Гарри Гаррисон - Стальная Крыса поет блюз [сборник]

Позавтракав и ощутив себя почти человеком, я доложил товарищам:

- Я снова внимал Гласу Небесному. В нашу сторону движется банда кочевников. По-моему, больше не стоит откладывать встречу. Все готовы к контакту?

Стальные Крысы дружно кивнули, никто не отвел глаз. Мне это понравилось. Стинго просиял, схватил топор и рявкнул:

- Всегда готовы! Но я надеюсь, что эта свора миролюбивее давешних ублюдков.

- Есть лишь один способ выяснить. - Я трижды стиснул зубы. - Где сейчас фундаменталисты?

- Забирают к северу. Вон за той высоткой, где кусты.

- Раз так, идем наперехват. Рюкзаки - на спины, оружие на изготовку, пальцы скрестить. За мной!

Мы медленно взобрались на холм, продрались через кусты и замерли как вкопанные, увидев бредущее мимо стадо.

- Баракозы, - сказал я. Помесь барана и козы. Нам о них говорили.

- Баракозы, - подтвердила Мадонетта. - Но нам не говорили, что они такие громадные. Даже до подмышки не дотянуться.

- Верно, - кивнул я. - И еще один нюанс. При таком росте они вполне годятся для верховой езды. И, если не ошибаюсь, мы наблюдаем трех наездников. Скачут прямо к нам…

- И машут оружием, - мрачно подхватил Стинго. - Ну вот, опять!

Размахивая мечами, кочевники неслись во весь пор. Острые черные копыта баракоз грохотали и вздымали облака пыли. Вид животных не сулил ничего хорошего - вообразите злые горящие глазки, грозные кривые рога и нечто весьма похожее на клыки. Мне никогда не встречались бараны или козлы с клыками, но, говорят, все когда-нибудь случается впервые.

- Держать строй, оружие к бою! - выкрикнул я, вскидывая собственный меч.

Передний наездник, облаченный во все черное, с силой натянул поводья, и его косматый скакун остановился, будто налетел на стену. Всадник метнул в меня хмурый взгляд, мотнул смоляной бородищей и заговорил гнусавым патриархальным басом:

- Взявший меч от меча и погибнет. Так речено в Книге.

- Ты не себя ли имеешь в виду? - полюбопытствовал я, даже не думая опускать клинок.

- Мы - люди не воинственные, но в сем зловредном мире вынуждены носить оружие, дабы оборонять стада.

Возможно, он не лгал. Как бы то ни было, я вынужден был поверить ему на слово, воткнул меч в землю и отступил на шаг. Но был готов схватить его в любое мгновение.

- Мы тоже не воинственные. И тоже вынуждены таскать оружие в этом зловредном мире. Для самозащиты.

Он покумекал и, видимо, принял решение. Загнав меч в кожаные ножны, спрыгнул с баракоза. Зверюга сразу разинула пасть - с самыми настоящими клыками - и попыталась его цапнуть. С завидным хладнокровием кочевник сжал кулак и отвесил скакуну хорошо отработанный апперкот. Щелкнули зубы, горящие глазки съехались у переносицы. Впрочем, это длилось недолго - едва глаза раздвинулись, баракоз исторг оглушительное «бе-е-е» и как ни в чем не бывало принялся щипать травку. Едва удостаивая его вниманием, кочевник подошел ко мне.

- Я Арроз конПолло, а мужи сии - мои последователи. Ты сберегаешь?

- Я Джим диГриз, а это - мой ансамбль. И я не верю в надежность банков.

- Банки? Что такое?

- Заведения, берегущие ваши деньги. Федхи.

- Джим диГриз, ты не так понял меня. Не федхи надобно сберегать, но душу!

- Любопытный теософский постулат. Не мешало бы исследовать его поглубже. Ты не будешь против, если мы все уберем оружие и потолкуем по душам? Эй, ребята! - повернулся я к своим. - Перемирие.

Мой собеседник сделал знак двум своим спутникам, и всем нам изрядно полегчало, когда мечи были убраны я ножны, а топоры легли на землю. Арроз впервые отвел от меня взгляд и обозрел моих «последователей». И вскрикнул. И заслонил рукой лицо, на котором сквозь густой загар проступила обморочная бледность.

- Нечисть! - возопил он. - Нечисть!

- Да, - согласился я. - Помывка в походе - вечная проблема.

Я не рискнул добавить, что сам он выглядит и пахнет так, будто родился и вырос на помойке.

- Не тело нечисто, но дух! Или ты не зришь, что среди вас - сосуд разврата?

- Нельзя ли выражаться чуточку яснее?

- Сей человек… женщина? - Он не отрывал ладони от глаз.

- Насколько я ее знаю, да. - Я слегка отступил к мечу. - А в чем дело?

- Да будет сокрыт порочный лик ее, оскверняющий взоры правоверных, да будут сокрыты порочные икры ее, вселяющие похоть в чресла правоверных.

- Парень-то слегка того, - с отвращением заключила Мадонетта.

Он перешел на визг.

- Да будут сокрыты порочные уста ее, доводящие правоверных до греха!

Стинго кивнул Флойду и взял разгневанную девушку за запястье. Она вырвала руку.

- Джим, - предложил он, - мы пока отдохнем в тенечке. По-моему, без нас ты лучше справишься.

- Хорошо.

Я провожал их взглядом, пока они не скрылись из виду, а затем повернулся к остальным кочевникам. Они застыли в той же позе, что и предводитель - рука воздета, щека прижата к плечу. Как будто нюхали у себя под мышками.

- Все, больше не страшно. Можно спокойно поговорить.

- Возвращайтесь в становище, - сказал Арроз своим приятелям. - Я попекусь о стаде, а заодно приобщу чужеземца к Закону.

Те ускакали восвояси, верховая скотина Арроза побрела в сторонку. Он уселся скрестив ноги и указал на землю рядом с собой.

- Садись. Поговорим.

Я сел к нему лицом и спиной к ветру, поскольку не взялся бы отгадать, когда в последний раз этот малый и его одежда находились в контакте с мылом и водой. И он еще смеет рассуждать о чистоте! Арроз запустил пятерню под накидку, с наслаждением почесался, достал видавший виды томик и поднял над головой.

- Сия Книга - вместилище всей мудрости, - назидательно произнес он, блеснув глазами.

- Чудненько. И как она называется?

- Книга. Ибо она - единственная, других не существует. Все, что людям надобно знать - здесь. Она содержит в себе квинтэссенцию всех истин.

Я подумал, что для такой работенки книжка выглядит тонковато, но благоразумно прикусил язык.

- Сие есмь промысел Великого Основателя, чье имя произносить запрещено. Осененный праведным вдохновением, он прочел все Священные книги и узрел в них откровение Всевышнего, чье имя произносить запрещено, и отделил драгоценные зерна божественной истины от греховных плевел блудомыслия. Он написал Книгу, а прочие предал огню. Он пошел в мир, и паства его была неисчислима. Но подлые завистники возжелали погубить Основателя и его приверженцев. Так речено. А еще речено, что он, дабы спастись от нечестивых гонений, привел свою паству в этот мир, и более никто их не тревожил. Вот почему вопрошаю я: чист ли ты, чужеземец? Идешь ли ты Путем Книги?

- Гм, занятно. Сказать по правде, я иду несколько иным путем. Но путь мой требует уважать чужие воззрения, так что можешь не беспокоиться.

Он нахмурился и увещевающе погрозил пальцем.