Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

— Остановись, — произнёс он. Из отрубленной шеи мамы капали слёзы, и Тайрек понял, что отныне всё будет напрасно.

Часы показывали семь двадцать пять утра. Тайрек помотал головой, пытаясь сбросить захватившую его дрожь. Обычный сон. Ничего больше.

На пустой половине кровати покоилась записка от Элли. Всего два слова: «До скорого».

Тайрек кивнул. Рано или поздно, это должно было случиться. Из его с Элли лексикона исчезло слово «мы».

Он вспомнил Келлу. Её тёплую улыбку, чарующие глаза, то, как она выговаривала «Тайрррррек». И тут же задушил в себе сожаления.

Поднявшись с кровати, сааксец начал одеваться. Настал день, когда он спустит в унитаз комфорт мирной жизни.

Он не торопился. Приготовил себе горячий завтрак из купленных втридорога натуральных продуктов, побрился, умылся. Хорошенько помолотил висящую у стены грушу, чувствуя, как воют мышцы.

У него было достаточно времени, чтобы подготовиться. Тайрек представил, будто приставил к голове Синдиката пистолет и готовится нажать на спуск. Он наслаждался этим моментом, смаковал его со всех сторон. Закончив разбивать кулаки, Тайрек даже дал себе передохнуть. Сыворотка изменила его. Он не представлял, что в ней, но самочувствие улучшилось в разы.

Его тело будто пробудилось от долгого сна. Пусть физические тренировки и выматывали до предела, зато очистили разум от лишних сомнений. Какая разница, прав он или нет. Первенцы осквернили всё святое, что у него было. И, что хуже всего, из-за них отец стал предателем. Они должны заплатить.

Тайрек вытащил из тумбочки револьвер. Приёмы ближнего боя вспомнились сами, стоило только начать тренировки, зато навыки стрельбы ощутимо заржавели. Гражданство позволяло ему купить оружие для самозащиты, но о чём-то серьёзном оставалось только мечтать. Всё упиралось во время. Будь Тайрек действующим гражданином подольше, продали бы хоть пулемёт. Но времени не было.

Заново стрелять Тайрек учился на тайных полигонах контрабандистов, через которых доставал оружие для восстания. Револьвер купил у них же, чтобы лишний раз не светиться в официальных данных. Через посредников Мира передавала сааксцу список требующегося снаряжения и отправляла на окраины, где Тайрек встречался со своими старыми знакомыми и совершал сделку по самой выгодной цене. Никогда ещё он так не боялся натолкнуться на полицейских или солдат.

От одной мысли о том, сколько раз он мог попасться, Тайрека бросало в дрожь. Но он ничего не мог с собой тогда поделать. Долгое время его жизнь не имела смысла, и только наркотики освобождали от боли. Теперь же у него появилась настоящая цель, стоящая, чтобы за неё умереть.

Орёл на новой куртке получился особенно угрожающим. Накинув её и засунув револьвер в напечатанную на утилизаторе кобуру, Тайрек выбрался из дома, закрыл дверь на механические замки (магнитным он не доверял) и направился к станции монорельса.

Из глубин памяти сами собой возникли слова. Тайрек почти забыл их, но душа требовала музыки. И сааксец запел:

Чувство ирреальности не отпускало его. Окружающее казалось размеренным сном, где события не подчиняются логике, а из каждой серьёзной переделки обязательно находится выход. Он не мог поверить, что прошёл весь это путь. Что конец так близок. Коммуникатор пискнул, возвещая, что уже восемь часов утра. Город ещё спал, и улицы не переполняли истеричные толпы празднующих День Победы граждан.

Достигнув ворот станции, Тайрек провёл запястьем над считывателем и расплатился за поездку. Ему нужно было ехать на окраины, где его уже ждал Делмар. Лифт доставил сааксца прямо на платформу, как раз в тот момент, когда уезжал очередной пустой поезд. Успев проскочить, Тайрек опустился на сиденье и нервно огляделся. Непривычно было сидеть одному в большом пустом вагоне. Пытаясь развлечься, он уставился в окно. И чем дольше смотрел на Город, тем сильнее понимал — тот смотрит в ответ.

— Последняя партия отправлена по указанному адресу, — контрабандист подмигнул. — Всё, как договаривались.

— Что же, Делмар, держи. Ты заслужил, — Тайрек протянул негру конверт с последним кубиком — все сразу отдавать не рискнул. В конце концов, речь шла о довольно крупных суммах. Тут он заметил перекинутый через плечо контрабандиста ремень. — Это ещё что?

Подняв взгляд куда-то в потолок и начав раскачиваться в такт играющей на первом этаже музыке, негр беззвучно зашевелил губами, будто высчитывая цену.

— Только то, что было в твоём списке, — наконец сказал он и сбросил на пол старый солдатский вещмешок, завязанный серыми тесёмками. Тот оказался довольно увесистым. — Семь револьверов, коробка патронов к ним и чистый блок памяти для Оператора.

— Нахрена? С одной коробкой много не навоюешь. Да и зачем вообще блок памяти?

Делмар покачал головой.

— Они были указаны в самом конце, отдельно от остальных игрушек. С припиской «передать прилизанному придурку».

— Это ты только что придумал.

— Конечно. Но тебе правда стоит сменить причёску.

Забрав мешок, Тайрек вынул листок Платины, данный Мирой.

— У меня осталось совсем немного, — признался Тайрек. — Это ведь не входило в стоимость товара?

— Конечно нет.

— Сколько ты за них хочешь?

Почесав подбородок, негр заявил:

— Пять тысяч.

Тайрек ухмыльнулся.

— За такую цену я себе станковый пулемёт куплю.

— Если только из говна. А этих красавиц перестали производить после войны. Кроме Стрелков ими уже никто не пользуется. Пять тысяч за раритет — достойная цена, как по мне.

Тайрек, чуточку поразмыслив, достал из ботинка старую заначку и передал Делмару. В конце концов, какая разница? Меньше чем через день они всё равно вряд ли ему понадобятся. Делмар улыбнулся, обнажив новенькие имплантаты зубов.

— Старая добрая Платина. Всегда приятно иметь с тобой дело, сааксец. Что же, думаю, мы уже больше не увидимся?

— Если повезёт, — сказал Тайрек.

— Шутник хренов. Что же ты не сказал раньше, что с наркотиков переключишься на оружие?

— Люди меняются, Делмар.

Негр ухмыльнулся и замотал головой.

— Нет, мой хороший, люди всегда остаются теми же самыми. Это мир вокруг них меняется. А я даже рад, что всё так обернулось. Все знают, что я торгую с Синдикатом. Коллеги меня ненавидят за это. Но в жопу их, чистоплюйничать все мастера.

— Хорошего клиента теряешь, Делмар.

— Это Синдикат-то хороший клиент? — контрабандист стал серьёзным. — Ублюдки извратили всё, за что стоял Освободитель. Свобода стала рабством, равенство — плутократией, прошлое забылось, а веру похоронили с началом войны. Рано или поздно, я бы попытался что-нибудь сделать сам.