Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

Тайрек продолжал смотреть в сторону площади Освобождения. Выстрелы на некоторое время прекратились, и Стрелки со стороны дороги хлынули вперёд неудержимой волной. «Что же там происходит?»

Опустив взгляд вниз, Тайрек увидел, что Симеон привёл своих пленников и теперь нетерпеливо ждал от Говарда приказа. Глава Стрелков с раздражением взглянул на юношу.

— Чего ещё ему от меня надо? — бросил Говард Сэту.

— Он хотел расстрелять этих людей, — ответил Стрелок, нахмурившись. — Помнится, вы очень конкретно предупреждали нас насчёт убийства мирных жителей. Мы должны…

— Да-да-да, мы должны сохранять честь и всё такое, ибо кроме неё и жизни у нас больше ничего нет, я помню, — Говард отмахнулся изувеченной рукой. — Нет нужды каждый раз цитировать Кодекс, чтобы доказать свою правоту — этим ты отталкиваешь людей. Скоро нам пленников девать некуда будет. А ведь их ещё и кормить!

— Так вы дали ему прямой приказ на расстрел? — спросил Сэт.

— Конечно нет! — казалось, вопрос Стрелка ранил Говарда до глубины души. — Мы пришли освободить этих людей, а не убивать их. С чего бы мне их расстреливать? Я не давал такого приказа.

— Зато дал я.

От тёмного угла отделилась огромная тень и проплыла к Стрелкам. Тайрек приготовился было вырвать из рук Говарда винтовку и начать стрельбу, но Мира удержала его.

Перед ними возник Страж Эдема, трёхметровая жестяная махина, накрытая чёрным балахоном. Тайрек слышал, как под одеждой тварью урчат сервомоторы. Воздух стал на десяток градусов холоднее, будто кто-то разом выкачал всё тепло. Тайрек нервно сглотнул, пытаясь подавить пробудившиеся воспоминания: вопли убиваемых Штыков, горящие деревни, рёв метала и звон пуль, рикошетящих от брони. Когда-то он молился Отцу, чтобы больше никогда не пересечься с чудовищами Эдема. Но от судьбы не сбежишь.

Лицо Стража прикрывала вытянутая костяная маска, напоминающая птичий клюв. Существо из плоти и железа остановилось перед телохранителями Говарда, оглядело их, наклонив голову набок, и присело на колено. Бритвенно-острые крылья со звоном расправились за спиной Стража. Через линзы клювастой маски в Тайрека стрельнули пристальным взглядом опухшие и слезящиеся глаза.

Ему показалось, будто Страж задыхается — так тяжёло вздымалась его металлическая грудь под чёрным прогнившим балахоном.

«Так вот о каких могучих друзьях ты говорила, Мира».

— Корвус, — произнесла Мира губами Тайрека. — Наконец-то мы встретились… во плоти. Нам нужно поговорить о…

— Мы вряд ли увидимся ещё, — оборвал её Корвус, поворачиваясь к главе Стрелков. — Приказ расстрелять гражданских отдал я, Говард, и надеюсь, тебе хватит ума не перечить.

«Этот малец, Симеон, ничего не упоминал о Страже», — подумал Тайрек.

«Корвус, проклятый ублюдок, больше не хочешь со мной разговаривать? — сказала Мира. — Мы изжили свою полезность? Что же, мы выбрали твой путь и пойдём по нему до конца. Я расскажу тебе обо всём, Тайрек, но позже. Просто дай мне время».

Тайреку показалось, что он чувствует аромат её духов, но через секунду наваждение прошло.

— Ты слишком много позволяешь себе, Страж, — ответил Говард, прихрамывая навстречу Корвусу и опираясь на винтовку. Лица его телохранителей осветило удивление, они замотали головами, выискивая что-то. — Это моя война и я буду решать, как её вести. Ты всего лишь наблюдатель, не более. Я хочу, чтобы ты…

— У нас очень мало времени, — прервал его железный голос Стража. — Или ты убиваешь гражданских, или я убиваю тебя.

Говард в ответ на такое заявление даже не дрогнул.

— Зачем тебе это? — спросил он.

— Синдикатовцы должны жаждать мести. Они раздуют из этого маленького инцидента такую шумиху, что твоё имя десятилетия спустя будут вспоминать с укором. — Корвус поднялся на ноги и прошёл к балкону. Его когтистые лапы высекали искры при каждом шаге. — Разве Мира не проинструктировала тебя?

— Ты должен был устроить погром, а затем выманить Синдикат на Нижние Уровни, — сказала Мира. Она сжимала плечи Тайрека так сильно, что тот почувствовал боль. Похоже, говорить она не особо хотела. — Штурмовать площадь Освобождения. И ни в коем случае не идти дальше. Теперь нам придётся пойти на экстренные меры, чтобы спасти ситуацию.

— Это была инициатива Аноры. Она хотела встретиться со своей дочерью, а площадь была ближе всего, — ответил Говард, не сводя взора фасетчатых глаз с Корвуса. Телохранители главы Стрелков продолжали нетерпеливо переминаться, кто-то даже кашлянул. Тайрек не мог понять, что именно вызвало их смущение.

— Это не так. Ты собирался вступить в полноценную войну с Синдикатом, — сказала Мира с усталостью в голосе. Говард пожал плечами.

— Ты будешь меня винить в этом? Столько лет я жаждал подобного шанса, а тут король сам решил мне его предоставить! Неужели он всерьёз думает, что я буду придерживаться рамок договора? Да чёрта с два! Мои ребята сейчас захватят площадь, а оттуда уже мы дойдём и до Дворца.

— Твоим людям нужно отступить и увести пленников с площади, — сказал Корвус. — Иначе всё будет напрасно.

— Среди них две сотни моих лучших парней.

— Значит, твой народ станет на две сотни трупов богаче. Что бы вы ни делали, всё теперь обречено на провал. Мои войска проигрывают битву.

— Твои войска? — засмеялся Говард. — Почему же я их не вижу?

— Ты ещё можешь уйти, — продолжил Корвус, явно проигнорировав вопрос Стрелка. — Скажи, чтобы они попробовали договориться миром. До этого так ещё никто не пробовал.

— О чём ты? — озадаченно спросил Говард.

— Важно не то, что могу сделать я, — произнёс Страж и понизил голос до шелеста падающих листьев, — а то, что сотворите вы. Вы должны выбраться из этой могилы, выбраться сами, самостоятельно. Иначе Богу опять надоест его песочница, и он устроит очередной потоп.

— Цикл должен разорваться, — тихо сказала Мира.

— Пока Освободитель заперт в башне из чёрного стекла, в бесконечных отражениях реальности, у вас ещё есть шанс. Я даю вам его, и собираюсь сдерживать Освободителя столько, сколько понадобится. Но вы должны выбрать, идёте ли вы до конца или же нет. И когда придёт время, не отклоняться от своего выбора.

Корвус оглядел потерянных Стрелков и их предводителя.

— Эдем сотрёт вас без следа, если узнает, что я сказал.

— Ублюдочное порождение, — с горечью прошипел Говард. — Что за чушь ты несёшь? Тебе никогда не понять нас, людей, и того, через что мы проходим. Ты запудрил этому мальчишке, Симеону, мозги, чтобы он поубивал всех своих пленных?

— Я лишь внушил ему, что этот приказ от тебя, — произнёс Корвус. — Его психика достроила остальное. Говард, если ты убьёшь этих гражданских, синдикатовцы возненавидят тебя и бросятся в погоню на Нижние Уровни. И чем дальше они будут от Эдема, тем лучше. Мира?