Владислав Выставной - Метро 2035: Крыша мира [litres]

– Управление массами людей в ограниченном пространстве имеет свою специфику. И главное тут – контроль над информацией. Не всем и не все целесообразно знать. Нравится тебе или нет, но секретность – один из инструментов власти.

– И все же, Полковник, вы показали мне это секретное место, – посмотрел на него Змей. – Вы настолько мне доверяете?

– Это уже не имеет значения, – небрежно бросил Полковник. – Ничто уже не может ухудшить ситуацию. Положение обостряется, и в любом случае придется применять силовые меры. Так что и это пространство тоже пойдет в оборот. Когда давление в скороварке стремится сорвать крышку, разумно выпустить пар. Только в нашем случае выпустить его на поверхность невозможно. Остается просторное, хорошо охраняемое пространство, где наиболее буйных можно держать под контролем.

Змей новым взглядом окинул движения стройных рядов блюстителей внизу. Заметил ограждения из металлической сетки, разделявшие «стадион» на квадраты, сторожевые вышки по углам. Все это вызвало в нем туманные ассоциации самого неприятного толка. Отогнал навязчивые видения, чтобы не «выпасть» в свой призрачный мир прямо посреди беседы. Поймал на себе холодный взгляд Полковника. Проговорил:

– Вы что же… Хотите устроить здесь… – Он поперхнулся, кашлянул в кулак. – Концлагерь?

Лицо седого офицера дернулось, он отвернулся, не спеша с ответом. Очевидно, Змей попал в самую точку. Причем болезненную для самого этого человека, наделенного почти безграничной властью над тысячами людей. Вряд ли он испытывал радость от решений, которые принимал сам или был вынужден исполнять. Есть такие люди: если за что-то берутся, то уже не признают компромиссов – великие исполнители, равно готовые на любой подвиг и на любое преступление во имя того, что считают долгом.

– Давай к делу, – холодно сказал Полковник. – Связной доложил: ты хорошо проявил себя. Хотя твоя излишняя инициатива отняла у нас много драгоценного времени.

– Не понимаю. Какая инициатива?

– Зачем ты, не посоветовавшись, отправился к шаманам? Ты должен был просто передать информацию через связного, который зачем-то пошел у тебя на поводу.

Это был удар. Змей прекрасно помнил: это Игнат убеждал его в приказе Директории – пойти и разобраться лично! Неужто это его собственная инициатива? Этот мальчишка решил поиграть в супермена? Они что здесь, спятили все?

Однако вслух ничего не сказал. После всего пережитого подставлять товарища не хотелось. Да и не имело смысла.

– Да он не особо меня отговаривал. А может, я просто убедил его. Как-никак убеждать – моя работа.

– Ладно, с ним будет отдельный разговор.

– Надеюсь, не слишком жесткий. Хороший он парень, жаль Директории продался за тридцать сребреников. Уж не знаю, сколько это будет во фрамах по текущему курсу.

– Не заговаривай мне зубы. С ним как-нибудь разберемся. Давай лучше о твоих успехах.

– Не знаю, чего вы хотите услышать. Игнат наверняка уже все доложил. Неприкасаемые не признают своей связи с появлением черной воды. Думаю, неприкасаемые тут вообще ни при чем – травить воду не в их интересах. Сами они кивают на шаманов. Ну что – я был у шаманов. Они тоже не при делах. Черная вода – не их рук дело.

– Это нам известно, – спокойно сказал Полковник. – Истоки черной воды где-то выше. Ученые считают – у подножия Эльбруса.

– Погодите. – Змей тихо засмеялся, покачал головой. – Что значит – известно? Вы все знали? С самого начала.

– Конечно. Ты же не считаешь нас за идиотов. У Директории пока сохранилась кое-какая научная база.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Зачем же вы заставили меня искать черную кошку в черной комнате? Где ее заведомо нет и не могло быть? Что это, на хрен, за подстава?

– Я же неспроста сказал тебе: контроль над информацией – сила. Точно такая же, как и отсутствие таковой. С черной водой нам все ясно: она прибывает и скоро станет катализатором больших проблем. Мы готовимся к неизбежному и используем все возможности. Сейчас нас интересуют группировки неприкасаемых и их роль в подготовке мятежа. Нам нужен свой человек среди них, тот, кто подскажет, откуда ждать удара. Черная вода для тебя – легенда, повод, отвлекающий маневр. И хорошая проверка, которую ты прошел, хотя и не так, как мы рассчитывали. Чего от тебя не ждали – так излишней инициативы. Ты не дождался приказа и едва не завалил дело.

– Да потому что я, вашу мать, не пес, я не действую по приказу! – Змей тяжело задышал, отвернулся, пытаясь взять себя в руки. – Сволочи… И тут предательство, ложь, дерьмо!

– Такова жизнь, Змей. Ты у нас тоже не пай-мальчик.

– Идите знаете куда, Полковник?!

– Не хочу тебя расстраивать, дружище, но все мы уже там. И дальше посылать некуда. – Полковник достал из нагрудного кармана форменного пальто серебряный портсигар. Открыл, предложил посреднику. Тот проигнорировал предложение. Полковник чиркнул колесиком зажигалки, закурил сам. – Вопрос только в том, выкарабкаемся мы из того самого места, пусть даже ценой больших потерь, или потонем все вместе в огромной выгребной яме.

– Можете тонуть, – дрогнувшем голосом сказал Змей. Скрипнул зубами. – Карфаген должен быть разрушен.

– Как ты сказал? – Голос Полковника стал сухим, дребезжащим. Он побледнел, глаза его забегали, словно он боялся, что разговор подслушивает кто-то посторонний. – Это ты сам придумал или подсказал кто-то?

– Считайте, на меня сошло озарение, – вяло отозвался Змей.

Он начинал терять интерес к разговору – приближалось очередное «выпадение». Хорошо бы убраться отсюда поскорее, чтобы «на автопилоте» не наболтать лишнего.

Полковник затянулся, выпустил дым Змею в лицо. Окинул посредника неприятным взглядом:

– Все, что ты сказал, я готов списать на пережитый стресс, эмоции и все такое. Теперь я жду четкого ответа: ты готов продолжать агентурную работу?

В глазах потемнело от ярости. Змей проговорил отчетливо, стараясь не сорваться на мат:

– Я никогда не был крысой. И крысой не стану. Я сделал все, чего от меня хотели. Теперь отвалите – мы с вами в расчете.

– Ты забыл про свою сестру. Она все еще у нас в руках. И ты будешь делать все, что мы прикажем.

Наверное, Змей что-то ответил. Даже наверняка – он никогда не лез за словом в карман. Но этого уже не помнил. Волна нахлынувшей ярости вышибла его из реальности.

Перед глазами не было ни Полковника, ни мрачного подземного купола. Одно лишь фантастически синее небо и подсвеченные солнцем горные вершины. В такой момент понимаешь, насколько пусты и бессмысленны все эти человеческие потуги, копошение в грязи и надежды на свои жалкие силы перед лицом Вечности. Он сделал усилие – не физическое, это было неуловимое движение воли – и вершина Запретной горы стала приближаться, в готовности раскрыть тайну…