как всё просто. Всё в Его руках. И жизнь, и смерть. — Взгляд Кирстена стал кристально чистым, и Сабрина по-настоящему испугалась. — Сааксцы считали себя правыми и убивали без лишних промедлений. А мы взвешивали и анализировали каждый шаг, думали о гуманности. Если бы больше наших парней просто сражалось за Освободителя, без лишних мыслей, мы бы победили с меньшими потерями. Мы должны были стать животными. Мы должны были деградировать, чтобы стать лучше. Воительница знала это и взяла кампанию в свои руки. Мы бы так и продолжили терять людей, если бы не она. После всего, я всё-таки ей благодарен. Твоя мама понимала, что это за война и готова была рвать врага до последней капли крови, без пощады. Но в итоге не смогла довести дело до конца, когда оставалось совсем чуть-чуть. Я её не виню. Никто из нас не винит.

Кирстен посмотрел на руки, будто не узнавал их.

— Знаешь, что твоя мама как-то сказала нам? — Он растягивал слова, будто готов был запеть. — «Женщинам не место на войне».

— Я не верю, — тихо сказала Сабрина.

— Так и было. Я же говорю! Сегодня дело уже не в силе, достаточно пары имплантатов — и всё окей. Но тогда их нужно устанавливать всем девкам. Эволюционная прошивка, Лоренс! Мужики инстинктивно будут защищать женщину, какой бы крутой она ни была. Воительница доказала нам это. Каждый из нас был готов умереть за неё. Представь себе, каждый. Если бы её не стало… хуже того, если бы её схватили сааксцы, убили, изнасиловали, сделали из неё показательный пример — представь, как бы это ударило по морали. К убитым парням быстро привыкаешь. К женщинам… Нет, мы не готовы к абсолютному равенству, что бы мы из себя ни строили. Чем дальше женщины от фронта, тем спокойнее. Всем.